В висках глухо стучала кровь, а дыхание уже сбивалось. Да уж, выносливость, на которую я так понадеялся, уже подводила, а чего ещё ожидать, когда топаешь больше шести часов без остановки, с довеском на спине в виде Вильяма.
На состоянии сказывалось и то, что я уже вообще плохо помнил, когда в последний раз нормально спал и ел, а пятиминутная дремота рожей на столе в больничке Росса не считается.
Впереди вразвалочку шагал Мозес, он разглядывал район и постоянно вертел головой. За спиной слышались тяжёлые шаги Нейтана. Его угрюмое молчание напрягало, а спина чесалась под его взглядом.
Я раньше никогда ещё не был в этом районе шестого сектора – часть домов опустели и заросли плющом и мхом, на дороге виднелись дыры, будто асфальт кто-то выгрыз кусками. Люди встречались редко, и почти все они направлялись в сторону Холта. Похоже, что в этом месте совсем ловить нечего и работы нет.
Мозес довёл нас до… Входа на станцию метро? У меня аж челюсть отвисла. Да, это точно была станция – на заляпанной и почти выцветшей круглой вывеске еле различимо виднелась буква «М».
– Ща, я проверю, чё там. – Мозес обернулся на нас. – Вдруг псины какие или местные торчки.
– А оружие? – Я приподнял бровь.
– Псины меня зна-а-ают, а с торчками я договорюсь. – На лице Мозеса расплылась улыбка. – Мир. Всё нужно решать ми-и-ирно.
– Катись уже, – буркнул остановившийся рядом Нейтан.
Мозес кивнул, махнул рукой и толкнул в сторону прикрытую створку двери.
– Не знал, что здесь есть метро. – Я покосился на Нейтана.
– Было. – Тот пожал плечами. – Этими тоннелями можно проще всего попасть в пятый, там нас встретят. Сейчас в тоннелях почти не бывает дронов службы безопасности.
– Что так? – Я разглядывал пустынный район.
– Для тех, кто ходит этим путём, есть нечто похуже, – хмыкнул Нейтан.
– Наприме-е-ер? – Я повернулся к киборгу.
– Затопления, обвалы, охреневшие крысы, одичалые собаки на некоторых станциях. Всего понемногу. – Нейтан загибал пальцы на левой руке.
– И этот наркоша… – Я кивнул на вход.
– Поведёт там, где безопаснее. – Нейт кивнул. – Ну как… Где будет поменьше всякой дряни.
– Всю жизнь мечтал об этом.
Я выдохнул и поудобнее перехватил Вильяма. Скорее бы он пришёл в себя. Пацан явно весил больше, чем злополучное колечко, а я вот ни разу не Фродо Бэггинс.
Про себя я решил, что чуть позже скину пацана Нейтану и перехвачу рюкзаки. Мы уже успели выкурить по две сигареты, когда на улицу выплыл всё так же довольно улыбающийся Мозес.
– Моими мольбами к высшим сферам – путь чист. – Он всплеснул руками. – За мной, ищущие путь!
– Заткнись, а? – рыкнул Нейтан и направился к приглашающему на станцию Мозесу.
Плитка на полу станции уже давно раскрошилась, все терминалы выкорчевали, а турникеты разобрали на лом. Некоторые секции на эскалаторах тоже повыдирали. Варварство какое-то. Или разобрать полотно полностью у нерадивых мародёров сил не хватило? Слабаки!
Спускаться пришлось довольно глубоко, и воздух с каждым шагом становился всё более затхлым и сырым. Темнота вокруг сгущалась, и Нейтан обернулся, передав мне фонарик.
– На визоре ПНВ слабоватый для такой темени, – пояснил тот.
– А ты? – Я кое-как натянул фонарик на лоб.
– Мои линзы позволяют хорошо видеть, – ответил Нейтан и продолжил спускаться, поторапливая Мозеса.
Впереди маячил широкий луч фонаря самого́ торчка, и неприятное ощущение сжимающейся вокруг темноты немного отступило. Холл станции тоже порос каким-то живучим мхом и мелкими флуоресцентными грибочками размером с половину мизинца.
Если не задумываться, то вид загадочный и даже красивый. Меня слегка пробрало мурашками – стало заметно прохладнее. Мы вышли на платформу, и Мозес повёл нас к левому краю входа в тоннель.
За зияющей чёрной пастью тоннеля не удавалось разглядеть вообще ничего, свет фонариков пожирала непроглядная тьма, подсвечивая лишь первые метры свода и рельс. Мозес что-то пробурчал себе под нос и спрыгнул. Под его ногами чавкнула грязь, и раздался тихий всплеск. Придётся шлёпать по воде.
Нейтан оказался внизу сразу после проводника и протянул руки, перехватывая Вильяма. Тот что-то неразборчиво пробурчал, и мне показалось, что всего на мгновение, но открыл глаза. Неужели лекарства Росса его так прижали? Был же в сознании вот только недавно.
Я присел на край платформы и приготовился. Прыгать-то невысоко, а вот навернуться на скользкой грязи, заляпать и намочить всю одёжку – так себе бонус.
Нейтан взвалил Вила на себя и бросил мне рюкзаки. Оказалось, что они всё-таки тяжелее пацана, но хотя бы сползать по спине не будут. Теперь мне пришлось идти последним, и непроглядная чернота за спиной отозвалась мурашками по коже.
Ботинки промокли в одно мгновение, и теперь холод поднимался от стоп всё выше и выше. Мы шли долго, и я тупо пялился на горб в виде Вильяма на спине Нейта, иногда опуская голову, чтобы посмотреть на грязную воду в подтопленном тоннеле.
– Эй, Мозес, – позвал я, и эхо глухо отразилось от свода, убегая то ли вперёд, то ли назад. – Тут нет ям?
– Есть, – прилетело спереди, – но именно на этом куске неглубокие. Не ссы!
Эхо утихло, и в тоннеле снова были слышны только звуки хлюпающей грязи под ногами и плеск мутной воды. В этом размеренном темпе мы прошли ещё примерно два часа, а затем Мозес коротко и без объяснений приказал выключить фонарик и визор, хотя света-то от него, считай, и не было.
Меня окутали мрак и тишина. Так мы простояли несколько минут, а может, и дольше. Без визора и каких-либо ориентиров вообще сложно было понять, как идёт время. Рядом раздался голос Нейтана, говорил он еле слышным шёпотом:
– Здесь где-то крысиные гнёзда, этих тварей тут огромные стаи, так что дальше пойдём без света.
– Всё время? – также шёпотом возмутился я, пытаясь понять, где именно находится Нейт.
– Нет, пару километров, – ответил тот. – Идём аккуратно и прямо друг за другом. Понял?
– Если б я ещё хоть что-то видел, – цокнул я и тут же почувствовал, как рука Нейта потянула немного влево и дёрнула на себя.
– Вот так нормально. Всё, я скажу Мозесу, что можно идти.
Я кивнул и только потом сообразил, что Нейтан в своих линзах если бы и мог это увидеть, то уже явно отвернулся, так как неразборчивый шёпот слышался где-то впереди. А потом мы как-то все разом пошли.
Это казалось странным, но звуки шагов, по крайней мере, пока, были совершено синхронными. И это при такой сильной разнице в росте между мной, двухметровым Нейтаном и Мозесом, который был чуть выше Киры примерно.
Спустя какое-то время я вообще перестал чувствовать границу между густой темнотой и собственным телом. Я вцепился в лямки рюкзаков, но пальцы будто стали с ними единым целым.
