– Ты ведь все понимаешь, не
так ли? – задала вопрос сухопарая женщина лет сорока. – Твоя сестра слишком
чувствительна. Она просто не выдержит. Если она умрет, это будет на твоей
совести, Алэйна, – добавила она с нажимом, а потом, словно вспомнив о чем-то, душераздирающе
всхлипнула.
Достав сероватый платок из
кармашка платья, она промокнула совершенно сухие глаза и с осуждением
посмотрела на девушку перед собой.
– Две тысячи золотых монет. –
Эти слова были сказаны напевным голосом.
– Что? – женщина недоуменно
моргнула и нахмурилась, не до конца понимая, что именно хотела падчерица. – О
чем ты говоришь?
– Я говорю о том, дорогая
матушка, – последние слова Вероника произнесла с легким сарказмом, ведь женщина
не была родной матерью этого тела, лишь мачехой, но упорно просила Алэйну
называть ее матерью, – что цена этого замужества – две тысячи золотых монет. Вы
даете мне деньги – я соглашаюсь. Простая сделка. И Каталина может спать
спокойно.
Жозелин, а именно так звали
женщину, возмущенно захлебнулась глубоким вдохом и закашлялась.
– Вам плохо, дорогая матушка?
– участливо спросила Ника. Никакой жалости она к мачехе этого тела не
испытывала, ведь женщина была той еще змеей. – Принести воды?
Жозелин замахала платком, а
спустя несколько секунд, справившись с приступом удивления, откинулась на
спинку дивана и принялась тяжело дышать, обмахиваясь рукой.
– И все-таки вам дурно, я
сейчас… – Вероника привстала, словно собралась куда-то идти. Ее немедленно
задержали.
– Сидеть! – Жозелин еще раз
глубоко вздохнула, возвращая пошатнувшееся душевное равновесие. – То есть я
хотела сказать, милая, что ничего не нужно. Посиди спокойно пять минут. Я
сейчас приду в себя. Просто твои слова оказались для меня немного…
неожиданными.
Женщина укоризненно посмотрела
на падчерицу, но та не обратила на это никакого внимания.
Жозелин незаметно поморщилась.
Нрав девчонки никогда ей не нравился. Дурная кровь! Вся в свою благополучно
почившую мать!
Вспомнив о скончавшейся
сопернице, Жозелин ощутила, как плохое настроение улетучивается. Правда,
благодушный настрой сохранялся ровно до того момента, пока она снова не подумала
о недавних словах вздорной девчонки.
– Милая, – начала она
вкрадчиво, решив бороться за деньги до конца, – зачем тебе такая сумма? Ты ведь
понимаешь, как опасно красивой молодой девушке держать при себе целое
состояние?
– Но, матушка! – возразила
Ника, прекрасно осознавая, что женщина не захочет отдавать такую сумму. Для
этого мира две тысячи золотых монет действительно были внушительным капиталом.
– Я ведь буду замужем за королем! Кто посмеет забрать деньги у меня, жены
короля?!
– Вот именно! – Жозелин
взмахнула руками. – К чему тебе золотые монеты? – спросила она, подумав при
этом, что воспользоваться ими падчерица все равно не успеет. Если учесть, какое
проклятие нависло над королем, дни Алэйны были сочтены. Ах, если бы только
можно было просто настоять! Увы, требовалось согласие невесты. Король, конечно,
тиран и кровопийца, но брать в жену девушку, не согласную с этим браком, точно
не станет.
«Может, пригрозить смертью?» –
подумала Жозелин, окидывая падчерицу оценивающим взглядом. Стоило попробовать.
– Всегда есть вероятность
споткнуться на лестнице, – вкрадчиво произнесла женщина, а потом приложила к
губам платок, сделав вид, что это не из ее рта вырвалось предупреждение.
Ника с энтузиазмом кивнула.
– Да, я в курсе, – сказала
она. – Камень еще может на голову упасть или лошадь понести, – яркая улыбка
осветила милое симпатичное лицо. С ней такие фокусы не пройдут. Что ей угрозы
мачехи, когда впереди ждет более серьезный противник?
На самом деле Вероника была в
ужасе. Мало того что она оказалась в другом мире, так ей сразу не повезло
попасть в очень затруднительную ситуацию. Единственное, что она могла сейчас
сделать, это попытаться выйти из положения с наименьшими потерями.
Жозелин задохнулась от
возмущения. Эта девчонка ей угрожает? Возмутительно! Кем она себя считает?!
Если бы Ника слышала ее мысли,
то непременно поспешила бы заверить впечатлительную женщину, что не имела
ничего такого в виду, просто озвучила разные способы устранения нежелательных
элементов.
– Да как ты смеешь? –
выдохнула сквозь зубы женщина. – Я тебя растила, кормила, одевала…
– Полгода, – перебили ее. – Вы
замужем за моим отцом всего полгода, дорогая матушка.
Жозелин запнулась, а потом
вдохнула и выдохнула. Неужели с девчонкой всегда было так сложно разговаривать?
Почему создается такое ощущение, что Алэйна над ней попросту издевается?
– Сто золотых, – начала она
торги, решив, что скоро ее желания исполнятся.
Падчерица все равно умрет. Так
стоит ли переживать из-за пары ничего не стоящих и не имеющих никакого веса
слов? Что ей может сделать девчонка, у которой никого за спиной нет?
Две тысячи, конечно, большая
сумма, но Боне были богаты.
Вспомнив о том, что скоро все
это богатство окажется в ее руках, Жозелин едва не захлебнулась слюной. Ее
фантазия немедленно взбунтовалась. Перед внутренним взором пронеслось
счастливое будущее. Нужно просто немного потерпеть. Торопиться некуда.
Сейчас она отдаст падчерицу за
кровавого короля. Потом, максимум через пару месяцев, очень правдоподобно
поплачет над ее могилой, а после начнет постепенно воплощать в жизнь планы по
избавлению от надоевшего мужчины, который не так давно стал ее мужем.
Жозелин до сих пор не верила, что ей все-таки
удалось выйти замуж за графа Боне. Она столько лет была его любовницей, что уже
и не чаяла когда-нибудь стать официальной спутницей. Не зря говорят, что за
терпение воздается!
Хорошо, что она умудрилась
двадцать лет назад забеременеть и родить Каталину. Тогда это событие казалось
ей концом света. Легкий флирт после очередного бала закончился не так, как
планировала Жозелин.
Женщина удрученно вздохнула.
Ей столько пришлось пережить за эти годы. Разве она не достойна капельки
счастья? Тем более ее нынешний муж ей обязан! Если бы не его несдержанность
тогда, двадцать лет назад, Жозелин не пришлось бы столько лет жить как изгою!
Он разрушил ее жизнь! Украл молодость!
– Две тысячи, – вырвал ее из
тяжелых воспоминаний голос Алэйны.
Неприязненно поглядев на
хорошо знакомое лицо (девчонка была вылитой матерью!), Жозелин вернулась в
нынешний момент.
– Пятьсот.
– Две тысячи, матушка, –
Вероника улыбнулась. – Этого должно хватить на пару платьев и платков.
Женщина ощутила, что ее лицо
краснеет от возмущения. Пара платьев и платки?! Да на эти деньги можно купить
дом в столице!
Выдохнув, она потерла
зачесавшиеся ладони. Подумав немного, Жозелин решила согласиться. Денег было
жаль, зато проблема после перестанет быть таковой. А через пару месяцев об
Алэйне и вовсе можно будет забыть. С проклятиями не шутят!
