Середина октября. Для северных российских широт, это уже поздняя-поздняя осень. Невзирая на то, что нынешний октябрь выдался относительно тёплым, тем не менее, по ночам уже вовсю крепчали морозцы, днём моросил дождик, подчас переходящий в мокрый снег. Вот-вот, и река должна была подёрнуться толстым слоем льда.
События, о которых я собираюсь вам рассказать, приключились на бескрайних таёжных просторах Восточной Сибири, в районе реки Лены. Ох, и красивейшая в тех краях местность… Поначалу хотел было заикнуться о девственной чистоте сибирской природы, куда ещё ни разу не ступала нога человека. Однако участок тайги, о котором собственно и пойдёт речь, отдаленный от цивилизации километров на двести, таковым уж лет двадцать, как не являлся.
Здесь нынче прииск, в промышленных масштабах намывается золото. Восемь месяцев в году на данной территории, едва ли не круглосуточно ведут добычу жёлтого металла вахтовики, гудит мото и автотехника.
В лесу полно грибов и ягод, в реке много рыбы. Однако никто из золотодобытчиков данным промыслом и не думает заниматься, попросту некогда. Работа на прииске – это не место для отдыха, пикников и праздного время препровождения. Добыча золота не прекращается не на минуту. Лишь в зимний период на данном участке тайги наступает относительное затишье. Увы, но природа диктует свои условия. Всё дело в том, что до прииска можно добраться исключительно по реке. При необходимости можно использовать и вертолёт. Однако если учесть удалённость прииска, неподготовленность посадочной площадки, и прочее, и прочее. Авиация может считаться весьма затратным удовольствием.
Глубоководный проток Лены, по сути, и является тем единственным звеном, которое связывает прииск «Добрый» с цивилизацией. До ближайшего областного центра с транспортными инфраструктурами, напомню, не менее трёхсот километров. О каких-либо сотовых телефонах, тут не может быть и речи – абсолютная глушь. Всякое общение с внешним миром возможно лишь через «спутник». То есть, через не совсем стабильную связь. Которая зависит, не только от технических, сколько от погодных условий.
Ну, а нынешний день завершал долгую, подчас изнурительную восьмимесячную вахту. Потому в посёлке золотодобытчиков и царила нынче некоторая неразбериха и суета. Ещё с вечера к берегу причалил теплоход, который и должен будет вывезти вахтовиков на «большую землю». В ближайшем плавании золотодобытчикам предстоит провести не менее трёх суток речного пути.
К полудню погрузка на теплоход практически завершилась. Газоэлектросварщики, мотористы, слесаря, промывальщики, машинисты бульдозеров и экскаваторов давно успели разместиться по каютам. Остались лишь небольшие формальности. К примеру, отдать последние распоряжения сторожам, которые до марта следующего года будут охранять прииск.
Фактически уже ступив на трап теплохода, комендант золотодобывающего прииска Эдуард Васильевич Кузнецов, вдруг остановился. Оглянувшись назад, с некоторой грустью он ещё раз окинул взглядом рабочий посёлок. Дюжину уютных бытовых домиков, помещение столовой, бани. Прищурился, вглядываясь вдаль, в район полигона. С самой ранней весны, и днём и ночью здесь гудела работа, смены по одиннадцать часов. Ну, а ныне участок опустел, затих до следующей весны. В этой непривычной тишине, пожалуй, впервые за последние месяцы, комендант вновь услышал течение реки.
– Ну, что, ребята?.. Пора прощаться. Встретимся мы с вами лишь марта… – напоследок, Кузнецов обратился к двум крепким мужчинам, оставшимся на берегу. – …Запасов крупы, бензина, сахара, соли, спирта, всевозможных консервов у вас полно – на десятерых хватит. Опять же, карабины. Ну, там… Если свежего мяса пожрать захочется или какой мишка-шатун забредёт на прииск. В общем, не мне вас учить. Особенно тебя, Пётр…
– Эдуард Васильевич, вы б на палубу уже поднялись… – в ответ, тяжело вздохнул Пётр Марченко, промывальщик прииска. – …Устали мы от ваших бесконечных сборов. Поскорее бы отплыли. Жутко отдохнуть хочется.
– И то верно… – поддержал Петра, Владимир Панов, механик золотодобывающего участка. – …Похоже, все, что нужно сказать, вы уж раз по пять сказали. Пора бы, в конце концов, и попрощаться.
Пётру Марченко, совсем недавно исполнилось сорок четыре года. На данном прииске Пётр трудился с первого дня его основания. Можно сказать, был одним из ветеранов артели старателей. Высокий, широкоплечий.
То ли во взгляде, то ли в манере общения… А может, его тёмные, глубоко посаженные глаза… В общем, что-то едва-едва уловимое во внешности Марченко выдавало его тюремное прошлое. В то время как Панов, светловолосый мужчина среднего роста, напротив, выглядел скорее работником умственного труда. Такой, знаете ли, интеллигент из приличной городской семьи, с хорошим воспитанием. На прииске Владимир трудился лишь третью вахту.
– В таком случае, бывайте… – прощаясь, комендант пожал мужчинам руки. – …Владимир Семёнович, не забывай: именно ты остаёшься здесь за старшего. Со спиртным будьте поосторожней. Не спалите прииск и не поубивайте тут друг друга по-пьяни.
– Я вообще, в завязке, – равнодушно ответил Панов.
– Да, чё там пить-то… – в свою очередь усмехнулся Марченко. – …Каких-то десять литров спирта. Алкашки на один присест.
Махнув рукой, дескать, поступайте, как знаете, Эдуард Васильевич поднялся на палубу теплохода.
Трап за Кузнецовым был тотчас же убран. Кажется, от долгих сборов и ожидания устали не только Марченко с Пановым, но и остальные участники столь масштабного действа. Что матросы, что золотодобытчики – все нынче грезили лишь одним: тёплым, домашним уютом.
Пётр с Владимир, ещё долго стояли на берегу, вглядывались в речную даль. До тех самых пор, пока теплоход, превратившись в едва заметную точку, не исчез где-то там, за горизонтом. Лишь услышав два долгих, прощальных гудка, донёсшихся откуда-то издалека, мужчины наконец-то вышли из временного оцепенения.
– Ну, что? С чего начнём? – первым заговорил механик.
– Для начала, предлагаю перетащить свои вещи в комендантский домик… – ответил Марченко. – …Там телевизор, спутниковое оборудование и вообще, это самый тёплый вагончик в рабочем посёлке. По пути, проверим остальные домики, после чего, заколотим их наглухо. Чтоб ни зверь, ни ветер, ни кто-либо из посторонних не забрался вовнутрь.
– Не понял… – с некоторой опаской Панов глянул на Марченко. – …Какие ещё «посторонние»?
– Да, это я так… К слову пришлось… – промывальщик поспешил успокоить напарника. – …Тут, как у Высоцкого. Назад: пятьсот, вперёд: пятьсот – и кто там после разберёт… Я уж одиннадцатый сезон на вахте, и трижды остаюсь на прииске сторожем. Однажды, так и вовсе караулил рабочий посёлок в одиночку. Пару раз кое-какие гости, конечно же, заглядывали. В основном, это были обманутые вахтовики, которых «кинули» работодатели. Потому и возвращались они домой своим ходом. То есть, пешком. По пути выклянчивали и попрошайничали еду. Уж и не знаю, дошли они до людей или нет… Зимы у нас очень суровые. Не хотел бы я рисковать остаться в тайге без тёплого крова и пропитания.
