Город обосновался на равнине, гладкой как стол. Город – мираж зимой, когда сугробы были выше бараков и строящихся и уже стоявших одноэтажных домов. Утром порой казалось, что дома под заносами белых сугробов напоминают фантастические картины зимних пейзажей. Порой снеговая белая туча, огромная, как небо, затягивала весь горизонт, и последний свет вечерней зари быстро затягивался густой пеленой. Когда разыгрывался пустынный ветер на приволье, он взрывал снеговые степи, как лебяжий пух, вскидывая их до небес.
Но в маленьком городке, где жила Сима, был уже клуб, парк и озеро, так любимое населением. Ночью на улице глухо, как в глубоком колодце. И темно.
Город живет своей жизнью, смотришь в его улицы сквозь фиолетовое марево, а ощущение такое, что будто глядишь в бездонную пропасть. В каждом доме людские судьбы.
Утром сотни людей по гудку завода стекаются на работу в едином порыве. Послевоенное время наложило свой отпечаток, и люди, хоть и почувствовали облегчение после окончания Великой Отечественной войны, но жили в обстановке тяжелого времени восстановления народного хозяйства.
Лица людей, спешивших на завод, все более светлели, так как 9 мая 1945 года отходило в историю, которую советский народ не забудет никогда. Пятнадцать республик принимали участие в самой разрушительной войне двадцатого века.
Среди тех, кто спешил на работу, обгоняя своих друзей, чтобы начать свой новый трудовой день, была молодая девушка Сима с большими добрыми, живыми глазами и упрямой челкой, которую она поправляла по мере ходьбы. От завода Сима повернула налево, к детскому саду, в котором она работала после окончания дошкольного отделения педагогического училища. По дороге она перехватила из рук мамы малыша и уже с ним зашла в детский сад.
Воспитатель она строгая, но добрая, дети ее любят. Через 30–40 минут в групповой комнате стоят гвалт и толкотня. Каждый угол групповой комнаты наполняется звоном детских голосов и шумом любимых игрушек. Но вот Сима предлагает всем сесть на стульчики, и начинаются занятия. Ребятишки подобрались и ждут задания от воспитателя.
Рабочий день пролетел быстро. Сима почти бежала по улице, улыбаясь светлому дню и людям. Дома ее ждала больная мама и бабушка. Сердечно с ними здороваясь, девушка принялась за работу. Даже живя в квартире, нужно было натаскать воды в большой бидон, дрова для печки, слазить в погреб в сарае за заготовками и приготовить ужин и обед на следующий день. Сима пыталась быть хозяйкой, и порой всем окружающим казалось, что именно она глава семьи и главный добытчик. Ставя кастрюлю на огонь, девушка услышала стук в дверь, и, повернувшись, увидела соседку, которая пришла что-то занять. Обычно соседи редко стучали, так как двери ни у кого не запирались, и люди входили со своими просьбами о том, чтобы попросить лук, соль, сахар, картошки. Война и послевоенное время сделало людей ближе и роднее, поэтому мало кто обращал внимание на их приход, но всегда пытались помочь.
К вечеру мама свалилась с жесточайшим сердечным приступом, который сопровождался кашлем. Война заставила курить не только мужчин, но и женщин, особенно тех, кто прошел нелегкие военные годы. Вызвали врача, который быстро приехал со своим чемоданчиком и предложил маму забрать в больницу. Сима с бабушкой уговорили маму пролечиться в городской больнице, на чем настаивал врач, делая маме укол. Нужные вещи были собраны для госпитализации. Мама долгим взглядом проводила их, уходя из дома. Помогая сесть ей в машину скорой помощи, Сима шепнула, что ее любит, и они с бабушкой будут ждать ее возвращения. Мама тихим голосом сказала, что у нее есть для Симы секрет, который она обязательно откроет, как вернется.
Ночью у мамы началось резкое ухудшение, утром Симе сказали, что мамы больше нет. Она бежала по дорожкам парка, где располагалась больница, навстречу Андрею, бывшему однокласснику, который ждал на выходе из территории больницы. Сима горько плакала у него на груди, он гладил её по голове и говорил, что никогда её не бросит и всегда будет помнить. Он помог дойти до дома, подняться на второй этаж, открыть дверь в квартиру и всем, кто был в ней, сообщить, что мамы Симы больше нет.
Сима осталась с бабушкой вдвоем. Первые полгода, если бы не Андрей и тепло детских сердечек в детском саду, было бы просто невозможно выжить. В мирное время умирали люди, которые должны были строить светлое будущее своих детей и жить мирной жизнью. Бабушка перестала вставать, и Сима каждый день долгие часы просиживала около ее постели. Симе было жутко остаться одной. Умная бабушка вела длинные беседы с внучкой о смысле жизни. Бабушка говорила, что у каждого случаются такие дни и часы, когда говоришь себе: «Да, моя жизнь не вполне совпадает с моими ожиданиями. Ничего не даётся без усилий, без веры в то, что делаешь. Чтобы обрести веру, нужно сломать барьеры предрассудков, а это, в свою очередь, требует отваги. А чтобы обрести отвагу, надо победить страх. И так далее. Но главное – уметь примириться со своим бытием, учиться ладить с ним. И никогда не забывать, что жизнь на нашей стороне. И она тоже хочет стать лучше. Ты должна ей помочь, чтобы ни произошло». Нельзя сказать, что бабушка сильно упрощала задачу, готовя Симу к тому, что, возможно, скоро придется бороться за свою жизнь только своими силами. И, что если этот день придет, она вольна будет искать свое счастье сама. Бабушка брала внучку за руку и говорила: «Не бойся одиночества, главное – не жить в самообмане, а воспринимать реальность такой, какова она есть. Ты – отрада моей жизни. Мы с мамой мало демонстрировали свои чувства, и я знаю, тебе этого не хватало. Но ты должна верить в то, что любовь наша будет тебя поддерживать всю твою оставшуюся жизнь». Сима склоняла голову ей на плечо. Все, что она собиралась сказать, становилось бессмысленно. Сима молила о том, чтобы бабушка еще пожила и не оставляла ее одну.
