Дмитрий Точилин открыл глаза, поморщился и неохотно встал с кровати. Утро для него уже давно было безрадостным. Потому что новое утро приносило с собой новое одиночество. С момента переезда в Москву, а точнее, после того как его перевез в Москву брат, он не завел ни одного знакомства. А не завел, потому что и сам не хотел. Брат же постоянно находился в командировках. А когда приезжал, не интересовался жизнью Дмитрия, только отдавал ему деньги, помогал, если было что-то нужно. Дмитрий не считал брата родным человеком, потому что общение с ним всегда было формальным, никакой теплоты, никакого сочувствия, только взаимовыгодные отношения. Но так считал сам Дмитрий. Конечно, Дмитрий больше нуждался в брате, хотя бы потому что не работал, а жил на деньги брата, но он отказывался себе в этом признаваться. А не работал Дмитрий уже давно, да теперь он и не хотел работать.
Человек, если захочет, очень легко находит оправдания. Свое нежелание устраиваться на работу Дмитрий оправдывал тем, что он принимает лекарства, которые ему назначил врач-психиатр. И считал, что с этими лекарствами он не сможет работать. Однако больным Дмитрий Точилин тоже отказывался себя считать, поэтому о возможности получать социальные выплаты не думал. Зачем? Ведь у него есть брат, которые дает ему деньги. И таблетки Дмитрий принимал только потому, что на их приеме настаивал брат. «Вроде бы нормально переносятся, а вдруг отменю и мало ли что случится, брат рассердится и будет давать меньше денег».
Вспомнив о том, что у него заканчиваются таблетки, Дмитрий начал нервно расхаживать по комнате. Теперь-то ему нужно было идти в психоневрологический диспансер и знакомиться со своим участковым врачом. Мысли о встрече с незнакомым человеком, да к тому же с врачом, вызывала у него тревогу. Но и без таблеток он боялся остаться. Он в надежде достал из паспорта рецепт, но рецепт был просрочен. Рецепт был выписан еще в Санкт-Петербурге, и Дмитрий покупал таблетки по нему, откладывая визит в психоневрологический диспансер. Но вот, таблетки заканчиваются, срок действия рецепта тоже закончился, и отложить визит в диспансер уже не получится.
Во время завтрака он представлял беседу с врачом, давился и нервно пережевывал пищу. А когда налил себе чай, долго и нервно перемешивал сахарный песок. После завтрака Дмитрий выпил предпоследнюю таблетку, сел на диван и в течение двадцати минут смотрел в одну точку на стене, погрузившись в свои мысли. Решив для себя, что психоневрологический диспансер сегодня все-таки посетить необходимо, Дмитрий оделся и вышел из квартиры.
По улице бодрым шагом шел худощавый мужчина лет сорока, одетый в джинсы, рубашку и кожаную куртку. Утро было теплым и солнечным, и голубые глаза мужчины передавали его настроение. А настроение было отличным. Мужчина думал, что в выходные он наконец-то сделал то, что обещал своей беременной жене, – провел с ней и субботу, и воскресенье. Мужчина хоть и не был трудоголиком, но много своего времени уделял работе, вызывая этим раздражение у жены. А сегодня утром благодарная жена приготовила вкусный завтрак, обняла, поцеловала, пожелала хорошего дня. Утро началось хорошо, и настроение было хорошим. Мужчину звали Алексей Никитин, он работал участковым врачом-психиатром в психоневрологическом диспансере. Он подошел к диспансеру, зашел в него и прошел в регистратуру.
– Доброе утро, Алексей Николаевич. Как отдохнули? – поинтересовалась девушка, сотрудник регистратуры.
– Хорошо. Наконец-то отдохнул, – улыбнулся Алексей Николаевич Никитин. – В субботу домашними делами занимался. В воскресенье с женой в парке погуляли. А теперь с новыми силами за работу.
– Вовремя надо с работы уходить, доктор. А то все на работе да на работе. Вам за вашу работу не два выходных, а три надо давать. Нельзя так перерабатывать.
– Да не получается вовремя…
– А не получается у вас вовремя уходить с работы только потому, что у вас работа на первом месте. У других врачей почему-то получается. У вас жена беременная, но нет… у вас не жена, а работа и больные на первом месте. Нельзя так, Алексей Николаевич.
Алексей Никитин посмотрел на регистратора, улыбнулся, ничего не ответил и вышел из регистратуры. Он направился к своему кабинету. У кабинета в очереди уже сидели люди. Открыв ключом дверь кабинета, Алексей Никитин прошел внутрь, надел медицинский халат и начал прием пациентов.
До окончания приема оставался один час. Алексей Никитин вышел из кабинета, посмотрел на посетителей и попросил не занимать очередь к нему на прием. Но за пятнадцать минут до окончания приема врач услышал голос мужчины, который пытался занять к нему очередь. Алексей Никитин выглянул из кабинета.
– Я не смогу вас сегодня принять, – сообщил он мужчине. – В очереди еще два человека. А у меня через пятнадцать минут заканчивается прием. Мне и без вас придется задержаться.
– Но я не могу подойти в другой день, – настойчиво произнес мужчина. – Я приехал из другого города, и мне нужны лекарства.
– Из другого города?
– Да.
– Тогда я вас тем более не успею принять. Беседа с первичным пациентом занимает больше времени, минут сорок как минимум. Приходите завтра к началу приема.
– Пожалуйста, доктор. У меня закончились лекарства, а я не могу без них.
Посетители в очереди начали волноваться.
– Не отвлекайте врача, – женщина из очереди рассерженно посмотрела на нового посетителя.
Алексей Никитин посмотрел на людей в очереди, вздохнул и согласился принять мужчину. И отправил мужчину в регистратуру, для того чтобы на него завели амбулаторную карту. А сам вернулся в кабинет, закончил прием пациента и отпустил его с рекомендациями. В кабинет заглянула следующая по очереди женщина.
– Подождите, пожалуйста, – попросил ее Алексей Никитин.
– А вы нас всех точно примете? – спросила женщина.
– Да, всех приму, – успокоил ее врач.
Женщина закрыла дверь. Алексей Никитин позвонил жене, чтобы сообщить ей, что задержится.
– Вера, я задержусь. Я на приеме задерживаюсь. А потом у меня еще два вызова. Поужинаешь без меня. Хорошо?
На другом конце телефонной связи он услышал недовольный голос жены. Алексей Никитин извинился и закончил разговор. И продолжил прием пациентов. Наконец очередь дошла и до настойчивого мужчины.
– Я вас слушаю, – произнес врач, когда мужчина зашел в кабинет.
Перед Алексеем Никитиным находился худощавый небритый мужчина с редкими волосами на голове, лет сорока пяти. Он был немного сутулым и глядел на врача исподлобья. Худощавый мужчина протянул заведенную в регистратуре амбулаторную карту и свой паспорт врачу. Алексей Никитин открыл паспорт и прочитал паспортные данные мужчины. Мужчину звали Дмитрий Иванович Точилин. Прописан он был в городе Москве неделю назад.
