Стеклянный город.
Николай покрепче завязал сумку лямками. Он не опасался, что дочь сможет выбраться из нее. Рукавицы не понятно где и кем были сделаны, сила их не поддавалась объяснению. Не было другого Мага, способного управлять ими. Можно было только принять и согласиться с условиями. Если попал в капкан рукавиц, то освободить сможет только тот, кто ловушку поставил.
Из сумки не доносилось ни одного звука. По весу тоже нельзя было понять, что в ней что или кто-нибудь есть. Казалось она пуста. Николай закинул ее через плечо рядом со своей сумкой, в которой хранился весь его нехитрый скарб. Его путь лежал в далекую страну под красивым названием – Стеклянный город. В голове не было какого-то плана. Предчувствие говорило: – «Иди в Стеклянный город, там ты найдешь ответы на все свои вопросы». Уникальной особенностью города являлись люди. Про жителей говорили, что они рождаются волшебниками, их сила столь же индивидуальна, как и характер человека. Способности их настолько разнообразны как по умению, так и по силе. В городе жил его младший брат- Игр, он обязательно поможет- подумал Николай. Своим мастерством или наконец советом.
История происхождения странного названия «Стеклянный город» уходит в дальние времена правителя по имени Подмигни. Таким необычным именем его нарекли родители, семья потомственных целителей. Подмигни казалось, мог поставить на ноги любого самого хворого человека или животное. Он просто давал настойку и на утро человек преображался, уходила боль, появлялись сила и радость духа. Раны заживали, кости срастались. «Как не чудо?» – говорили про Подмигни. Его влияние на жизнь жителей выросло настолько, что правитель города сам назначил его своим приемником после своей кончины. Люди, прослышав про удивительного врачевателя потянулись к лекарю. Все хотели получить то, что нельзя купить ни за какие деньги – здоровье. И все бы было замечательно, но когда человеку исполнялось 45 лет, он обязан был прийти и принять микстуру, которая страховала от любых заболеваний. Получалось, что первая настойка излечивала от болезни, вторая поддерживала крепкое здоровье. После употребления второй настойки проходило ровно 10 лет и человек скоропостижно умирал, без боли и мучений. Как только наступал срок, день в день на следующую секунду – любое движение приводило к тому, что тело лопалось как хрустальное на тысячи кусочков. И даже ничтожное моргание приводило к фатальному результату. Не было ни возмущений, не бунтов. Люди философски отнеслись к тому, что жизнь без страданий, достаточно долгая – это не худшая цена знания точного часа своей кончины. Человек готовился к своему часу, старался успеть все, что планировал на всю свою жизнь. Дети не обременялись уходом за пожилыми родственниками. Город не имел больных, нищих, пожилых, слабых. Люди стали называться «Стеклянные», а город «Стеклянным». Слава города распространилась легендами и сказками. Многие хотели попасть в город, в котором они получали избавление от болезней, но жители города сами себя защитили от нашествия со всего мира заклятием, скрывающим дороги. Ни тропа, ни течение реки не вели в сторону города. Не было ориентиров и примет, указывающих направление к городу. Все знали, город есть и где-то близко, но где?
Сапог Дьявола.
Я еще не имел какого-либо плана как буду действовать. Не знал где конкретно путь в Стеклянный город. Я знал сказки и небылицы, большая часть которых была жутким вымыслом, и некое направление пути. И конечно же подсказку Анны из снов на ее могиле. В большинстве разговоров о дороге в город, речь велась о горе Сапог Дьявола. Так вот, если дорога в стеклянный город вела через эту гору – то совершенно не понятно, каким образом, так как она располагалась посередине круглого озера на маленьком острове. Вокруг озера было множество дорог и тропок, но ни одна не приводила путников в заветный город. Еще вариант подняться на верх и все подробно исследовать. На берегу я нашел старую лодку. В несколько сильных гребков я добрался до острова. Гора была похожа на сапог, стоящий вверх ногами. Имела две вершины, вытянутую называли носок. Тупую, пониже – каблук. Никакой оригинальности. Гора хоть и называлась горой, скорее это была скала, обойти ее можно за один день. Наиболее удобными были два варианта подъема. Первый – по узкой трещине, которая тянется до вершины «Нос сапога». Второй – по цепочке больших пещер в сторону вершины «Каблук», его я и выбрал. Я разглядел большую пещеру посредине горы – это будет промежуточный этап подъема, в ней можно передохнуть перед финальным подъемом на вершину. Подниматься по вертикальной стене не легко, но в скале было множество выступов, трещин, расщелин. Кругом торчали крепкие на вид корни и стволы вьющегося кустарника. За него можно хвататься как за паутину, связанную из прочных веревок. Ровным темпом я уверенно поднимался на верх, не глядя вниз. Не скрою, я боюсь высоты, мне понадобилось не мало усилий заставить себя сделать первый шаг. Лишь твердая уверенность в надежности каменных уступов и корней убедила меня в безопасности подъема. Я нашел удобную для подъема промежуточную точку и шаг за шагом продвигался к ней по ходу оценивая следующую цель. Так я достиг первой расщелины достаточного размера, чтобы можно было передохнуть, оглядеться и определить дальнейший путь до пещеры. Я втиснулся и сразу же сел полулежа на удобный скат стены. Вот тут я первый раз посмотрел вниз. Каково же было мое удивление. Я находился в шаге от поверхности основания скалы.
– Но я карабкался не менее четверти часа, я точно видел приближающуюся вершину «Каблука». Как такое могло быть?
Я поднял взгляд вверх и увидел по-прежнему далекие вершины горы Сапог Дьявола. Я вскочил, сбросил мешок с вещами и едой, что бы было легче подниматься, оставив только сумку с дочерью Фиалой и «пауком» полез вверх. Через полчаса, уже совсем близко от вершины я окончательно выдохся. Совсем рядом было небольшое углубление, достаточное чтобы отдохнуть. Я подтянулся на руках, закинул ногу и вполз в маленькую пещерку. Тяжелое дыхание и сердцебиение способное забивать гвозди в дубовую доску долго не прекращались. В глазах стоял туман от пота. В ушах сквозь шум отчетливо слышалось сердце. Прошли не менее полчаса, прежде чем я пришел в себя. И вдруг: – «О боже»! В темноте расщелины лежал мой вещевой мешок. Потрясение было столь сильным, что я заплакал. Я рыдал от усталости и эмоционального бессилия. Я спустил ногу и дотянулся до земли. Становилось темно и я решил переночевать под старой ветлой.
