Дозволив в этот вечер окунуться
В далёкие лихие времена.
Случится всё не в море, не в пустыне,
То будет сердцу близкая страна,
Что числилась в миру когда-то Русью.
Россией она станет лишь потом.
А мы сегодня с вами поблуждаем
Не в этом государстве, а в другом,
Где жил народ в быту намного проще,
Зато он очень многих покорял
Огромной верой, силой духа мощной,
И тем, что землю свято охранял.
Им было что беречь. Русь, как невеста
Манила своей дивной красотой,
Приданным, в виде рек глубоководных,
Лесов, полей и снежною зимой.
И жил в те годы хан, что спал и видел,
Как дивные места те захватить,
Народ же, что пред ним не преклонился,
Стереть с земли, иль заживо сгноить.
Скажу вам, времена были лихие.
Хан войском своим всех превосходил
И был жесток. Где-либо атакуя,
Он даже малых деток не щадил.
Горели города, горели люди,
Закрытые в церквях или домах.
И весть о приближенье басурманов
Всегда в сердца людей вселяла страх.
Что толку от древесных укреплений,
Когда преграду пожирал огонь?
А воина, что бился чаще пешим,
Копьё сражало или крепкий конь.
Князья Руси, что ею управляли,
В то время были очень недружны,
Дружинами, для битвы не сливались
И были потому покорены.
На жутком и ужасном пепелище,
Народом поднимались города.
И добавлялись новые, в надежде,
Что хан вновь не заявится туда.
Ища края, что были недоступны,
Князья иной раз делали объезд,
Минуя реки бурные, болота,
Равнины и глухой, дремучий лес.
Причём леса для них были приглядней,
Хотя там были трудности с водой,
Что можно пить, где рыба не ловилась,
Что числилась доступною едой.
Зато водилась дичь, встречались часто
Поляны сладких ягод и грибы,
Орехи и кустов разнообразье,
Дарующих вкуснейшие плоды…
А главное, залётным басурманам
Пробраться было очень нелегко
На коннице своей чрез чащу леса,
Где высились деревья высоко.
Удобней нападать было на поле,
Когда для взора город был открыт.
Тогда орда, похожая на тучу,
Летела с гиком и под стук копыт.
Один из тех князей, как и другие,
Был в поисках земли, где возвести
Возможно город, хану недоступный,
Где люд мог мир и счастье обрести.
Он прежде миновал четыре речки,
Прошёл немало тропок средь лесов,
Пока не встретил озеро большое,
Что было скрыто средь пяти холмов.
То место было будто бы волшебным.
Манила чистотой своей вода,
У берега её плескалась рыба,
Несложною добычей рыбака.
Вокруг был лес, стояла деревушка
Из нескольких бревенчатых домов,
Паслись спокойно дойные коровы,
Ласкала слух песнь птичьих голосов.
И в этом крае ощущалась лёгкость.
Входила в расслабление душа.
Она в успокоении парила,
Невзгоды и ненастья приглуша.
Навстречу князю выбежали люди.
Один из них, кто уважаем был,
Склонился пред великим и спокойно,
Дав знак своим, тотчас заговорил:
«Ты, князь Великий, нами почитаем!
С огромной быстротой бежит молва,
И потому во мне живёт догадка,
Зачем дружина прибыла сюда.
Так будьте же почётными гостями.
В домах уж накрываются столы,
Пока в честь встречи кушанья готовят,
Скажите, что за весть нам принесли?»
Князь был доступен и не возвышался,
Над тем, кто повинующимся был,
И указав до озера дорогу,
С коня слез и тотчас заговорил:
«Я вижу, что ты здесь, похоже, главный.
С тобою и вести я буду речь.
Пусть нас одних до времени оставят,
Чтоб лишних разговоров не разжечь».
Всё так и совершили. Поселяне
С дружиною подалее ушли,
А двое для веденья разговора
К воде озёрной ближе подошли.
С заботою о старых, кто-то лавку
Близ берега с душой соорудил.
И то сказать, не всех держали ноги,
Кто местом любоваться приходил.
На ней князь с почитаемым уселись
И повели престранный разговор,
Который им вести не приходилось
При встречах, даже тайных, до сих пор.
Князь начал: «Я хочу построить город,
Чтоб все строенья были из камней,
Чтоб частокол стоял вокруг дубовый,
И было в нём не меньше двух церквей.
У вас я вовсе церкви не приметил,
А может, вы таите лишь её,
Чтоб было, где от хана схорониться,
Сокрыв при нём присутствие своё?»
«Ах, князь… Чудесный город пред глазами»
– ответил собеседник, «Только вам
Его пока воочию не видно,
Как впрочем, многим, кто являлся к нам.
Он полностью пока что не закончен,
Но храм с колоколами уже есть.
И вечером, и ранним ясным утром
Раздастся звон красивый в вашу честь.
Слова мои покажутся загадкой.
Не каждому случалось увидать
Величественный храм, что заставляет
При встрече с ним, сердцами трепетать».
«Ты, в самом деле, говоришь мудрёно.
Что ж, вечером продолжим разговор.
Я должен ваше чудо лично видеть.
Пока ж слова мной слышатся, как вздор!» –
Сказал то князь, пока приподнимался,
Отметил живописность дивных мест,
И двинулся к неброским построеньям,
Где люди отмечали их приезд.
Зажарена в печи была уж птица,
Готовился, вертясь, давно баран,
Пеклись хлеба, уха и щи томились…
И каждый дом, чем мог, тем угощал.
До вечера застолье продолжалось,
Красиво песни дивные лились,
Как только в небе начало смеркаться,
Все к озеру тотчас же подались.
В руках у поселян, горели свечи.
Все в место то с молитвами пошли,
Степенно разбрелись и вскоре стали
Видны, вкруг вод зажжённые, огни.
Князь сел на берегу, дивясь обряду.
Дружина его тут же замерла.
Всех будто бы ввели в оцепененье,
Звучащей песнею, колокола.
Молитва стала слышаться всё громче…
И вот пред всеми, прямо над водой
Поднялся храм красивый и высокий
С, лежащей близ, булыжной мостовой.
