… Сдавленный крик вырвался из моей груди. Я сильнее стиснул зубы, чтобы не заорать в полный голос. Не доставлю этой сволочи такого удовольствия. Ни за что. Лучше сдохнуть!
Новая обжигающая боль пронзила всё тело до самых глубоких и потайных уголков воспаленного мозга, и моих сил не хватило. Я слышал свой разломанный голос, как со стороны. Потом - темнота и покой… блаженное небытие, из которого меня выдернули с прилежностью образцового садиста, влив в глотку живительный поток рады.
Я пытался вспомнить, когда это началось и сколько времени уже длится. В голове пульсировала одна-единственная мысль: «как только выберусь отсюда, я удавлю эту тварь собственными руками!». Жгучая ненависть заполнила меня до краёв, и только благодаря этому во мне сохранились остатки сознания. Боль давала мне цель. Я должен выжить, чтобы размозжить голову Майру!
- Эй! Проснись, Гайнор! Слышишь?
Я разлепил веки. Да, это был сон! Господи, это был сон!!
Когтистая лапа страха разжалась и выпустила мое безумное сердце на свободу. Я тут же всё вспомнил. Мы уже не в Ардо!
- Ты опять кричал во сне, - пожаловалась Мезра, уютней сворачиваясь в клубочек у меня под боком.
- Прости.
Маленькое теплое тельце моей подруги прижалось ко мне плотней. Мы устроились на выброшенных кем-то недавно вполне хороших, но старых, вещах в пустой квартире пятиэтажного дома, оставленного под снос. Из соседей здесь только крысы. Зато не так холодно, как снаружи. Впрочем, после того, что мы пережили, наша жизнь сегодня - предел мечтаний.
Я смотрел, как спит Мезра, думая, что она - единственное существо на всем свете, кому небезразлична моя судьба. Даже если это потому только, что мы волей-неволей оказались связаны в этой ситуации, всё равно, именно она спасла меня.
Я старался не заснуть, чтобы вновь не погрузиться в пучину мучительных кошмаров. По сравнению с этим все наши насущные проблемы кажутся ерундой. Так и просидел до рассвета, прижимая Мезру, оберегая её сон.
Вскоре она открыла глаза и изогнулась, как кошка, с наслаждением растягивая мышцы. И я поймал себя на том, что любуюсь её красивым телом как-то совсем не по-братски. Впрочем, мы никогда и не были родственниками.
- Ты не спал, - сокрушенно констатировала она, придирчиво вглядываясь в моё помятое, заросшее черной щетиной лицо.
- Нет. Хотел, чтобы ты выспалась.
- Ладно.
Она выбралась из под аккуратно заштопанного чьей-то заботливой рукой пальто, и еще раз потянулась. Тоненькая, изящная, светловолосая… как она не похожа на других детей Майра. Неудивительно, что он собирался избавиться от неё.
- Ты чего? – улыбнулась Мезра.
- Ничего.
- У тебя такое лицо кровожадное, что мне страшно.
Мне так нравится эта светлая бесхитростная улыбка.
- Вспомнил папашу твоего.
- Ты можешь хотя бы на минуту забыть о нём? Всё. Мы выбрались. Мы на Серой Частоте.
- Не будь так наивна. Твой отец гдун, он не оставит нас в покое. Мы должны еще раз переместиться.
Она присела рядом на корточки и внимательно посмотрела на меня. От её взгляда внутри становилось тепло и приятно.
- У меня нет силы. И ты это знаешь.
- Знаю. Но мы найдем способ. Здесь оставаться нельзя. Он нас найдет.
- Мне кажется, ты просто пессимист.
Она расстроилась. Я читал это в повороте головы, в движении плеч. Это больно - расстраивать её. Но не могу же я врать?
- Слушай, ты голодная. Поешь.
Я с готовностью потянулся к ней. Да, я бы отдал ей всю свою раду, сколько есть, если бы понадобилось.
- Нет, - качнула она головой и встала, - я не хочу.
- Почему? Я же вижу, тебе нужно.
- Я сказала, нет! - ей даже эта строгость идет, делает лицо более взрослым, отточенным.
- Ты боишься? Зря. Твой отец много месяцев пытался лишить меня всей рады, и у него не получилось. Так что…
- Я не стану рисковать твоим здоровьем в чужом для нас мире, где непонятно, как …
- Ерунда! Ничего со мной не случится, и потом… я готов рискнуть.
- А я нет! Закрыли тему.
И она начала собирать наши небогатые пожитки, не в силах справиться с негодованием.
Я смотрел сквозь уцелевшее стекло, поросшее морозными узорами, на засыпанный свежим снегом двор. Полусгнивший забор и заброшенная детская площадка выглядели мрачно. Но на душе было хорошо, несмотря на безысходность нашего положения. Наверно, от того, что впервые за всё время рядом есть кто-то… близкий.
Но Мезре с каждым днём становится хуже. Ей нужна рада, а все наши попытки кормиться от воплощенных ни к чему не привели. Энергия воплощенных слишком плотная и не усваивается напрямую, как в Ардо. Я голову сломал. Между тем, смотреть, как она угасает, невыносимо.
- Я обещаю тебе, - (это скорее себе, не ей), - обещаю, что мы найдем способ.
- Не надо пустых обещаний.
- Поверь мне. Я вытащу нас с этой частоты.
- Лучше найди себе еды, - серьезно сказала она, - я думаю, эти твари могут подойти. Попробуй.
Я с отвращением глянул на двух длиннохвостых черных крыс. Нет, пожалуй, голод еще не перешёл в такую стадию.
- Ты не веришь в меня. Это обидно. Я докажу тебе.
Она испуганно обернулась. Нет, она не хотела меня обидеть. Ей просто страшно. Мы целую вечность торчим в Серой Мерности, где грань Завесы хоть и сильна, но сквозь неё всё же может прорваться любая нечисть, например, прихвостни Майра. Я кожей чую, - он ищет нас, он не отстанет…
- Сестры Тураевы? Проходите.
Голос секретарши самого известного в городе адвоката разбудил меня. Получасовое ожидание в коридоре и монотонный гул дневных ламп, видимо, заставили меня задремать. Да и бессонная ночь перед похоронами дала о себе знать. Но все равно, приснится же такое?! В принципе, я редко вижу сны, хотя, если и вижу, то всегда какие-нибудь чудные, вроде этого.
