1. Пролог
Все вокруг пропахло дымом и дорогим парфюмом. Я вышла на сцену и посмотрела на сидящих, старясь побороть собственное отвращение. Среди возможных покупателей были не только мужчины, но и женщины. Они удобно расположились в креслах, спрятав лица под маской, но даже сквозь прорези на глазах читался интерес к первой, кто откроет аукцион. С тех пор как мир Далерии практически был уничтожен, покупка низших стала одним из самых интересных занятий для тех, кто мог себе это позволить.
Я почувствовала острое желание сбежать, но метку на груди начало слегка жечь, напоминая, что сбежать у меня не получится. Она не даст, ведь я ее собственность.
— Самый дорогой лот, — начал ведущий. — Молодая, невинная и отлично обучена! Девушка имеет вторую сущность суккуба, она сможет исполнить все ваши желания, все тайные прихоти. Начальная стоимость — сто золотых.
Я закрыла глаза, потому что не хотела слышать и помнить все происходящее вокруг. Все звуки слились в один, и я словно выпала из реальности, глядя на все со стороны. За столько лет я смогла понять, что это случится, но так и не смогла смириться. Поэтому просто умоляла Лилию всю последнюю неделю.
— Мы не выбираем, кем нам родиться, Виктория! Если ты низшая, это единственный способ заработка, – возмутилась она и затянула потуже корсет. – И как ты можешь быть такой неблагодарной, неужели не знаешь, сколько у меня ушло на твое воспитание?
Она повторяла это снова и снова.
— Я все отдам, прошу…
— Исключено! – рявкнула она, метку стало жечь сильнее, чтобы у меня перехватило дыхание. Она всегда так делала, когда не могла заставить меня молчать. – Тебя продадут, как и твоих сестер, будь благодарной, что я выкупила тебя у торговца, иначе твоя судьба была бы намного хуже. Ты одета, обута, сыта. Знай всему цену.
Лилия поправила мне локон и мягко улыбнулась, пока я сжимала зубы от боли.
— Пожалуйста, – прохрипела я.
— Все зависит от тебя, Виктория, надеюсь, ты это усвоила, – метку перестало жечь, и я наконец смогла вздохнуть.
Сегодня меня продадут как самый дорогой товар в Далерии. За право обладать мною первым господа будут торговаться на аукционе, словно я вещь.
Дальше моя стоимость будет расти или уменьшаться, это зависит от полученных навыков и степени моей потрепанности как игрушки для богатых лордов и герцогов.
Когда Лилия закончила с корсетом, она повернула меня к зеркалу.
Я посмотрела на свои золотисто-каштановые кудри, карие глаза, подведенные карандашом, нарумяненные щеки, которые должны показать покупателю, как я застенчива, мила и невинна. Губы были ярко накрашены, но такой помадой, чтобы она быстро смылась. На хозяине не должно оставаться следов, и я слижу помаду с губ сразу же, как он велит приступать к процессу.
Грудь была приподнята настолько, что почти вываливалась из лифа. Мерзко. Стоит отдать должное, Лилия вложилась в мой сегодняшний вид.
— Посмотри на себя, Вики, какая ты красавица! Ты помнишь, что должна делать?
Я была красива, как и любой другой суккуб. Такая красота ценится, только если ты леди из высшего общества, а в мире низших моя внешность лишь вещь, которую удобно продавать.
— Я должна молчать, пока хозяин не велит говорить. Как только он войдет, я должна упасть на колени и не поднимать глаз, — произнесла я. К горлу подступил комок, но я знала: если заплачу, будет только хуже.
— Умница, – похвалила она.
Годы тренировок не прошли даром. Лилия довольна мной, что случается крайне редко.
По меркам низшего сословия, мы были непростительно богаты, и все потому, что названая матушка очень успешно использовала свой потенциал.
Всего нас было четверо. Четыре девочки, которых купила Лилия и воспитала как своих дочерей.
Я не знала своих родителей. Иногда мне снились сны, в которых красивая женщина гладила меня по волосам. Обычно я просыпалась после них с болью и тяжелым сердцем. Но Лилия считала, что это выдумки, она говорила, что выкупила меня у торговца. Странным было лишь то, что я не помнила ничего до четырнадцати лет. Ни торговца, ничего другого.
Она любила напоминать, что если бы она, моя жизнь сложилась бы намного хуже. Но тогда я бы была хотя бы свободна.
Лилия кормила меня, обучала, красиво одевала и знакомила с огромным количеством людей.
Четыре девушки с даром суккуба. Красивые, невинные и обученные, как собачонки, выполнять все команды своих хозяев.
Хозяева…
Как же меня тошнило от мыслей о предстоящей ночи. В отличие от сестер, я была своенравнее, и все казалось мне неправильным. Словно все вокруг было не моим.
Что-то внутри противилось, я часто просила меня отпустить, дать отработать деньги другим способом. Но Лилия снова и снова напоминала, что других способов для таких, как я, не существует.
— Пусть покрутится, – раздался голос одного из покупателей, он вырвал меня из мыслей, и я послушно начала вертеться. Метку снова зажгло, она чувствовала мои эмоции, а даже на них я не имела права. Главное — побороть приступ тошноты. Одна ставка сменяла другую. Да, Лилия будет довольна. И когда сумма стала немыслимо большой, молоток ударил последний раз.
— Продано! Господину в синей маске, – радостно сказал ведущий.
2. 1
Темная комната была освещена приглушенным светом камина. Я первой вошла в нее, ожидая своего хозяина.
«Красивая комната», — раздалось где-то далеко в сознании. И правда, красивая: ковер, дубовая кровать с удобным матрасом и атласным бельем, эротические картины, висящие на стенах и создающие правильный настрой, и зеркало, в котором отражалась печальная девушка в откровенном темно-красном платье.
От вида своего отражения я поморщилась и отвернулась, никогда не любила смотреть на себя.
Красота лишь разменная монета для меня. Особенно я ненавидела волосы, золотистые, длинные. Будь я свободна, непременно отрезала бы их.
Свобода… Как же я о ней мечтала. Но смогу ли я стать свободной хоть когда-то?
— Развернись, моя сладкая конфетка, — раздалось за спиной, и я дернулась.
Голос был неприятен, и я сразу поняла, что наружность этого мужчины будет такой же.
Я развернулась, не поднимая глаз, и упала на колени. По шагам и тени я поняла, что мужчина приблизился.
Я почувствовала, как его пальцы, испачканные чем-то жирным, заставляют меня поднять подбородок и посмотреть на него.
От его рук пахло курицей и табаком, и меня затошнило. Но, как и положено хорошему суккубу, не подала вида.
Я посмотрела на мужчину с обожанием, предвкушением, когда самой хотелось забиться в самый дальний угол и рыдать от страха и отвращения.
Жирный и неопрятный, с грязными длинными волосами. У него были кривые жёлтые зубы, которые я увидела, когда губы изогнулись в улыбке.
Но самым худшим было то, что он был нетрезв. Неизвестно, какие мерзкие фантазии желает исполнить этот мужчина.