ГЛАВА 3
При виде Марины мое настроение испортилось еще сильнее. Впрочем, куда уж хуже… И вообще, в отличие от своей матери, она просто язва и мелкая пакостница, на большее ее собственной фантазии не хватает. В голове у нее только тусовки с подружками и трансляция своей жизни в инстаграм. Другое дело, если она действует, подстрекаемая Ингой… В паре их выносить тяжелее. Иногда просто невозможно.
Да, по фигу… Не хочу больше о них думать. Ни о них, ни о ком-то другом. Даже об этой двухметровой «сиделке», занимающей пол салона машины. Кстати, а как будет «сиделка» в мужском роде? «Сиделец»? Я невольно хмыкнула, а «сиделец» сразу обернулся. Ну а я отвернулась. Уставилась в окно. Нечего на меня глазеть, самой от себя тошно… Еще и эта слабость во всем теле, голова гудит, словно после пьянки. Хотя, откуда мне знать, каково оно — похмелье? Никогда еще в жизни не напивалась. Может, стоит начать? Напиться и забыться. У папы, кстати, в кабинете должен был остаться коньяк и виски… Надо будет попросить Алевтину, чтобы принесла. Нет, она точно не принесет, еще и лекцию прочитает о вреде алкоголя. Тогда, может, «сиделку» послать?
Я покосилась на него, на этот раз, чтобы не заметил: серьезный такой, аж страшно. И так бы никогда не сказала, что «простачок»… Глаза уж больно умные. Голубые, кстати. Прямо нордический мужчина. И при этом «сиделка». Абсурд.
Мачеха вышла около какого-то офиса, и без нее в машине даже дышать стало легче. Зато Марина включила на полную громкость радио и стала подпевать, искажая слова песни до невозможности. Иногда она поглядывала в зеркало заднего вида на мою «сиделку», но тот будто не замечал ее взглядов, рассматривая город за окном.
Наконец МКАД, знакомый съезд, шлагбаум охраны коттеджного поселка… И ворота нашего дома. Еще месяц назад я бы счастлива была вернуться сюда, несмотря на соседство мачехи и ее дочки, но теперь, без папы… Все здесь вмиг стало чужим.
— Ее комната на втором этаже, — сообщила Марина «сиделке», заглушая мотор. «Ее» — это, конечно же, моя. — А твоя… Кажется, мама выделила тебе комнату на первом. Надо спросить у Алевтины… Хотя, ее до вечера не будет, у нее выходной.
Какая жалость… Домработница Алевтина — единственный человек, которого я бы рада была увидеть.
— Вещи твои где? — Марина продолжала разговаривать только с мужчиной.
— В багажнике, — ответил тот. — Рюкзак…
— И всего-то? — усмехнулась она. — Хорошо вам, мужикам, для гардероба хватает и рюкзака…
— А больше и не надо на первое время, — Влад тоже улыбнулся, — лето же… Я на днях съезжу за оставшейся сумкой, она у меня на вокзале в камере хранения…
— Ясно, — Марина вышла из машины. — В общем, вы тут разбирайтесь, скоро мама приедет, определит тебя куда-то.
— Спасибо, — он тоже покинул машину. Обошел ее и открыл дверцу с моей стороны. — Покажете мне свою комнату, Ксения Валерьевна?
Его улыбка снова раздражала, как и голос, и глаза… Голубые. Я нехотя кивнула, а он ловко достал меня из машины, подняв на руки. Опять. И даже пледом умудрился прикрыть, держа на весу.
— Обхватите меня за шею, — попросил меня после. — Так будет удобней и вам, и мне. Я отнесу вас в вашу комнату. Это выйдет быстрее, чем на коляске.
Господи, кто бы мог подумать, что первый мужчина, который будет носить меня на руках — это медработник, нанятый мачехой. И в эти моменты я буду чувствовать себя не прекрасной принцессой, а… немощной калекой.
Я все же обвила его шею руками, не очень уверенно, но так действительно было удобней. Насколько это было возможно в моем положении. Сердце от смущения билось чаще, отдаваясь в ушах, я старалась не думать, что прижимаюсь к мужской груди и даже чувствую стук его сердца тоже. И теперь отчетливей ощущаю аромат его туалетной воды, в который вплетаются горьковатые нотки пота и чего-то еще, чему трудно дать объяснение, но от чего почему-то странно щекочет в груди и хочется вдыхать снова и снова. Может, это и есть запах мужчины?
От таких глупых и неуместных мыслей бросило в жар, а потом стало стыдно, что я стала злиться теперь на саму себя. А между тем Влад уже уверенно поднимался по лестнице. Той самой, с которой я упала. И падение с нее — последнее, что я помню до того, как очнулась уже в больнице неделю спустя. От воспоминаний на миг остановилось сердце, и я зажмурилась.
— Все в порядке? — тут же услышала голос «сиделки».
Кивнула и вновь отвернулась от его испытующего взгляда.
— Где ваша комната? — спросил он тогда.
Я показала рукой на знакомую дверь. Влад открыл ее локтем, и мы оказались внутри. Так чисто, светло, видно, что Алевтина постаралась подготовить комнату к моему возвращению. Моя спальня была для меня убежищем, норой — местом, где я могла спрятаться от всех невзгод и не выходить отсюда днями.
Влад бережно опустил меня на кровать, поправил плед.
— Я сейчас схожу за остальными вещами, — но будто намеренно не упомянул о кресле, — и мы определимся с тем, что будем делать дальше. Хорошо?
Поскольку ответить я не могла, пришлось снова кивать. Как болванчик, ей-богу…
Он вернулся быстро. Вкатил коляску и оставил ее в углу, будто понимал, что видеть мне ее совсем не хочется. Затем снова ушел и теперь отсутствовал многим дольше, даже стало чуточку любопытно, куда он пропал, не предупредив. Может, Инга приехала и показывает ему его комнату? Или Маринка отвлекла? Было заметно, что она сразу положила на него глаз. Сейчас точно будет окучивать. Она у нас девушка без комплексов, с опытом… Скольких парней после вечеринок сюда перетаскала, даже папу не стеснялась. Заявиться посреди ночи с очередным ухажером, пьяная, хохочущая, а потом стонет как кошка до утра, так что через стенку слышно. Папа после женитьбы на Инге вроде как из добрых побуждений поселили ее по соседству со мной, надеясь, что мы «подружимся» и станем «как сестрички». Наивный…
— Я принес вам обед, — Влад появился так внезапно, что я внутренне вздрогнула, выпадая из своих мыслей. — Лева специально приготовил для вас все питательное и полезное, чтобы вы набирались сил и поскорее выздоровели. Так он и попросил передать.
Так, значит, уже с поваром раззнакомился… Лева, конечно, дядька неплохой, но ужасный сплетник. Очень любит с Васей, приходящим садовником, перемыть всем в доме кости. Хотелось бы предупредить Влада, чтобы был с ним поосторожней, но, увы, не могу… Так что пусть разбирается сам.
Куриный бульон, мясное рагу, фруктовый салат — оказывается, я все же соскучилась по Левиной еде.
— После обеда вы можете немного отдохнуть, — сказал Влад, пока я ела. — Потом я покажу упражнения для разрабатывания мышц ног, которые мы будем с вами делать в ближайшие дни. Массаж начнем делать с завтрашнего дня, поскольку его лучше выполнять с утра. Вечером, если хотите, можем прогуляться. Если что-то желаете еще, говорите…
