Посреди пустынной площади возвышалась лиловая пирамида. В лучах заходящего солнца гигантское сооружение казалось почти чёрным. Тень от пирамиды медленно ползла по желтовато-белой брусчатке, пока не добралась двухэтажного здания с мраморными колоннами. У входа в это здание на резной деревянной скамейке сидел высокий человек, с головы до ног закутанный в светло-серый, с серебряным отливом плащ. Незнакомец курил длинную изогнутую трубку, выпуская в закатное небо колечки причудливой формы.
– Добрый вечер, господин Третий Эрр-Херим, – раздалось из-за колонны.
– А, это ты, Генрих, – не оглядываясь, ответил человек в плаще. – Чем порадуешь?
– Мы нашли её, – на скамейку рядом с Эрр-Херимом сел высокий подтянутый блондин лет сорока, в тёмно-синей униформе и узких очках с прямоугольными стёклами. На груди у него поблескивал медный значок в виде орла, сжимающего в когтях угловатую спираль.
– Но что-то ты не особо весел, я погляжу, – Эрр-Херим покосился на своего собеседника, опустив трубку.
– Корона в примитивном состоянии – выглядит, как кусок угля, – вздохнул Генрих. – Как её вернуть в надлежащий вид, пока непонятно.
– А Король-Гром что?
– Прячется. У нас получилось поймать парочку его монахов, но они умерли под пытками, так ничего и не сказав. Чёртовы обезьяны!
– Мы пришлём вам кого-нибудь на помощь. По крайней мере, использовать Корону для создания оружия и в её примитивном состоянии можно.
– Надеюсь, что да. Но… вас же освободит только Алмазная ипостась Короны.
– Работайте, Генрих, – Эрр-Херим откинулся на спинку скамейки и снова закурил. – Мы найдём, чем тебя отблагодарить.
– Да, кстати, – Генрих бросил быстрый взгляд на пирамиду, над вершиной которой взошёл тонкий полумесяц. – Вы приняли решение насчёт Рудольфа?
– Приняли. Он нас сильно разочаровал в последнее время. Да и возраст… Семьдесят лет для гибрида – не так уж и много, но он реально засиделся.
– А… а с преемником вы уже определились? – голос Генриха едва заметно дрогнул.
– Я понимаю, к чему ты клонишь. Ты, как глава Амэнильфе – вполне достойный кандидат. Окажи нам ещё услугу, вернее – четыре услуги. И Раттания станет твоей.
– Я готов. Первая услуга, это как я понимаю, Корона?
– Да. Сделайте её снова алмазной. Вторая – пусть твои люди найдут Дэйзила и убьют. И проследи, чтобы от его разработок в области атхарония не осталось и следа. Плохо, что мы смогли допустить утечку одной из них.
– Вы про айзенов?
– Именно. Ловеч знал про атхароний. Но, к счастью, он теперь мёртв, а Ковальски так и не разобрался, за счёт чего айзены работают на самом деле. И лучше, если и не разберётся.
– Хорошо. Что дальше?
– Появились сведения о том, что миринийцы стали восстанавливать верфи времён короля Эрвина. И это нас тревожит. Если у них появится флот, то тогда эти бунтовщики смогут и сюда добраться. А этого мы допустить не должны. Постарайся выяснить, что они там затевают, и насколько это серьёзно.
– Я понял. А четвёртая услуга?
– Четвёртая – самая главная, Генрих. Без этого всё остальное будет бессмысленно. Ты должен уничтожить ван Оггенберга. И весь его выводок.
Эрр-Херим положил руку на плечо своего собеседника. В свете луны на его тонких узловатых пальцах заблестела изумрудная чешуя…
Возле полуразрушенной опоры Дампфбургского купола стоял тощий сгорбленный человек, одетый в драный тёмно-серый плащ до земли. На голове у него красовалась мятая широкополая шляпа, глаза скрывались за массивными круглыми очками, а нижняя часть лица была замотана шарфом. Незнакомец нервно оглядывался по сторонам, словно ждал кого-то. Руки он держал в карманах.
– Господин Бертольд, извините! – раздался шорох, и из-за кустов быстрым шагом вышел полноватый лысеющий мужчина средних лет.
– Вы опоздали, Найр, – свистящим шёпотом ответил Бертольд.
– Ещё раз прошу прощения, – Найр тщетно пытался отдышаться. – Но этот чёртов лейтенант… Похоже, он что-то заподозрил. Будто следил за мной, еле получилось улизнуть.
– Вы принесли то, что я просил? – Бертольд вытащил из кармана левую руку. Вместо кисти у него был грубо сделанный металлический протез с тремя крючковатыми пальцами, больше похожими на птичьи когти.
– Да, конечно, – Найр достал из-за пазухи стеклянную колбочку с густой красной жидкостью и протянул её своему собеседнику. Бертольд аккуратно взял сосуд своей железной рукой и посмотрел сквозь него на свет.
– Очень хорошо, очень, – удовлетворённо произнёс он, и вдруг из его горла вырвался хриплый лающий смех.
– Что смешного, господин Бертольд? – Найр недоумённо уставился на него.
– Да я просто подумал, Найр, как это забавно. У Миринии всего одно слабое место. Одно-единственное. Его защищают, конечно, но совсем не от того, что представляет реальную опасность. А ведь если мы ударим по этому слабому месту, то Мириния в миг рухнет. Развалится, словно карточный домик, хе-хе…
– А вот теперь я понял, – Найр тоже заулыбался. – Даже у самых сильных есть свои слабости…
– Ладно, Найр, – Бертольд резко прекратил смеяться и убрал колбу в карман. – Завтра отправляйтесь в посольство. Там получите от Вирала дальнейшие указания. На сегодня всё, – с этими словами он развернулся и, заметно хромая, зашагал в сторону ферм. Найр рукавом вытер пот со лба и направился к дороге, ведущей в Дампфбург.
С дерева за разговором Найра и Бертольда наблюдал статный темноволосый мужчина. Он был одет в чёрную военную форму, за плечами у него покачивались сложенные крылья флюга. Солдат подозрительно сощурился:
– Кажется, они действительно что-то затеяли. Надо шефу доложить… Или сперва за этим, с железной рукой, проследить? Да, так и сделаю.
Он дважды сжал кулак, активируя флюг и, прячась в тени деревьев, быстро полетел в ту сторону, куда ушёл Бертольд. Лучи солнца на миг выхватили на шевроне бойца четыре золотых стрелы, направленных в одну точку…
*
Вита Ровенски, сидя за столом, подпёрла голову руками и со вздохом уставилась на стоявшие перед ней стройные ряды пробирок.
– Рика, это всё? – устало поинтересовалась она.
– Пока да, – Орика выглянула из лаборатории. – Остальные не готовы пока.
– Пресвятые купола, как же мне всё это надоело, – Вита сняла с руки перчатку и потёрла пальцами переносицу. – И никакого прогресса, никакого! Топчемся на месте уже который месяц…
…Примерно полгода назад по всей Миринии началась эпидемия некой неизвестной ранее болезни, получившей имя «кайт-чиинский синдром» – по названию местности, где недуг впервые обнаружили. Его симптомами были слабость, сильное истощение, резкое ухудшение координации, речи и зрения. Смертность от болезни оказалось невысокой, но большинство перенесших её оставались инвалидами. Люди либо слепли, либо глохли, либо получали паралич одной или нескольких конечностей. Лекарство было создано довольно быстро, но по невыясненной причине, действовало оно не на всех. Толком не удалось даже разобраться, как распространяется болезнь. Кто-то заражался воздушно-капельным путём и через прикосновения, кто-то – через еду и воду, а кто-то был невосприимчив к заразе вообще. И жителям Миринии ещё повезло. На соседнем континенте бушевала куда более тяжёлая форма заболевания, с очень высокой смертностью.
