Однообразное течение жизни Виталия Кравцова было нарушено самым неприятным образом. И без того, уставший и измученный долгими разбирательствами на работе, он вынужден был еще, и задержаться на добрых два часа. Программа не сохраняла введенные данные. Раз за разом, проверяя, он заново вносил в нее одно и то же. В конце концов, все вроде бы сохранилось, и он, выключив компьютер, вышел из офиса в сгустившуюся темень улицы. Дойдя до остановки, Виталий поморщился, обнаружив раздраженную толпу горожан, ожидающих своего автобуса. Можно было бы добраться до дома и на метро, но идти туда предстояло минут двадцать. Ему этого совершенно не хотелось, и он остался стоять на месте. В течение все тех же двадцати минут, уехать не удавалось. Он смог втиснуться только в третий по очереди автобус. Продолжая сохранять философское спокойствие, Виталий думал, что просто попал в самый час пик, когда основная масса народа торопилась домой. Тут были мамочки с детьми разного возраста: кто-то ехал из спортивных секций, кто-то из детского сада, да мало ли еще откуда. Он пропускал всех впереди себя. Зато сесть удалось уже через пару остановок, когда мамочки с детьми вышли из автобуса, и он стал относительно свободным. Но в толчее, внезапно возникшей у выхода из автобуса, какой-то или какие-то совсем нехорошие люди вытащили у него из нагрудного кармана куртки смартфон, банковскую карточку и единый проездной билет. Обнаружил он это почти сразу, но поделать уже ничего не мог. Пришлось срочно зайти в салон сотовой связи и заблокировать номер, на счету оставалось почти полторы тысячи рублей. Какие-никакие, а все-таки деньги. Дарить их вороватым ручонкам не было никакого желания. Потом, уже по дороге домой, он зашел в банк и написал заявление о краже. Карту немедленно заблокировали, как оказалось, очень вовремя. Не успел еще Виталий отойти от стола менеджера, как, принимавшая его, симпатичная девушка удивленно вскрикнула:
– Однако вовремя мы успели. Только что с вашей карты попытались снять все средства
– Замечательно. – удрученно пробормотал Виталий. – Я только что получил зарплату. Если бы сразу не обнаружил потерю, дома бы ждала "веселуха"
Его даже передернуло, от одного представления душевного приема жены, узнай она, что зарплата утекла вместе с картой к неизвестным личностям.
– Скажите, неужели же так легко, так быстро, подобрать пинкод? Ведь не прошло и часа, как ее украли. – задал вполне резонный вопрос Виталий.
– Для профессионалов, наверное, совсем не трудно. – посочувствовала девушка. – Не расстраивайтесь, за неделю мы вам новую карту сделаем. Я вам сразу позвоню, как будет готова. Диктуйте свой номер телефона, я записываю.
– А телефона у меня сейчас нет. Его украли вместе с банковской картой и проездным. Звонить некуда. Купить новый телефон, тоже не на что. Но номер запишите. Возможно, я что-нибудь придумаю.
Девушка грустно улыбнулась и записала продиктованный номер. Пожелав ей хорошего вечера, попрощавшись, Виталий отправился домой. Чем ближе он подходил к своему дому, тем медленнее передвигались ноги. Предстоял долгий нудный разговор с Мартой, в конце которого, по обыкновению, Виталия ждал грандиозный скандал. Он стал размышлять о своей семейной жизни, радости эти мысли совсем не добавляли.
Женаты они были уже пять с половиной лет. Пять с половиной лет кромешного ада. Детей Марта не хотела наотрез. Устроиться на работу даже не пыталась, требуя от мужа обеспечить ей достойную жизнь. Не проходило и дня, чтобы она не попрекнула Виталия маленькой зарплатой и другими, с ее точки зрения, недостатками. Зачем держаться за такую семейную жизнь, он не смог объяснить даже себе, не то что другим, если бы его кто-нибудь спросил об этом.
По своему складу характера, Кравцов был неконфликтным, спокойным, уравновешенным, даже немного медлительным мужчиной двадцати восьми лет. Внешность имел самую обыкновенную: рост сто восемьдесят сантиметров, темно-русые волосы, карие глаза, слегка пухлые губы, мягкую линию подбородка. Ничего особенного. Таких как он, встретишь на улице сколько угодно.
Не будучи уверенным в себе, как в личности, он, учась на последнем курсе университета, неожиданно для себя, сделал предложение своей одногруппнице Марте. Его подкупила симпатичная внешность девушки. Марта была пышнотелой блондинкой, с необыкновенного зеленого цвета глазами (впоследствии оказалось, что она носила специальные линзы, свой цвет глаз был блеклым, желтовато-зеленым). Еще больше Виталика восхищали длиннющие ресницы девушки (потом она их отклеила, на них случилась аллергия). К тому же у нее уже была своя квартира, которую ей подарила мать к окончанию ВУЗа. Марта пригласила его к себе, похваставшись, какой замечательной хозяйкой она является. Чистота в квартире, вкусный пирог, необыкновенный салат и хвалебная речь Ираиды Генриховны в адрес дочери усыпили бдительность Виталия, и он поклялся, не жалея сил и времени, обеспечить Мартусе достойную жизнь, окружить ее любовью и заботой. Получив сразу же благословение, молодые отправились прямиком в ЗАГС. Свадьба была просто грандиозной. Родителям Виталия пришлось взять внушительный кредит, чтобы рассчитаться с Ираидой Генриховной.
Все прелести семейной жизни Виталий стал ощущать буквально на следующий же день после свадьбы. Мартуся требовала не просто ласки, она требовала ежечасного поклонения. Виталик приносил ей букеты цветов, торты, писал бесконечные СМСки о своей любви. Она капризничала, требовала денег, денег и еще денег. Виталик устроился на работу в логистический центр. Работы оказалось непомерно много, а вот оплата за нее ничтожно малой. Премии, хоть и обещали, выплачивать не торопились. Виталик попытался подрабатывать в рекламном агентстве, но и там платили крохи. Марта потихоньку закипала. Начались скандалы, сначала со слезами и обидами, потом она перешла к откровенным оскорблениям и унижениям. Он удвоил свои поиски новой работы или, хотя бы подработки. Но все крутилось вокруг все тех же пятидесяти тысяч. Что категорически не устраивало Марту. На робкое предложение "Ей самой попробовать поработать", Марта разрыдалась в голос, и остаток вечера провела в телефонных разговорах с Ираидой Генриховной, жалуясь на свою беспросветную нищету с "этим". Ираида Генриховна, горячо поддерживая дочурочку, стала наведываться в молодую семью почти ежедневно. Каждый ее приход превращался в головомойку для нерадивого супруга. Виталик все больше замыкался в себе, стараясь, лишний раз не раскрывать рта. На работе тоже было не сладко. Подразделением руководил племянник владельца компании, бездарный, зато с гонором и амбициями. Компанию начинало лихорадить, едва он, после очередного отдыха в горах или у моря, появлялся на пороге кабинета, где трудились тридцать человек – логистов. При его деятельном участии, грузы начинали, как по волшебству, менять маршруты, контейнеры попадали не туда, куда надо, а то и вовсе терялись в пути. Каждый такой случай стоил рядовым сотрудникам лишения премии и долгих разборок с юристами и заинтересованными лицами. Виталику попадало больше других. Он, молча, сносил оскорбления и упреки в некачественной работе. Единственное, что спасало его от полной расправы, было то, что он спокойно отправлял на личную почту владельца компании все сканкопии документов и распоряжений своего начальника. Когда тот все же захотел избавиться от "кляузника", Виталия перевели в другое подразделение с незначительным повышением зарплаты. Виталий тихо, сам с собой, отпраздновал маленькую победу. Теперь в его распоряжении оставались кое-какие свободные средства, которые он мог потратить на себя. Это было непривычно, но приятно. Обо всем об этом он размышлял, пока плелся домой. Не придя, в очередной раз, ни к какому выводу, Виталий открыл дверь квартиры своим ключом.
