Они познакомились с Сашей в день ее восемнадцатилетия. Тогда папа не поскупился на роскошь. Кто бы мог подумать, что подобные изыски были приобретены за деньги, сколоченные на мусорном бизнесе, как нельзя лучше подтверждающем, что деньги не пахнут. Пригласили кучу родственников и друзей семьи, папиных сотрудников и партнеров, а также всех ее подружек. Праздник решено было организовать за городом, в их собственном доме, — для этого была нанята элитная кейтеринговая компания. В саду поставили воздушные белоснежные беседки в виде шатров под пологом из легких полупрозрачных штор, столы ломились от изысканных яств, все украсили живыми цветами, шарами и лентами, большую часть блюд заказали в ресторане, хотя Люда и сама постаралась блеснуть кулинарными способностями — приготовила умопомрачительные тарталетки с йогуртово-манговым муссом, которые ее научил готовить на мастер-классе один известный французский шеф-повар.
Произнеся тост, отец подозвал ее к себе и вручил ей маленькую коробочку с подарком, в которой оказались ключи от новенькой Mazda RX-8. Люда едва могла сдержать свой восторг, особенно когда папа указал ей на въездные ворота. Они торжественно разъехались в стороны, а там, на подъездной дорожке, стоял ее сверкающий белоснежный автомобиль. Как выяснилось позднее, доставил его сюда сам владелец автомобильного салона, что само по себе уже было несколько подозрительно. Когда папа представил его дочери, объяснил он все не менее странно:
— Это мой хороший друг — Александр, Мила. Надеюсь, вы поладите.
После того, как неожиданный гость вручил ей огромный великолепный бело-розовый букет из роз, калл и орхидей, а также белую, обтянутую кожей коробочку с элегантными золотыми наручными часиками, их немедленно оставили наедине. Люда смотрела на «друга» с нескрываемым изумлением, да хотя бы потому что на вид ему было всего слегка за тридцать, и на приятеля для ее папы он точно не тянул. Однако, если не считать возраста, выглядел он все-таки довольно солидно. Во взгляде его синих глаз с ленивой поволокой, да и во всем его лице, читалось высокомерие, абсолютная невозмутимость и полнейшая уверенность в каждом своем действии — верные черты прожженного циника и прагматика, который уже кое-что точно повидал на своем жизненном пути и изо всех передряг вышел победителем.
— Ни за что бы не подумала, что у папы могут быть такие молодые друзья, — кокетливо склонив набок голову и мило улыбаясь, выдала Люда именно то, о чем думала. Ее шелковистые локоны щекотали ее обнаженные плечи — на ней было открытое коктейльное платьице, легкое, голубое, с тугим корсетом и кринолином. Еще чуть-чуть, и его можно было бы счесть вульгарным, но ее природная красота и нежность сглаживали откровенную вычурность стиля Barbie girl.
— Ваш отец польстил мне, назвав меня своим другом. Он просто хотел свести нас вместе, — отплатил ей прямолинейностью за прямолинейность молодой человек. Голос у него оказался хрипловатым и низким, его тембр приятно щекотал нервы.
— Ах вот как! — слегка наигранно рассмеялась Люда, краснея до ушей от удовольствия. — Вы верите в успешность сводничества?
— Думаю, Ваш отец знает, чего желает для своей дочери. Вопрос в том, совпадают ли Ваши с ним вкусы.
— Честно говоря, у нас с ним никогда вкусы не совпадали, — веселость так и распирала девушку. Внутри словно проснулся до сих пор скучающий бесенок, истомившийся по всему новому и интересному.
Молодой человек слегка скривил губы в улыбке.
— Новая машина тоже не в вашем вкусе?
— Нет, почему же... Машина очень красивая. Хотя я бы предпочла красную.
— Красный цвет смотрится вульгарно и вызывающе. Белый — более аристократично. Может, все-таки стоит больше доверять отцу?
— Решили читать мне нравоучения? — немного обиделась Люда.
— Признаться, учить чужих дочек уму-разуму не входит в мои планы. Более того, это им даже противоречит.
— Почему же?
— С глупышками проще иметь дело.
— А вы всегда ищете легких путей?
— Безусловно. Я не герой. Я предприниматель.
Он смотрел на нее своими неправдоподобно синими глазами, и в них искрились языки какого-то демонического пламени, готового испепелить все не способное себя защитить. Нельзя сказать, что он был в ее вкусе, но отрицать его притягательность было невозможно. Черты его худощавого лица смотрелись грубовато, взгляд был жестким, пронизывающим, как промозглый северный ветер, волосы жгуче-черными, на щеках проступала щетина, которая, скорее всего, отрастала так быстро, что к вечеру уже можно было бриться снова. Впрочем, щетина ему шла, как и небольшие аккуратные баки. Густые ухоженные волосы были зачесаны назад, на затылке они прикрывали шею крупными жесткими локонами. Почему-то ее взгляд все время притягивали его губы — нижнюю губу слегка затронул тонкий шрам, но он не портил ее соблазнительные очертания. Высокий, широкоплечий, крепко сложенный, молодой человек смотрелся в классическом костюме так, словно он сковывал его движения. Так костюмы обычно сидят на мужчинах с сильно развитой мускулатурой, которым гораздо больше подошли бы джинсы и мягкий спортивный трикотаж, подчеркивающий рельефные очертания тела.
— Что ж... — взяла себя в руки Люда, — практичный подход к жизни... хоть и не вызывает особой симпатии.
— Зачем нужна чья-то симпатия, если можно получить полное подчинение?
— Зачем нужно подчинение, если есть симпатия? — Люда заставила себя снова лучезарно улыбнуться, вызывающе встречая его непроницаемый взгляд. У нее даже живот скрутило от волнения, словно она неслась с бешенной скоростью на американских горках.
— Затем что симпатия поверхностна по своей сути, а подчинение предполагает полную зависимость.
Люда сглотнула. Кажется, мужчина разглядывал ее с невозмутимым интересом, словно пробуя на вкус. От этого ощущения у нее пересохло во рту. Мимо них проходил официант с подносом, уставленным бокалами шампанского. Он замедлил шаг, и новый знакомый Люды взял с подноса два бокала.
— Совершеннолетие — особый праздник. С сегодняшнего дня тебе можно все, чего бы ты ни пожелала, — заявил он, передавая ей бокал с таинственной улыбкой на губах. — Чего бы тебе хотелось попробовать?
— Даже не знаю... — у Люды слегка сорвался голос. — Не припомню, чтобы мне когда-либо что-либо запрещали.
— Предполагается, что хорошо воспитанная девушка из приличной семьи и не мечтает ни о чем порочном и запретном. Так?
Люда пожала плечами. От близости этого мужчины, от его хрипловатого низкого голоса и его намеков ей было страшно и сладко одновременно. Она чувствовала, что он смотрит на нее и чувствовала, как он смотрит, но сама поднять глаза уже не смела.
