Глава 1
С лицом, полным предвкушения, Игорь Олегович зашел в небольшую гостиную, плотно заставленную старой, еще советской мебелью. Слева стоял громоздкий платяной шкаф с легкими потертостями на дверях. По другую сторону – длинный раскладной диван с деревянными лакированными подлокотниками, покрытый серым с красными ромбиками пледом. Именно к нему и направлялся Игорь Олегович, желая поудобнее усесться на свое любимое место, на котором с годами образовалась внушительных размеров вмятина. Окна сегодня были настежь открыты, но, при этом, плотно завешаны темными шторами, хоть как-то защищавшими комнату от врывавшейся с улицы невыносимой жары. Единственной не вписывающейся в этот, вызывающий ностальгию интерьер, казалась новенькая метровая плазма, располагавшаяся на коричневом серванте напротив дивана.
Зато отлично вписывался в интерьер сам Игорь Олегович. Невысокий, с полностью седыми короткими волосами и лицом, полным морщин, он выглядел лет на пять, а то и семь старше своих шестидесяти – во всем виновата служба. Отставной полковник очень ответственно подходил к ее несению, совершенно себя не жалея, и даже участвовал в боевых действиях.
Усевшись поудобнее на свое место, Игорь Олегович сначала потянулся к пульту, надежно обернутому в плотный прозрачный целлофан, но потом передумал и решил, что посидит в тишине. Хорошо, на улице никто не шумел, а жена еще не вернулась с работы. Неспешно, смакуя каждое действие, он поправил очки, наполнил свою трубку табаком, тщательно утрамбовал его, поджег и благостно затянулся.
Когда-то, когда Игорь Олегович был еще молод и холост, он курил свою трубку, когда хотел и где хотел. Но потом женился на Ирине Михайловне – некурящей, и к тому же яростной чистюле. Жена сразу, без какой-либо подготовки, начала с курением такой бой, а каком Игорь Олегович даже и в книжках не читал. Он терпел поражение за поражением по всем фронтам, но в конце концов выпросил возможность курить прямо в квартире дважды в году: на 23 Февраля и в свой День рождения. «Ну хорошо, – ответила ему тогда Ирина Михайловна, – только давай 22 февраля и за день перед Днем рождения, чтобы прежде, чем гости придут, все успело выветриться.»
Да, завтра у Игоря Олеговича будет День рождения – 61 год. Юбилей он праздновал со всем размахом, но в этот раз подумал, что дата не слишком важная и надо собрать только самых близких. Старшая дочь – Таня – живет в далеком Питере и прилететь не сможет, но зато придет его младшенькая дочь Саша, которой недавно стукнул двадцатник. Поздняя, но столь долгожданная, она была безумно любима, и что уж скрывать, малость разбалована, и отцом, и матерью. Первая дочь была воспитана ими по всей строгости, с какой только могут подойти к этому делу офицер и учитель, а Саше позволяли лишнего. Впрочем, как считал Игорь Олегович: «выросла она все равно умницей и с покладистым характером».
Также завтра на празднике будет его лучший друг Владимир, с которым они воевали вместе во 2-ю чеченскую, но не виделись уже добрых пять лет. А с Владимиром придет и его сын Кирилл. Игорь Олегович запланировал попытаться сосватать их с Сашей, потому что: «девке уже 20, негоже незамужней ходить!»
Докурив первую партию табака и забив вторую, Игорь Олегович ушел в раздумья относительно подведения промежуточных итогов своей жизни: «Тааак: дослужился до командира полка, получил медаль «За отвагу», две дочери есть. Сына нет, конечно, но старшая внука родила. Дом не построил. Так ведь квартира трехкомнатная – тоже ничего. Деревьев в молодости столько насажал, что на десять поколений вперед хватит… Машину бы поновее! Хотя, что мне ее, в гроб что ль с собой забирать? Не надо. Туда только костюм, туфли да часы. Костюм с туфлями уже в шкафу ждут, а вот часы купить надо, со старыми не хочу. На Байкал всю жизнь посмотреть хотел, так и не посмотрел… Да поздно уже, черт с ним, с этим Байкалом. Что мне теперь, на старости лет в Иркутскую область переться, что ли? Вычеркиваем. Сашку вот бы женить побыстрее, чтоб внучку еще родила, и помирать можно спокойной себе».
Раздумья Игоря Олеговича вероломно прервал хлопок входной двери – пришла Ирина Михайловна.
– Фу! Накурил-то! Вся хата в дыму! – не скрывая раздражения, проворчала она из коридора.
– Сегодня можно! Все по закону! – парировал Игорь Олегович. Его жутко бесило, что даже в его «законные» два дня в году, и в те жена покоя не дает.
– По закону у него… И что теперь, всю квартиру дымом надо провонять? Завтра гости придут и будут нюхать, вот здорово!
– Я курю в квартире всего два раза в год! В год! – еще более выразительно второй раз повторил Игорь Олегович, – и тут ты меня притесняешь! И ведь договорились же! В конце концов, я заслужил делать, что хочу! Я – боевой офицер с наградами! – от возмущения у него даже дернулся глаз.
– Оййй… боевой он! – с ехидной улыбкой повторила зашедшая в комнату Ирина Михайловна, – напомни мне, когда ты в последний раз боевой-то был? – супруги взглянули друг на друга и захохотали.
Глава 2
Александра шла по оживленной улице, наполненной пылью от снующих туда-сюда автомобилей и смешанным запахом парфюмерии и пота от проходящих мимо людей. Жара стояла невыносимая, и Саша уже много раз пожалела, что не взяла такси, а решила немного прогуляться. К счастью, до родительского дома осталось только свернуть во дворы и пройти по ним еще метров сто.
Девушка была ростом ровно со своего отца, которого шла поздравлять. Правда, по меркам мужчины, Игоря Олеговича даже с натяжкой нельзя было назвать высоким. Одета Саша была в снежно-белого цвета джинсы, такого же цвета сандалии и полупрозрачную синюю блузку, через которую были отчетливо видны ее небольшие, но упругие и крайне правильной формы груди, слегка колыхавшиеся в такт шагу.
Саша прекрасно понимала, что их видно, однако ее не то что не смущали посторонние взгляды, а наоборот, даже нравились и забавляли. Женщины, проходя мимо, бросали взор и тут же отводили глаза, а мужчины (причем неважно, было им 15 или 70) найдя взглядом ее соски, уже не могли оторваться до того момента, пока смотреть становилось невозможно. Александра в этот миг чувствовала себя королевой, центром мира. Она шла, надменно улыбаясь и периодически сдувая прядь своих шелковых светлых волос, падающую на лицо.
И вот, наконец, освежающая прохлада подъезда. От облегчения Саша даже звучно вздохнула. Родители жили на втором этаже типичной серой советской пятиэтажки. На пролете она притормозила, прислушалась, нет ли в подъезде еще кого, и достала из синей сумки Louis Vuitton бюстгальтер. Без него зайти домой к родителям она бы не рискнула даже за деньги. Ловко его надев, она шустро двинулась наверх, к до боли знакомой двери, обитой черной, местами потрескавшейся кожей.
