В истории русской литературы давно уже сложилось и до сих пор живет совершенно бессмысленное и ничего не говорящее объединение нескольких русских поэтов середины XIX в. в группировку «поэты “чистого искусства”». Сюда относят в обязательном порядке трех поэтов: А.А. Фета, А.Н. Майкова и А.К. Толстого – и добавляют к ним еще то одних, то других авторов.
На самом деле, и эти три поэта, и те, которых присоединяют к ним, можно относить к «чистому искусству» в том смысле, что выступали против «демократического направления» в поэзии. Иначе сказать, все они были «против Некрасова». Но, выступая против «демократических» тенденций Некрасова, они с удовольствием печатались в его «Современнике» до конца 1856 г. и сами не замечали особых различий с ним. А когда они осознали эти различия и выступили «против Некрасова» открыто и непосредственно, все они сами оказались, так или иначе, тенденциозными поэтами. У Майкова и Толстого мы находим много стихотворений с «монархической» тенденцией, у Фета – стихотворения с философской идеалистической подкладкой (в прозе же своей он был и политически монархистом). Литература, в отличие от инструментальной музыки, не может быть нетенденциозной.
При описании общей платформы «чистого искусства» разговор ограничивается декларацией этой тенденции «против Некрасова». Между тем когда мы пытаемся понять идеологическую тенденцию каждого из этих авторов, мы обнаруживаем, что все они были очень разными поэтами. Так выясняется, что в центре художественного внимания творчества Толстого (в отличие от Майкова и Фета) всегда находились закономерности исторических судеб России. Поэтому для того, чтобы объяснить себе и творческое лицо этого писателя, и его место в русской литературной и общественной жизни, мы должны понять, почему и как это произошло и в каких художественных формах это выразилось.
Граф Алексей Константинович Толстой родился 24 августа 1817 г. в Петербурге, в родовитой и разносторонне культурной дворянской семье. Его отец граф Константин Толстой был советником Государственного ассигнационного банка, а брат отца Федор Толстой – известным художником, в частности – автором популярной серии медальонов на темы Отечественной войны 1812 года. Среди дочерей Федора Толстого, двоюродных сестер Алексея Толстого, одна, Мария Каменская, была писательницей, а другая, Екатерина Юнге, художницей и мемуаристкой. А графу Льву Николаевичу Толстому Алексей Толстой приходился троюродным братом.
По материнской линии культурные связи Алексея Толстого были еще теснее. Матерью его была Анна Алексеевна Перовская, внебрачная дочь графа А.К. Разумовского. Сразу после рождения она разошлась с мужем и жила в имении своего брата Алексея Алексеевича Перовского, писателя, известного под псевдонимом Антоний Погорельский, который сочинил для племянника сказку о приключениях мальчика Алеши – «Черная курица, или Подземные жители», ее с удовольствием читают и современные дети. Сестра матери Ольга Перовская родила известного художника Льва Жемчужникова и писателей Владимира, Алексея и Александра Жемчужниковых, двоюродных братьев Алексея Толстого, – все вместе они создали коллективную маску Козьмы Пруткова.
Родственные связи Толстого и по отцу, и по матери – это связи еще и художественные. Можно сказать, что он родился и жил в среде искусства.
Неудивительно поэтому, что еще в детском возрасте, на рубеже 1830– 1840-х гг. он начинает сочинять. Первыми его произведениями были написанные на французском языке рассказы «Семья вурдалака» и «Встреча через триста лет». А в 1841 г. он уже напечатал отдельной книгой повесть «Упырь» под псевдонимом Краснорогский (по названию своего имения Красный Рог, как дядя Перовский стал Погорельским по названию своего имения Погорельцы). Все эти произведения были отзвуками позднего романтизма, скрашенного, правда, большой долей скепсиса и иронии, недаром помимо этих произведений юный Толстой сочинил уже упомянутые нами рассказы о «филосо фе без огурцов» и «юном президенте Вашингтоне».
В 1843 г. Толстой опубликовал и первое свое стихотворение. Все шло внешне обычным порядком. Между тем через десять лет после литературного дебюта сам Толстой так оценивал свое положение в письме к будущей жене от 14 октября 1851 г.:
«Я родился художником, но все обстоятельства и вся моя жизнь до сих пор противились тому, чтобы я сделался вполне художником. <…>
Но если ты хочешь, чтобы я тебе сказал, какое мое настоящее призвание, – быть писателем»[1].
«Сделаться вполне художником» молодому графу мешали те самые родственные связи, которые вводили его не только в литературные ряды, но в круги владетельных и царственных особ, чему, вполне естественно, радовалась его мать. Будучи в 1827 г. с матерью и дядей за границей, Алексей Толстой был представлен в Веймаре будущему великому герцогу Саксен-Веймарскому и Эйзенахскому Карлу-Александру. А еще в 1826 г. он был представлен цесаревичу и великому князю Александру Николаевичу и вскоре по рекомендации В.А. Жуковского был определен «товарищем для игр» будущего императора. Фактически Алексей Толстой стал совоспитанником будущего Александра II, вместе с которым проводил время в России и за границей. По достижении цесаревичем совершеннолетия (1834) Толстой был зачислен на государственную службу в Московский главный архив Министерства иностранных дел «студентом», что позволило ему в декабре 1835 г. сдать экстерном выпускной экзамен в Московском университете для получения аттестата на право чиновника первого разряда. После этого служебно-чиновная карьера Алексея Толстого (с соблюдением внешних приличий) как по маслу катилась. В начале 1837 г. он состоял «сверх штата» в русской миссии при германском сейме во Франкфурте-на-Майне, а в конце этого года перевелся в Петербург в Департамент хозяйственных и счетных дел. Толстой быстро проходит ступени чинопроизводства: губернский секретарь (1839), коллежский секретарь (1840), титулярный советник (1842), надворный советник (1846). Постоянно повышался и его статус при императорском дворе: камер-юнкер (1843), церемониймейстер (1851) и егермейстер (1861). В день своей коронации 26 августа 1856 г. Александр II, имевший все основания доверять своему бывшему товарищу по детским играм и учебе, произвел его в полковники и назначил флигель-адъютантом, а вскоре поручил ему и делопроизводство секретного отдела о раскольниках.
Но близость к императору не сделала Толстого искателем чинов и жизненных выгод, и в том же письме он писал:
