1. Пролог.
Эта история приключилась с одной незадачливой девушкой. Настолько криворукой, что крестраж с частичкой души почившего прадеда, выскользнул у неё из рук и, упав, дал трещину. Прадед не стал мешкать. Воспользовавшись предоставленным шансом, он, сначала высказал все, что думает о своей правнучке, а после вспомнив, что у него на этом свете есть незавершенные дела, махнул на прощание рукой и отбыл…Беда заключалась в том, что отправился он в Холодный Мир, сквозь Разлом, Стражем которого я и являюсь. Почти. А пока всего лишь адептка Академии Стражей Разлома Между Мирами. И моя задача предотвращать подобные проникновения! Ах да… та криворукая тоже я… Теперь придётся объясняться перед всем семейством за то, что упустила прадеда. А я всего-то хотела попросить помощи у всесильного Светлого Хверда своего рода. Теперь мне придётся отправиться вслед за дедом в чужой для меня мир. И пусть Святой Воитель бережёт тех несчастных, что попадутся деду на пути!
****************
Я — страж разлома между мирами. Я пришла в его мир и не думала оставаться здесь. Я не собиралась спасать этот чужой для меня мир. Но вышло иначе. Он нужен мне, чтобы я смогла вернуться домой. Я нужна ему, чтобы спасти город от захватившей его преступности.
Мы вынуждены стать напарниками. И теперь он знает мою тайну. А я знаю, кто стоит за всеми преступлениями. Потому спасать предаётся и мой мир тоже! Только как выбрать между спасением своего мира и любовью? Шагнув в разлом, вернуться я уже не смогу…
Год назад.
«Я — Эмили Райс. Я… Эмили Райс… Я… Кто я?
Ничего не вижу. Ничего не помню. Ничего не хочу.
Дайте просто поспать. Веки словно свинцом налиты. Откуда свет? Выключите немедленно! Я пытаюсь ухватить ускользающую нить сознания, и вспомнить своё имя. Для того, чтобы не перестать быть… Кем? Вспомнила. Меня зовут Эмили Райс. И мне ужасно, нестерпимо хочется спать. Вечным сном…»
— Девушка? С вами все в порядке? Как вы очутились здесь ночью? Вы ушиблись? Вам помочь?
Устало махнув рукой в сторону излишне заботливого и надоедливого собеседника, закрыла глаза. «Дайте поспать! Почему он не замолчал? Я же из последних сил сплела заговор безмолвия. Или я опять что-то напутала? Шекс его побери…»
— Хенк? Она жива? Боже мой! Мы её сбили?
— Нет, Элен, она уже лежала здесь. Помоги! Думаю, ее нужно отвезти в больницу.
— Ах! Хенк! Она вся в крови!
— Кхе… Не думаю… Она свалилась на забытую тобой корзину с помидорами. Это томатный сок.
— Ах! Если бы мы не вернулись к магазину, то она бы здесь умерла, бедняжка. Давай я открою заднюю дверь. Боже мой, она такая маленькая! Словно подросток.
— Да. И весит не больше кошки. И одета странно… Что это за форма? Кадет? Национальная армия?
— Не говори глупостей! Одежда какая-то… Словно для Хэллоуина.
— Элен, первые числа сентября на дворе, какой Хэллоуин? Да и район наш не то чтобы самое лучшее место для сбора конфет.
— Хэнк? А что это? Вот, гляди! Всё-таки её сбила машина. Следы шин и… Ах, Хэнк! Это, верно, принадлежит ей? Красивая вещица.
— Некогда рассматривать, Элен. Садись быстрее. Девочке нужна помощь. А с этой странной штукой разберёмся позже…
Пролог.
Мужчина в темном плаще, поднял воротник повыше. Так делал детектив в его любимом телесериале. Чертовски приятно ощущать себя тайным агентом. Но в то же время страшно до жути! Мужчина поправил на голове лыжную шапочку. Шансы, что его кто-то заметит и, тем более узнает, минимальны . А он сможет, наконец-то, подобраться поближе к тому загадочному зданию, которое считается заброшенным. На плане города его и вовсе нет. Это ли не странность? Отличный выйдет репортаж!
Мужчина предвкушал, как положит на стол главному редактору черновики расследования. Как вытянется лицо этого придурка Меддокса, из соседнего отдела, который вечно забирает колонку горячих новостей себе. Хоть раз, за всю его карьеру, ему подвернулось что-то стоящее! Главное — не выдать себя. И чтобы сверхчувствительная камера не подвела.
Мужчина проверил дрожащими пальцами, не заел ли затвор. Щелчок в тишине прозвучал словно выстрел. Сердце ушло в пятки от страха. Но что это? Свет фар мазнул по дороге, выхватывая из темноты угол кирпичного здания и прилегающую, заросшую травой, небольшую площадку у входа.
Так и есть! Все же не напрасны его мучения. Даже отсюда, из-за угла магазина, который уже давно закрылся, хорошо видны темные провалы на месте окон, облупившийся фасад и полуразрушенный вход интересующего его здания.
Темный автомобиль подъехал тихо и, заглушив мотор, замер у заколоченных дверей. С минуту ничего не происходило. А после дверцы распахнулись и выпустили двоих, которые тут же направились к заброшенному дому. Машина не стала ждать. Мотор заурчал, и автомобиль плавно тронулся с места, чтобы минутой спустя скрыться за углом Ледингтон-Хилл.
Как хорошо, что он успел заснять номера! Вот проявит пленку и выяснит, кто такие, ночные посетители этого странного места.
Вот черт! Тот, высокий, который замешкался у входа, повернул голову и глянул точно в ту сторону, где щелкнул затвор камеры. Надо уносить ноги!
В это же время
Полицейский участок больше напоминал растревоженный улей. Народ сновал в разные стороны перетаскивая столы, стулья и шкафы. Кое-где парни в форме полиции города Клейпас латали пол, прожженный упавшими окурками. Кто-то из полицейских перекрашивал стены, причём уже второй раз, потому как в первый не угадал с нужным оттенком. Задержанные дружно натирали прутья решёток до блеска в камерах, выковыривали окаменевшие комки жвачки из стен и разучивали уголовный кодекс.
Высокий, широкоплечий мужчина в штатском оглядел это безумие и не нашёл ничего лучшего, чем сесть на подоконник. Туда же усадил своего задержанного. Воришка—паренек лет двенадцати—тринадцати, который задерживался уже в пятый раз за год. Словно насмехаясь над полицией города Клейпас, мальчишка совершал одно преступление за другим. Сначала стянул в магазине пачку чипсов. Потом преступления пошли куда серьезнее. И вот, сегодня парень погорел на разбойном нападении. Пожилая пара возвращалась из театра. Выхватив сумочку у миссис Стивенс, Кристофер Тигорри, был в скорости задержан патрульными. Они и передали его дежурному. К несчастью незадачливого воришки, дежурил сегодня Николас Хейвуд.
— Да ничего ты мне не сделаешь. Мне нет четырнадцати! Все, что ты можешь, это заполнять свои бесполезные бумажки!
Беспризорник злорадно посмотрел на Ника и демонстративно сплюнул на пол. И тут же получил звонкую затрещину от проходившего мимо них полноватого офицера Дика Монти.
— Ты мне тут поплюйся, сопляк! Будешь своими штанами оттирать пол. Я два часа убил, чтобы отмыть! Слышь, Ник, ты бы не сидел на подоконнике, а? Этот чертов генеральный прокурор совсем слетел с катушек. Вроде был нормальный мужик. А тут… Ну, что, ей— Богу, ему взбрело в голову сделать все отделения полиции образцово—показательными? И ладно бы по раскрываемости! Так ведь он решил сделать его образцовыми по содержанию. Ты видал? Оказывается, пол в камерах задержанных выложен голубой плиткой! С рисунком. Во парни постарались, отмывая. Может этого тоже в камеру? — Монти ткнул шваброй в сторону Кристофера.— Там сейчас сортир начнут отмывать. Не исключено, что толчок из золота. А, парень? Пойдём?
