Зина Капина - Студентка я. Или шишкообразое существо

Обложка Благодарю сайт Pixabay

© Зина Капина, 2022

ISBN 978-5-0056-5061-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Надрывный вой раздирал темноту ночи, и соседские собаки поддерживали тоже, как только могли. Некоторые лаяли за забором, а другие вольно бегали под окном и, повизгивая, подвывали сочувствующе. Этим собачкам тоже было жалко мою плачущую подругу. Подруга выла все громче и громче. Лиде хотелось, чтобы все услышали, а дяденька милиционер прибежал бы и спас.

…Дяденька милиционер пришел ночью, как и другие мужики к нашей веселой хозяйке. Вероятно, дежурил. Пришли курсанты военных училищ, и трое гражданских тоже. В соседней комнате пировали. Играла музыка, стол хозяйки ломился от бутылок. А хозяйка, счастливая, ритмично дребезжала в соседней комнате пружинным матрацем.

За окошками стояла густая ночь, тянущаяся невыносимо долго. Казалось, что утро не наступит. Я смотрела в окошко с надеждой на скорый рассвет. И при этом уговаривала Лину перестать выть.

– Да, ты не знаешь моего отца, боюсь, что убьет, если узнает.

Узнать отец мог то, что нас обчистили, то есть украли наши денежки, по тридцать пять рублей у каждой. Это равно студенческой стипендии за месяц или пенсии знатной колхозницы. Денежки подруга положила в чемодан, перед тем как идти на квартиру, откуда наша веселая хозяйка их благополучно сперла.

– Да, брось вопить, позвоним домой, и родители вышлют.

– Страшно, – снова заныла неудачница-квартирантка.

– Хочешь скажу маме, чтобы дала в долг, а потом накопишь и отдашь.

– А мама не будет ругаться? – она подняла голову, резко замолчав. Лина еще не верила до конца в такое счастье и смотрела с надеждой мокрым, но быстро высыхающим лицом.

– Да, не переживай, вышлет, только скажу правду, что боишься отца.

– Ладно!

Подружка быстро кивнула, и лицо ее стало почти сухим.

– А вдруг изнасилуют? Давай позвоним в милицию.

– Да, тут уже пришел один мент, вместе с ними пьет. И чем мент поможет?

– На наши деньги пьют, сволочи! Пошли лучше на крыльцо, там на улице, не так страшно будет. Лучше, чем тут сидеть. И убежать, «если что», легче.

На крыльце просидели до рассвета. Иногда, выходили мужики, слушали нашу историю, сочувствовали, приглашали за стол. Потом возвращались к хозяйке пить водку и вино за наши кровные.

Когда стало светло, подружки с чемоданами убежали от этого «дна». Благополучно добрели до главпочтамта, и на скамейке ожидали открытия c надеждой позвонить домой. Перевод «телеграфом» пришел из дома быстро.

Когда приехали с подругой в областной центр, ничего не зная о жизни, люди казались честными и добрыми. На входе в институт у вахтера взяли адрес и пошли на новую квартиру. Понравилось и цена, и недалеко от института. Думали, что нам повезло, а оказалось иначе.

В школе учили разным предметам, но не объяснили как жить самостоятельно в незнакомом городе среди чужих людей.

Поэтому, начиная самостоятельную жизнь методом проб и ошибок, набиваем себе шишки то в одном, то в другом месте. И превращаемся в такое шишкообразное существо с фингалами и кровоподтеками.

Самое безопасное – это остаться с родителями и никуда не высовываться. Но нам так хотелось свободы!

На вступительных экзаменах по немецкому подошла к столу и вытащила билет. Села на место. С билетом дали тоненькую книжку с текстом, который надо перевести. В конце лежала закладка. Посмотрела вопросы и обрадовалась, ответы я знала. Теперь текст. Читала и ничего не понимала, только несколько слов знакомы. Как же так? Я же знаю немецкий как свои пять пальцев. Перед экзаменом выучила и повторила все слова. И вдруг текст, который не могу перевести?!

– Спокойно! – сказала я себе, – проверяю еще раз.

Я внимательно сверяю страницы в билете и книге. О, счастье! Преподаватель ошибся и сделал закладку на другой странице. Радостно подхожу и показываю несоответствие.

– Извините, вы ошиблись, по билету другой текст.

– Переводите то, что показал.

– Но по билету текст на другой странице.

– Переводите, что дали.

– Вы не имеете права! Для чего тогда билеты? Я к ректору пойду!

Преподаватель испугался и закрыл выход.

– Садитесь на место.

Пришлось сесть. Не драться же! Меня не выпускали из аудитории до самого вечера, пока ректор не ушел домой.

В общежитие кипели страсти. Оказывается двойки поставили даже Галине из Одессы, которая уже два года работала переводчицей. Возмущению нашему не было предела.

– Здесь что, слет двоечников, которые прилетели, чтобы поступить на иняз?! – иронизировали мы.

Ведь среди абитуриентов присутствовали и отличники, и победители олимпиад. Но это не имело никакого значения для приемной комиссии, которая состояла из одного «урода», раздающего двойки всем без разбору. Мы не понимали.

Позже узнали, что такой опыт практикуется в большинстве вузах. На первом экзамене «отсеивают» больше половины.

Например, конкурс: четыре человека на место. Принять надо семьдесят на первый курс. Такова разнарядка сверху. Из абитуриентов принимают как можно больше парней, а точнее, брали всех, кто сдавал. Еще берут деревенских, будущих специалистов для села, в надежде что они, окончив ВУЗ, вернуться в деревню.

Увы! Большинство оставались потом в городах.

Еще разнарядка по детдомовским, их тоже надо принять и отчитаться.

Если факультет престижный, то по звонкам сверху, оставить места для деток руководителей разного звена. Затем идут «проплаченные», за кого дали взятку через знакомых.

В итоге и остается шиш да маленько! И приходится ставить большинству двойки, чтобы «отсеялись» после первого экзамена.

Вот мы все и «провалились» в первый год поступления. На второй год стали умнее. Я сдала экзамены и набрала проходной балл: три четверки и одну пятерку.

Подруга недобрала один балл и слезно просила, чтобы пошла к тренеру и попросила за нее: ведь у нее «первый взрослый» по гимнастике. А я была капитаном сборной школы по волейболу. Отказать неудобно, и я пошла просить за подругу.

– Гимнастки не нужны! – сказал тренер и отвернулся. Действительно, соревнований по гимнастике между институтами не проходят, не то что по волейболу.

– Я не обещаю ходить на тренировки, но если нужна будет замена, то выйду на игру. Ведь основной состав может заболеть или сдавать экзамены в день соревнований.

Обещание играть в волейбол за институт тренеру понравилось, и он замолвил за подругу словечко. Лину приняли «кандидатом» в студенты, как вольного слушателя. Через год, при условии сдачи всех экзаменов на пятерки за первый курс, «кандидатов» зачисляли в студенты.

Как всегда, с бухты-барахты, Лина затащила к своим друзьям- художникам в мастерскую. Я не хотела туда идти и немного боялась знакомиться с ними. Моё представление о художниках было не очень приличным. Я знала, что эта богема живет по своим законам, часто аморальным. Не точно, а так слышала, что о них говорят, но этого было достаточно. По моему представлению, эти художники должны были набросится на меня, раздеть и рисовать голую, как натурщицу.