Ёлка опасно закачалась, и Азалия едва успела подхватить её за ствол. Колючие иголки больно ужалили ладонь.
- Ай! – взвизгнула Азалия.
Бабуля выглянула из кухни:
- Ты, деточка, никак на ёлочку решила влезть? – засмеялась она. – Так занимай за Барсиком очередь!
Кот услышал своё имя и выглянул из-под старого бабулиного платка: декабрь стоял холодный, дрова экономили и как следует топили только к ночи. Поэтому днём в доме всегда было немного прохладно.
- Мне одна веточка была нужна! – объяснила Азалия. – Для гадания. На жениха.
Еловую ветку надо было положить под подушку и сказать специальный наговор. Тогда ночью приснится суженый.
- Рано тебе ещё женихов загадывать, подрасти сначала, школу закончи, - серьёзно сказала бабуля. – Я тебя маленькой замуж не отдам. Вот повзрослеешь, поумнеешь – тогда.
Азалия кивнула: рано, конечно, но погадать-то можно. Тем более они уже договорились с девчонками встретиться сразу после полуночи.
- Ба, у нас свечка есть?
- Зачем? А, воск лить! – догадалась бабуля. – В чулане возьми. Воды сразу приготовь, мало ли что.
Азалия выбрала самую толстую свечу, поставила на стол миску с водой и приготовилась заглянуть в своё будущее. Горячий воск застыл в воде причудливым узором. И так вертела его Азалия, и этак – ничего не понятно.
Бабуля присела рядом.
- Вроде на шляпу похоже, - заметила она. – Нет, не шляпа… Фуражка, что ли? Или кепка? Ну-ка, к свету поверни.
Азалия покрутила фигурку перед лампочкой.
- Стой! Не шевели пока! Смотри, на велосипед похоже, да? Вот колёса, вот руль, здесь рама, - показывала бабуля.
- Ко мне суженный на велосипеде приедет? – удивилась Азалия.
Не что бы она была против, но получалось как-то несолидно.
- Ой, Азалька, какой ты ещё дитёнок, - бабуля засмеялась. – Да хоть на телеге, лишь бы любовь у вас была и уважение.
Гадать после полуночи Азалия всё-таки пошла, тем более бабуля её отпустила.
Сначала кидали валенки. Встали на перекрёстке лицом в сторону дома и каждая бросила за спину снятый с ноги валенок. Азилин упал как-то непонятно – носком в снег. Вот и догадайся теперь, с какой стороны к ней суженый придёт!
Потом пошли подслушивать под окна: если в доме веселье, то жизнь будет весёлая и счастливая. Если ссора – плохо будешь жить, в ругани и бедах.
В новогоднюю ночь каждый дом обещал девчонкам счастливую семейную жизнь.
Ну и без обручального кольца не обошлось. Колечко взяли у бабули, оно хоть и не золотое, зато семейное – с ним ещё Азалина прабабушка замуж выходила. Жать, что Азалии оно только на мизинец налезало. В отличии от тонких бабулиных пальцев, у внучки и пальцы быле толще, и кисть значительно шире.
Кольцо, привязанное на ниточку, опускали в кружку с водой и приговаривали:
- Настучи ты мне колечко, когда свадьбу ждать сердечку!
Каждый удар о кружку – один год.
Азалия поднимала кольцо очень аккуратно. Ну как дёрнешь, оно и закачается из стороны в сторону! Наколотит лет десять, и будешь до седых волос в девках сидеть!
Кольцо зависло между стенками кружки.
- Ой! - тихо пискнула Азалия. - В этом году, что ли?
- Типун тебе на язык! – сказала бабуля и щёлкнула пальцем по нитке.
Кольцо закачалось, быстро и равномерно застучало по стенкам.
Азалией девочку назвала мама. Говорили, что она была очень красивая, но Азалия её не помнила. Она едва начала ходить, когда мама уехала с проезжим молодцом-строителем искать счастья. Первые несколько лет бабушке, с которой осталась Азалия, изредка приходили по почте небольшие суммы денег от мамы Азалии, потом всё прекратилось.
Мать девочки просто исчезла, и всё. Где, на каких просторах огромной страны она пропала, сама решила забыть про близких или сгинула в чужих краях – неизвестно.
В шестнадцать лет Азалия выросла в красивую, крепкую, как зимнее яблочко, и такую же румяную девушку. На неё стали обращать внимание парни. Особенно старались, да чего уж там, конкурировали между собой, конюх и скотник. Один на задворках зажмёт, второй за бок ущипнёт так, что слёзы из глаз брызжут. Каждый раз скотник получал от Азалии кулаком под дых, но всё равно не перестал распускать руки.
Летом, чтобы скопить хоть немного денег на дрова и одежду, она пошла работать на почту.
Охват был большой – несколько сёл раскиданы далеко, не находишься. Азалии дали велосипед, оставшийся от прежнего почтальона.
На велосипеде, лихо разгоняя по пыльной дороге кур, Азалия врезалась в свою судьбу.
Николай, молодой лейтенант, приехал в деревню к родне. Планировал на недельку, но, поймав в полёте визжащую деревенскую почтальоншу, решил, что вполне может задержаться. Куда, собственно, ему спешить? Отпуск только начался!
По уму, надо бы, конечно, возвращаться в Ленинград к родителям. Но как тут вернёшься, если горячая, дрожащая, словно пойманная птичка, красивая девушка с растрёпанной пшеничной косой смотрит огромными серыми глазами и испугано кусает пухлые, и без того красные, как малиновый сок, губы?
Роман развивался стремительно – у бравого офицера Коли был за спиной большой опыт общения с противоположным полом, а Азалия никогда в жизни не видела таких мужчин.
Такого можно было встретить только в сказке, обязательно на белом коне и с короной на голове. Но вот беда – чтобы конь остановился как раз у твоего двора, надо и самой быть не меньше, чем принцессой. Чтобы замок у тебя был с высокими стенами, стрельчатыми окнами, чтобы сад с беседками и гротами, стража у ворот.
Азалия понимала, что до принцессы ей, как до луны. Замок заменял бабулин домик-развалюха из одной комнаты и маленькой кухоньки. Окна, чтобы не терять тепло, узкие и низкие. Вместо сада старая яблоня, вместо стража – кудлатая собака во дворе.
От этих грустных мыслей принца захотелось ещё больше. Чтобы на коня посадил и во дворец свой увёз. И пусть конюх и скотник останутся далеко-далеко, как страшный сон.
Всё хорошее когда-нибудь кончается, отпуск Николая тоже подходил к концу. Прощались долго и тяжело. Азалия рыдала в три ручья, цеплялась любимому за шею и умоляла увезти с собой. Коля неловко переминался с ноги на ногу, смотрел на часы – автобус в райцентр ходил два раза в день, утром и в обед. Утренний уже уехал, а на обеденный никак нельзя было опаздывать – вечером поезд. Коля обещал, что в следующем году обязательно приедет, уговаривал не плакать и клялся не забывать.
Николай уехал. Лето прошло, Азалия с бабулей выкопали картошку, выдергали морковку и свеклу. Осталось снять и засолить позднюю капусту, и конец огородному сезону….
Азалия, на ходу отряхивая ладони от влажной земли, вошла в дом. Вдохнула аромат жареных с луком мелких рыбёшек, зажала рот и пулей вылетела во двор. Бабуля перевернула на сковороде следующую партию рыбы, посмотрела в окно. Так и есть. Азалия, бледная, на нетвёрдых ногах остановилась у уличного умывальника и плескала в лицо водой.
