Дорогие читатели, книга вышла на бумаге.
Приобрести можно на сайте "Лабиринт", "Читай-город", "Озон" и "Вайлдберриз".
____________________________
— Что это? — услышала я глубокий низкий голос.
«Какой лицемер!» — фыркнула мысленно. Очевидно же, что темному уже доложили, кто я и какими судьбами оказалась здесь, но он решил устроить представление для своих подданных. Еще бы, нечасто светлые просто так попадают на пир в Мире Теней.
— Мы поймали светлую во время обхода. Она шпионила за этим залом у западной стены, виконт.
— Я бы вел ее сюда чуть подольше, — плотоядно хохотнул кто-то.
— И что бы ты с ней делал, Бартос? Все же знают, что последняя вылазка к светлым стоила тебе одной важной детали!
— Но руки-то остались целы, — откликнулся необидчивый Бартос.
Толпа заревела от восторга.
— Молчать! — прозвучал обманчиво спокойный голос, и в зале сразу воцарилась мертвая тишина.
Внутри у меня все заныло от нехорошего предчувствия, а в голове набатом стучало: «Бежать! Бежать! Бежать!». Но я осторожно поднялась, потирая содранные ладони, и уперлась взглядом в чью-то грудь. Мысленно подивившись тому, что не услышала приближения такого гиганта, я сделала шаг назад, закинула голову и, встретившись взглядом с обладателем голоса, замерла. Передо мной стоял он — темный хранитель Регины, словно шагнувший с ее рисунка.
Удивительные глаза редкого темно-зеленого цвета изучающе смотрели на меня. В памяти пронеслись картины полей в пасмурный день, над которыми я любила летать. Но меня поразило не это, а боль, сквозившая из глубины этих глаз. Боль, усталость и обреченность.
Магнетическая сила темно-зеленых глаз оказалась выше благоразумия, и я, не отдавая себе отчета в том, что делаю, потянулась рукой к лицу темного. В мыслях пульсировало: забрать половину этой боли, разделить ее с ним, я смогу. На долю секунды во взгляде темного промелькнула растерянность, но в следующее мгновение злая усмешка исказила красиво очерченный рот, а мое запястье утонуло в его огромной горячей ладони.
— Мы пропустили стадию знакомства, малышка. Или светлых девочек не учат хорошим манерам?
Если бы вдруг людям представилась возможность взять у ангелов интервью и спросить, а где же все-таки живут белокрылые, даже сам верховный хранитель не смог бы ответить на этот вопрос и дать точные координаты. Просто в очередную секунду полета в сторону восхода солнца каждый из нас понимал: вот она, черта, отделяющая суетливый людской мир от тихого пристанища света.
Ощутив, как обычно, легкий толчок в грудь, означающий, что невидимая грань пройдена, я приземлилась на зеленую лужайку, усыпанную мелкими соцветиями голубых, розовых и белых незабудок. Передо мной возвышались огромные витые ворота, преграждавшие путь в Обитель хранителей — Первое Небо.
Возле них стоял немолодой — хотя возраст для ангелов понятие относительное — сереброволосый хранитель, одетый в белоснежную хламиду. Он был бос и опирался на посох, украшенный латинской вязью. «Lumen coeli» гласила надпись. Свет небес. На верхушке посоха, загнутой в форме буквы «Г», с гордым видом восседала большая белая сова.
— И во тьме есть свет, Деметрий, — громко обратилась я к стражу ворот с обычным приветствием светлых хранителей, втайне надеясь, что в голосе отсутствуют панические нотки. Крылья я поспешно сложила. Не любила лишний раз показывать их.
— И будет всегда, — эхом откликнулся Деметрий. — Амалия, что-то ты сегодня задержалась.
Я заметила, как взглядом старец буквально сканирует меня, правда, при этом подслеповато щурясь. Однако я знала, что эта внешняя беспомощность не более чем маскировка.
Время от времени по Первому Небу ходили истории о пытавшихся проникнуть к нам темных хранителях, но Деметрий… А вот что именно с ними делал Деметрий, никто точно рассказать не мог.
То ли он при помощи посоха сжигал темного до состояния дымящейся кучки, то ли его сова была не так проста на первый взгляд, но факт оставался фактом: Деметрий занимал свой пост уже много столетий, и лично я боялась до дрожи лишний раз попадаться ему на глаза. Это было странно, учитывая, что со мной Деметрий всегда был особенно приветлив.
— Сложный подопечный попался, — вздохнула я, решив не вдаваться в подробности своей не очень удачной работы по части охраны души человека.
— А бывают простые? — хранитель улыбнулся, и черты его лица расслабились.
«Уф, в этот раз пронесло!» — мелькнула радостная мысль.
— Нет, конечно, но мне достался редкостный болва… — я спохватилась, сделав вид, что закашлялась, — в смысле человек с редкой душевной организацией, вот.
— Отдохни как следует, ответ обычно приходит с рассветом. — Деметрий распахнул передо мной ворота Первого Неба и я, благодарно кивнув ему, вошла.
Решив прогуляться до своего скромного жилища, я скинула обувь и ощутила мягкую прохладу ласкающей ступни травы. Ночь здесь, на Первом Небе, не была такой полноценной, как на Земле. Солнце, конечно, скрывалось, однако полоса горизонта оставалась оранжево-красной и было светло, как в летних сумерках. Такие вот бесконечные белые ночи. Настоящую луну мы могли увидеть только в мире людей.
Тишина стояла поразительная. Легкий шелест издавала лишь трава под моими ногами, да редкая птица решалась нарушить вечерний покой Обители. Я кивнула двум уставшим хранителям, идущим навстречу.
«Уж эти-то точно были со своими людьми дольше, чем я», — ревниво подумала я и в ту же секунду мысленно услышала, как мой подопечный витиевато и грязно выругался. Я громко охнула и совсем приуныла.
— Ты что, издеваешься?! — вырвалось у меня. Значит, бессрочный отпуск продолжается.
Вверенный моим заботам смертный вообще отличался богатством речи. Количество брани, вылетавшей из его уст, могло сравниться разве что с сезоном дождей где-нибудь в тропиках. К тому же он имел довольно склочный характер. Каждое сказанное им скверное слово или совершенный дурной поступок освобождали меня от обязанностей хранителя на несколько дней.
Получив назначение на охрану души своего подопечного десять лет назад, в общей сложности я всего пару недель была рядом с ним. В первый раз он не мог разговаривать по причине сильной простуды, а в другой — из-за перелома челюсти, который и получил опять же из-за своей несдержанности. Таким образом, последние десять лет я провела, болтаясь среди людей, изучая их привычки и характеры, а на Первое Небо прилетала лишь для восстановления сил.
Обогнув маленький пруд и пройдя под нависшими ветвями окружавших его ив, я оказалась перед входом в свой дом. Хотя дом — это громко сказано, скорее шалаш, который образовали еще две вековые ивы, надумавшие сплести свои ветви. Каждому хранителю доставалось такое жилище, только вот деревья у всех были разные. Мне достались ивы. Хотелось верить: это не потому, что ива плакучая, а я — нытик.
