Очередное душное и безветренное утро, не характерное для островов архипелага Исла де ла Спада, застало молодую девушку на пыльной улочке портового города. Она шла босиком, в белой блузе и цветастой юбке, подпоясанная платком, неся на голове огромную корзину. Девушка была непримечательна, если не считать бирюзовых линий на спине и руках, которые словно были вплавлены в её кожу.
Девушка прошла почти до самого порта и вошла в бар. Ранним утром посетителей было мало, и она сразу направилась к стойке.
– Вот, мистер Ноэль, – произнесла она, поставив корзину на стойку. – Я от Мартина, он передал вам ром.
– Эль-Мира, спасибо тебе, красавица. Как ты умудрилась дотащить всё это? – ответил старый бармен, забирая корзину и открывая её. – Но тут всего десять бутылок, а я заказывал минимум двадцать.
– Это всё, что он мне дал. Я зайду к нему в обед, может быть, будет ещё.
– Это было бы чудесно, милая. А то из-за отсутствия ветра этот корабль из порта никак не выйдет. Его экипаж уже опустошил все мои запасы. Вон с самого открытия уже за бутылкой.
В глубине зала за столиком сидела парочка матросов. Уже располовинив бутылку, они заплывшими глазами наблюдали за барменом и девушкой.
– Гля, какая рыбка заплыла в этот гадюшник, – шепнул один матрос другому.
– Не гони, Весло. Девчушка только в куклы играть перестала.
– Это ты не тупи, Якорёк. Смотри, вон уже ягодки во всю налились. Самое время сорвать да пожамкать.
Девушка договорила с барменом и ушла.
Матросы подошли к стойке.
– Что это за красотка, первый раз её вижу за всё время, что мы торчим на этом острове, – спросил тот, которого звали Весло.
– Эль-Мира? Наша местная сиротка. Несколько лет назад её на плоту прибило к острову с ужасающими шрамами или ожогами. Выходили её. С тех пор она на острове живёт и всем помогает. Нашей местной ведьме прислуживает.
– Сиротка, говоришь, – вытерев пересохший рот, сказал Весло. – Интересненко.
Он оставил на стойке золотой, и матросы тоже покинули бар.
Эль-Мира прошла уже больше половины улицы, когда обернулась и заметила двух матросов, выходящих из бара. Они что-то обсуждали, поглядывая на неё и злобно улыбаясь. Затем они сплюнули и нетвердо, но довольно быстро направились в её сторону.
Эль-Мира ускорила шаг, дойдя до границы города, и по просёлочной дороге двинулась вглубь острова. Мысленно она убеждала себя, что матросам просто что-то понадобилось выше по улице и ей нечего бояться. Но сердце бешено колотилось в груди.
Дорога от города вела через пустырь, а затем уходила в джунгли. Оглянувшись, девушка увидела, что моряки уже вышли из города и движутся в её направлении.
Когда Эль-Мира подошла к границе джунглей, преследователи уже шли в быстром темпе, периодически срываясь на бег.
Как только стволы деревьев немного укрыли её, она бросилась бежать. Сначала она бежала по дороге, но потом решила, что джунгли лучше укроют её от преследователей. Эль-Мира прыгнула в кусты, но было уже поздно: бежавшие за ней матросы успели заметить её манёвр.
– Ха-ха-ха, вон она, Якорёк, – прозвучал мерзкий, хриплый голос. – В кусты побежала. Поторопись, сейчас повеселимся.
Эль-Мира бежала через высокие заросли джунглей, не разбирая дороги. Сзади слышались смешки преследователей, и они приближались.
– Куда же ты, милая? – кричали ей вслед. – Дяди просто хотят поиграть.
Ветки больно стегали по телу и лицу, но девушка не останавливалась и продолжала бежать. А голоса преследователей всё приближались.
– Куда же ты, глупенькая? От нас не уйдёшь. Подожди, начнём веселье, сама будешь просить ещё на полшишечки. Ха-ха-ха-ха.
Голоса матросов звучали уже совсем близко. Эль-Мире казалось, что она слышит их шаги и даже хруст и шелест деревьев, через которые продираются преследователи. Казалось, что ещё мгновение, и цепкая рука схватит её.
Впереди показался куст громадно разросшегося папоротника. Видя в нём последнюю надежду, девушка нырнула в него.
Прыгнув в большой куст, Эль-Мира поздно заметила за густыми листами низко растущую толстую ветку. Она влетела в неё лбом на всём ходу. Последовала сильная боль, ослепительная вспышка света и тьма.
Два матроса пробирались сквозь густые джунгли, но, обогнув огромный куст, они остановились в недоумении.
– Где она? Она же была прямо перед нами! – воскликнул один из них.
– Не знаю, – ответил второй.
Они прошли немного дальше, оглядывая заросли, но тропический лес был тих.
– Эээ, так не пойдёт. У меня уже бубенцы звенят. Мне срочно нужна баба, чтобы слить семя! – заявил первый матрос.
– Да и мне тоже нужна баба, – вторил ему второй.
Внезапно перед ними, словно из ниоткуда, появилась маленькая сморщенная старушонка, покрытая пирсингом и татуировками, с толстой сигарой в руке.
– Кому тут нужна баба? Баба Нани, надеюсь? – задорно спросила старушонка, выдохнув дым цвета фукси прямо в лица матросов.
Ошарашенные лица матросов сменились туповато-довольными улыбками. Баба Нани взяла их под руки и повела вглубь джунглей.
– Пойдёмте, голубчики, мы хорошо проведём время. В молодости меня называли Нани Блуда – глубокая… Но это было в молодости.
Они прошли ещё немного и вышли на полянку, в центре которой рос огромный старый баобаб. Корни дерева выступали из земли, и в самом его основании имелась полость. Там была оборудована вместительная хижина.
Баба Нани завела матросов в хижину.
– Ох, красавчики, повеселимся! Давно я в два смычка не практиковала. – сказала она, прикрывая дверь в хижину. – Поначалу там будет суховато, но когда гнойную корочку отдерёшь, пойдёт как по маслу.
Эль-Мира пришла в себя, когда на джунгли уже опустились сумерки. Она лежала в зарослях папоротника, её голова болела и кружилась. В воздухе витал сладковатый аромат варёного мяса. Она попыталась проморгаться, и постепенно мир вокруг стал более устойчивым. Однако состояние непонимания и лёгкого оцепенения после удара о ветку остались.
Девушка осмотрелась и удивилась. В кустах она была не одна. Справа от неё сидела крупная пёстрая птица с ярким оперением. Слева – молодая горилла синего окраса. Примат смотрел на неё глазами, в которых читались ум и доброта, а его палец был прижат к губам, призывая девушку вести себя тихо.
Эль-Мира кивнула, давая понять, что будет вести себя тихо. Горилла жестами показала ей расслабиться и закрыть глаза. Эль-Мира послушалась. Сначала было темно, но постепенно перед глазами начала проступать картинка. Вот она смотрит на себя и синего примата со стороны.
Девушка догадалась, что смотрит глазами птицы. Она попыталась поднять руку, но рука пошевелилась у её тела, на которое она смотрела со стороны. Птицей она управлять не могла, а могла только смотреть её глазами.
