Не спрашивай по ком звонит колокол
А впрочем, ты и не спросишь. По одной маленькой причине – отсутствие желания услышать. И каждый раз искренне удивляешься: ну почему это я становлюсь мрачным перед расставанием. Каждый раз. Это не забывчивость и не глупость. Это всего лишь равнодушие. Только оно может не понимать всего ужаса осознания возможности. Возможности расстаться навсегда.
И колокол рока, с каждой встречей все более громко, все более ощутимо бьет и его отзвуки лишают кислорода темной ночью и упругими кольцами сдавливают сердце. У меня еще достает сил и воли быть на встречах с тобою внешне веселым. И вновь удивление и какая-то непонятная обида. Ну чего ты такой безалаберный. Все тебе смешочки, да шуточки. Потерпи немного, милая. Надеюсь не так и долго. Уже отпала необходимость в средствах для снятия стресса. Десяток минут посидеть и покурить, унимая дрожь и превозмогая накатившуюся слабость и легкое головокружение, добраться до лежбища и упасть провалившись в сон. Вернее в небытие, без снов, без воли, без желаний. Просто отключится на некоторое время. Говорят при сильном болевом шоке организм пытаясь самосохранится отключает сознание. Может быть.
Так что не спрашивай по ком звонит колокол. Это уже не звон, а дальнее эхо, отзвуки равнодушной железяки, самим раскачанной и теперь отдающий долг. И здесь нет твоей вины. Видимо я приложил мало усилий и вот ты осталась глуха к нему. Я слишком громко кричал о любви и явно забыл, что самый громкий звук – это шепот. Но мои губы зашиты нитями условностей и любви. Странной и ранее не испытанной любви, к тебе, милая…
На окраине небольшого городка, в полуразвалившемся, заброшенном доме жил бродяга. Днем он ходил по окрестностям городка в поисках пропитания, а вечера коротал с полу-облезлой дворняжкой и маленькой серой мышкой по имени Гошка. В отличии от бродяги и его пса, маленькому серому хвостатому комочку никогда не приходилось голодать. Других грызунов поблизости не было, а пара – другая крошек всегда находилась в этой лачуге. К тому же кошачье племя за версту обходило ее жилище, уж очень их не любила дворняга. Лишь изредка Гошка выбиралась из дома, что бы подышать свежим воздухом и пообщаться с собратьями – полевыми мышками. Да иногда забиралась на шкаф, с высоты которого был виден ярко освещенный дом, расположенный неподалеку, всего лишь через пустырь заросший бурьяном. Возле того дома постоянно было какое-то движение и звучала музыка. Полевки, которые иногда бывали рядом с этим домом, рассказывали интересные вещи. Бывало, что рядом с домом находились вкусные кусочки различных деликатесов, а какие потрясающие запахи исходили от дома – закачаешься. Но подходить ближе к дому, а тем паче заходить внутрь страшно. В доме много людей и вокруг постоянно шныряют коты. Уже не одна мышка поплатилась за свое неуемное любопытство, оказавшись в безжалостных когтях полосатых бестий.
В отличии от полевок Гошке было невдомек, что неизвестность чаще всего таит в себе опасность. Она думала, что все рассказы про хищных птиц и котов не более чем придуманные страшилки. Сказки взрослых, для того чтобы малышки не уходили далеко от своего дома. И вот однажды жажда новизны и скука подвинули ее в далекий путь.
С утра, хорошо подкрепившись и вспоминая рассказы полевок, Гошка пробралась между высоких трав и колючек к своей заветной цели. Основным ориентиром для нее служила доносившаяся музыка и гам. И наконец то и дом. Вид дома, а скорее дворца, ее ошарашил. Вблизи казалось что он высотою до небес и состоит из одного лишь стекла и огней. А запах? Она такого запаха никогда не слышала и не знала от чего он исходит, но он ей нравился и вызывал такой аппетит, что казалось прошла целая вечность с тех пор когда у нее было что то в зубах. Слюнки текли рекой и вызывали чудные виденья.
Сколько она не смотрела, но ничего опасного для себя так и не обнаружила. Стремглав бросившись к видневшейся щели в фундаменте здания, она быстро пересекла двор и очутилась в полутемном подвале. Двигаясь в полумраке по незнакомому подвалу, она никого не встретила. По пути, вдоль стен, ей попадались чьи-то ходы, явно прогрызенные каким то более крупным грызуном и порой раздражал резкий аммиачный запах. Неизвестно сколько времени Гошка путешествовала бы по подвалу и чем бы закончилось ее вторжение, но тут послышались шаги и она юркнула в находившийся поблизости короб. В нем лежали какие то небольшие деревяшки, как позже она узнала – из этих колобашек делали угли для приготовления шашлыков. И вот ее, находящуюся в коробе, отнесли прямо на кухню благоухающую незнакомыми ароматами. Выбравшись на свет и найдя отличную пещеру пол стоящим здесь шкафом с посудой – она возликовала. Наконец то она поживет как королева, в тепле, сытая и довольная, но… Что это? Не прошло и пяти минут долгожданного счастья, как у шкафа появился страшный мурлыкающий зверь. Усатый, полосатый, мягко переступающий на своих мощных лапах, он подобрался к шкафу и попытался достать ее. Гошка вспомнила о рассказах полевок про коварного врага под именем Кот и вот он возле нее. Сердце камнем упало в пятки и затрепетало как осенний одинокий листок на голом дереве в порывах холодного ветра. Если хоть малая толика, из того что ей рассказывали про кота, является правдой – то это все, обед прибыл вовремя, на тарелочке с голубой каемочкой.
И уже не было желания вдыхать вкусные ароматы, в них появилась неуловимая горечь. Пропало желание попробовать неизвестные явства, захотелось лишь одного – оказаться в лачуге под защитой старой доброй дворняги. И только одна мысль – как бы выбраться из этого сказочного дворца живой и невредимой. И видимо ее мышиный бог сжалился и прислал какую то тетку с ведром и шваброй, что то ворчащую себе под нос.
Увидев кота, эта милая тетка раскричалась и замахнулась шваброй на кота, тот не долго думая бросился наутек. Враг убежал, но еще долго сердце выпрыгивало из маленькой груди Гошки, а в глазах – бусинках было темно и страшно. Наконец все затихло, тетка ушла и можно было совершить вылазку. Следуя своему нюху, по еще влажному и пахнущему химикатами полу, она быстро нашла ведро с кучей различных съестных прелестей. Чего здесь только не было. И обрезки колбасных хвостиков, и корочки сыра с воском и много много всякой вкуснятины, названия которых она не знала. Все страхи остались в прошлом. И она вновь стала самой счастливой мышкой на свете. Насытившись до отвала, она едва добралась до своего убежища под шкафом, с трудом преодолев желание уснуть прямо там же, в ведре. Это был бы ее последний сон, так как проснувшись от какого то шума она с ужасом обнаружила рядом с собой когтистую лапу, путающуюся ее достать. И всего несколько сантиметров недоставало до «веселого» будущего в зубах у полосатой твари. Последовавшие минут десять показались ей вечностью. Но вот, наконец, кота прогнали.
