РИНА
Боль. Обжигающая, всепоглощающая боль. Не осталось ничего… ни ног, ни рук, ни тела. Агония отступает на несколько спасительных секунд, которых достаточно для того, чтобы сделать маленький вдох и начать надеяться, что это был последний раз. И снова тело выгибается дугой от огня, бегущего по венам. На крик больше нет сил, губы раскрываются, не издавая ни звука, все внутри горит и, кажется, огонь становится все сильнее.
Боль отступает. Я облегченно опускаюсь спиной на твердую прохладную поверхность.
Судорожный вдох и ожидание новой пытки раскаленной лавой, разливающейся под кожей. Сколько я еще смогу выдержать? На этот раз боль не возвращается, заставляя вновь испытать призрачную надежду на то, что все наконец-то закончилось. Легкий стон привлекает мое внимание, заставив в ужасе распахнуть глаза.
Обнаженное тело на темном камне кажется неестественно бледным, руки и ноги пленницы прикованы к камню железными широкими наручниками. Голова повернута набок, по плечам и груди рассыпаны огненно-красные пряди. Тело резко выгибается в новой агонии, раздирая прикованные запястья. Ярко-алая кровь тонкими ручейками стекает по рукам на темный камень, с розовых полных губ срывается жуткий хрип. Обмякнув, девушка падает на камень, широко распахнув глаза, из которых медленно уходит жизнь, глядит на меня как будто с сожалением.
Неотрывно смотрю на тело измученной молодой девушки. Что происходит? Кто способен так издеваться над беззащитным существом? Как я вообще тут оказалась? В полумраке пещеры раздается гулкий звук шагов, приближаясь все ближе с каждой секундой. Наверное, это мучитель той умершей девушки. Нельзя, чтобы меня заметили и сделали то же, что и с ней. Оглядываясь в поисках укрытия, с ужасом понимаю, что не могу сделать ни единого шага, я вообще не могу сдвинуться с места! В панике я смотрю туда, откуда раздавался звук, отчетливо понимая, что меня убьют сразу, как только обнаружат.
Еще несколько секунд, и я увижу человека, который лишит меня жизни: глупо даже надеяться, что кто-то нас нашел и решил спасти. Шаг, два, три, и из темноты на свет выходит высокая фигура, уверенно направляющаяся в нашу сторону. Испуганными, широко раскрытыми глазами я смотрю на приближающегося мужчину, но он разглядывает только тело девушки, совсем не замечая меня. Внимательно наблюдая за ним, я с изумлением понимаю, что он, стоя всего в нескольких шагах, действительно меня не видит.
Как такое возможно?
Судорожно выдыхаю задерживаемый воздух, и мужчина, оторвав взгляд от девушки, смотрит прямо на меня. Я тут же испуганно сжимаю губы, стараясь практически не дышать. Сердце бьет барабанную дробь, отдаваясь в ушах. Кажется, он прекрасно может меня слышать, хоть и не видит.
Нахмурив брови и отвернувшись, мужчина неспешно обходит тело девушки, внимательно разглядывая его; иногда замирает, во что-то всматриваясь. Высокий, стройный, в кожаных штанах, обтягивающих длинные, крепкие ноги, и облегающей майке со шнуровкой на груди. Короткие рукава открывают накаченные руки. Темные волосы заплетены в длинную косу, перевитую блестящей узкой лентой. Я вижу слегка вытянутое лицо с тонкими губами и большим, прямым носом. Его нельзя было назвать красивым, но он вполне мог бы быть симпатичным, если бы не его глаза. Взглянув в них, я едва сдерживаю испуганный вскрик. Абсолютная чернота. Как будто кто-то его нарисовал и закрасил глаза черной краской.
– Рул!
От неожиданного громкого окрика сердце в груди начинает биться с удвоенной скоростью.
– Хозяин! ― ему кланяется прибежавший низкий коренастый уродец.
– Убери это, ― мужчина брезгливо машет рукой в сторону распростертого тела.
– Слушаюсь, хозяин, ― снова поклон.
– Люди для этого слишком слабы, ― произносит мужчина, ― хотя эта продержалась почти до конца.
Мучитель девушки уходит в темноту, скорее всего, к выходу. Я снова пробую сделать шаг, и снова не получается. Да что же такое происходит!? Замученная девушка, умершая неизвестно отчего ― на теле у нее не было ни одного повреждения, только те, что оставляли наручники, но от них она вряд ли бы умерла.
Мужчина с черными глазами в странной одежде со слишком длинной косой, уродец. И в завершение всего, я не могу управлять своим телом. Абсурд какой-то! Последнее, что я помню, это то, как ложилась спать. Точно! Выдыхаю с облегчением. Я сплю, а это всего лишь сон.
Уродец тем временем освобождает тело от оков и куда-то тащит. Перед глазами моргает свет, я ощущаю, что меня несут, перекинув через плечо и крепко сжимая руками мое обнаженное тело. Да что за черт!?
Но возмутиться как следует у меня не выходит. Да я вздохнуть даже не успеваю, как руки, удерживающие меня, разжимаются, и я лечу вниз.
Я кричу. Визжу изо всех сил и очень долго, но себя почему-то не слышу, пока, больно ударившись, не приземляюсь и не качусь еще какое-то расстояние.
Меня окружает полная темнота. Очень болит спина, которой я ударилась при приземлении. То, что происходит, похоже на сон все меньше и меньше. Но если не сон, тогда что? Как можно объяснить все то, что сейчас произошло? У меня множество вопросов и ни единого ответа. Я отказываюсь понимать произошедшее. Тело бьет нервная дрожь, ветер неприятно холодит обнаженную кожу. Для верности ощупываю свое тело. Я действительно оказалась совсем без одежды и на улице. Сидеть и мерзнуть мне совершенно не улыбается, а значит, надо попытаться хоть как-то исправить мое бедственное положение.
Встаю на дрожащие ноги, которые тут же отзываются резкой болью, задрожав еще сильнее, и, несмотря на мои усилия, я падаю на колени, выставив перед собой руки. Последней каплей становится обжигающая боль в запястьях. Я ложусь на траву и громко рыдаю, свернувшись в комок. Выплескивая всю свою горечь, непонимание, страх и боль в израненном теле.
