За серебряным краем Луны
(2011—2013)
Я иду, не ступая на пролитый смех.
Я печалюсь от клавиш немого кино.
Но всегда быть хорошим и добрым для всех.
Я устал. Мне уже всё равно.
И теперь по горам, по морям, по лесам
Из квадратной и чёрной ночной глубины.
Я всплываю, спешу – время бьёт по глазам —
В те края, где играли мы Вальс Тишины.
Ведь собраться – пустяк. Шорты, кеды, рюкзак.
К чёрту сайты, и галстук, и утренний смог.
Уленшпигель, и Неле, и Ламме Гудзак
Освещают мне путь за пределом дорог.
Я достигну страны, где меня ты ждала.
И сыграем мы снова наш Вальс Тишины,
Там, где спит среди вечных снегов Шангрила
За серебряным краем Луны.
Завтрашний день таился в лучах вечерних зарниц.
За прошлое я ответил сполна.
В небе стыли крики улетающих птиц.
Они выпили лето до дна.
А ты укуталась омофором, и на глаза – вуаль.
У тебя умерла последняя пара зеркал.
В них смотрелся когда-то щеголеватый мистраль.
Но теперь мир стал для них мал.
Может, не нужно ждать,
когда умрут все зеркала и время?
Может,
пора выйти на берег
к пене прибоя?
И, наверное,
нам по пути с теми,
кто остался цел
лишь потому,
что вышел из строя.
Ты ступаешь по лотосам,
Не касаясь земли.
А следом за Велесом-Волосом
Плывут твои корабли.
В весенний месяц нисан
Ты привычно встаёшь на крыло.
И летишь навестить Чио-Чио-Сан
На борту её НЛО.
Мои двери выходят на пламя.
Твои окна смотрят в рассвет.
Наша любовь – между нами,
Как нацеленный в грудь арбалет.
Но когда-то нас попросил Лао-Цзы
Позабыть, что такое боль.
И любовь с той поры ведёт боль под уздцы.
Они – как текила и соль.
Так давай же уедем навечно
За правдою в Китеж-град.
Туда не приходит вечер
И там знают, «в чём сила, брат».
И когда с неба хлынет холодная сталь
Мы восстанем из звёздной пыли.
И улетим в предрассветную даль,
Где нас ждут твои корабли.
Я шагаю по улице, кутаясь в дао,
Словно ночь – в лоскутные сны одеяла.
Моё солнце – не в небе. Оно у меня внутри.
Жизнь нас жалеет раздвоенным жалом.
И ждёт Брунгильда у двери в Валгаллу…
А до тебя, как и прежде, 16 ри.
В нынешний век я проник нелегалом.
И крою` своё Завтра по новым лекалам.
Моё сердце пускает по небу корабль зари.
Многое было, всяко бывало.
Жизнь на исходе. Осталось за малым.
Но я всё бегу, пока горят фонари.
А судьба нас влечёт на кручи и скалы,
На горы, вершины, на пьедесталы.
И зима на исходе. Вот-вот улетят снегири.
А, значит, пора встать у штурвала,
С головой окунувшись в лоскутное дао…
Ведь до тебя – каких-то 16 ри.
С моря ветер, с моря соль.
Все играют чью-то роль…
Чайки смотрят в каплю чая.
Я скучаю
По тебе,
По раздвоенной судьбе,
По непролитым слезам,
По непрошеным глазам,
По всему, во что не верю,
По несбывшимся потерям,
По замкам и по дверям,
По далёким берегам…
(Тем, к которым не доплыл,
И когда-то не открыл…)
Чайки, небо, пароход —
Зашифрованный дресс-код.
Dol-
ce vita…
Боль
Убита.
И увита
Виноградною лозой
Неба ломкой бирюзой.
Боль-
ше неба, выше звёзд
Между нами хрупкий мост…
Море, волны, парус, плот…
Что нас ждёт?..
Цапли клюют наше время на ужин…
Как разглядеть тех, кто нам нужен?..
В бисере звёзд…
В каплях чудес?..
Надежды льются, как кофе в постель.
Так играй же скорее
на скрипке, Адель
Нашу роль до конца.
Пока мир не исчез.
Чест-
ное слово,
Мы прогоним метель
И
с рождества до Покрова…
Будет апрель.
И чуть-чуть…
У крыльца…
как капель…
Что-то из «Chess»…
Цапли клюют нашу память в обед…
Медью сияет и метью спешит мой брегет.
Как нам научится прощать?..
Ты вместе со мной,
Но я строю свой плот.
А ты над землёй
И улыбчивый первый пилот
Приглашает
тебя танцевать…
Пока мир не исчез.
Но там, где парит МКС,
Раздвигая солнечный свет,
Встретятся два поцелуя,
тех, что не могут уснуть,
Чтоб растворить
в омуте лет
Тот полонез
И чуть-чуть…
Окружающий бред.
Цапли с утра цедят сок хрусталя.
И чертят наш путь, начиная с нуля.
Как устоять на ногах,
когда рушится всё?
На шахматных досках расставим и-цзин.
Впишем в века свой бессмертный логин,
Видя своё отраженье
рядом с Басё…
Но – как не упасть,
когда небо плывёт по реке?
И всё, что ты строил
в течение реинкарнаций —
Всего лишь
молекула галлюцинаций…
И плавает в чашке саке…
В высоковольтных лугах
Пляшут иголки в стогах
И ветераны локальной любви просят себя обмануть…
Хотя бы немного… хотя бы чуть-чуть.
И возможно…
Что это —
самый правильный путь…
Цапли к зиме улетают на юг
Они не выносят клёкота вьюг
На улице дождь…
И куда не пойдёшь…
Попадёшь
в точку прощанья.
Я стою посредине времён —
Слева мираж, спереди сон —
Справа реал, позади – остановка дыханья.
Где эти школы,
в которых учатся счастью?..
Там ничего неизвестно о призраках власти.
И всё же… в точке прощенья.
Между осиновых
осей вращенья —
Я вижу чьи-то черты…
И неброско…
Чуть-чуть…
Посреди темноты…
Наши мечты…
Она устала быть больше целого мира
Она устала быть больше целого мира.
Ей хочется чуть отдохнуть.
Не читать Достоевского и Шекспира.
И на время – куда-нибудь…
Ей надоело считать рубли и минуты.
В её планах не значится быть хлёсткой, как сталь.
Ей хочется смотреть на лилии Ацелута.
И в звёздную даль…
Когда она принимает ванну.
У меня перерыв на обед.
Потом она уходит в нирвану,
А я идут в Интернет.
Потом я пью голую прану из крана.
А она смотрит балет…
Что ж… Мы живём
На пять минут быстрее, чем мир за окном.
А с ней
Не совпадаем только в одном…
В том, что китайцам известно, как «ян» и «ин».
Ведь я люблю женщин, а она – мужчин…)
Сердце – это два смайлика, сложенных вместе.
Их путь недолог, как путь жениха и невесты,
Идущих рядом,
Взявшись за` руки,
К алтарю.
Осваивающих навыки
Говорить друг другу
Каждым взглядом:
«Благодарю».
Засыпаем под вальс, а танцуем под сон…
Засыпаем под вальс, а танцуем под сон.
Безымянные звёзды качают вагон.
Он срывается в дождь, он слетает с петель,
Пьёт иссохшими окнами ночи коктейль…
А от Сцилл – до солёных шнурков Апеннин
Словно дар от Эдгара – полёт балерин.
Это феи Морганы прощальный каприз…
А вагон по-над солнцем – по радуге вниз…
А вагон нараспашку уходит в Инет.
Через радиус радости прожитых лет.
Тонет смерть в зеркалах, с неба время течёт.
Но всё это ни к чёрту, не в кайф и не в счёт!..
Потому что прекрасная фея воды
Перешла через мост, где кончается «ты».
И поэтому нынче уходит в астрал…
И, возможно, что кто-то займёт пьедестал…
Даже принц Гаутама на белом коне
К ней примчит, привезёт розы в лунном вине.
И поздравит её с новым выходом в свет.
И подарит ей то, что во всём свете нет…
И фатально фата – как вода сквозь песок…
Взгляд на фату-моргану, как выстрел в висок…
Угол Лекка опасен, а Локи – смешон.
Но, кренясь по-над пропастью, едет вагон.
Засыпаем под дождь, под любовь видим сны.
Наша память храниться в карманах весны.
