Самое, наверное, приятное в создании книги – это написание вступительного слова. История, которую Вы прочтете ниже, написана для моей дорогой Розалины Будаковской. В знак благодарности за поддержку, внимание, присутствие. Эта история своего рода ещё и знак моего уважения, признания. Давно, очень давно меня серьезно не увлекали и не цепляли книги и их герои. А книги Розалины смогли это сделать. Они удивительно близки мне и понятны, душа откликается на каждую историю, и это самое прекрасное чувство, которое только можно испытать при чтении.
Те посылы, которые мы хотим выразить нашими книгами, пусть и написанными в разных жанрах, одинаковы. Только безграничная, всеобъемлющая любовь способна спасти, помочь, поддержать человека и сделать мир вокруг лучше.
Я никогда не перестану удивляться невероятным поворотам судьбы, загадочным встречам и фантастическим знакомствам, которые действительно каким-то волшебным образом меняют жизнь. И не только.
Мне очень хочется, чтобы каждый после прочтения этой истории, сказал самым близким и любимым то, что я говорю сейчас.
Спасибо. Спасибо за то, что ты – рядом.
Тихая осенняя ночь своими цепкими лапками уже окутала мир. Лёгкий дождь сменился мелкой изморосью, больше напоминающей туман. Я никуда не спешила, потому что торопиться было некуда, не в пустую же квартиру бежать сломя голову? Иногда приятно надеть наушники, включить музыку и просто идти. Позади тяжелый рабочий день, впереди – только тёмная ночь, и ничто не мешало мне побыть наедине с собой не в надоевших четырёх стенах. Зонт благополучно остался висеть на крючке в рабочем кабинете, но капюшон я не надевала – и пусть волосы покрывались микроскопическими каплями дождя – так даже лучше, я могла слиться с осенью и просто брести наугад по мокрым улицам. Подставив лицо тусклому свету фонаря и туману, наслаждалась пустотой вокруг. Как же хорошо не слышать сейчас ничего, кроме музыки. Ноги несли меня к дому знакомым маршрутом, посторонние звуки обходили стороной.
Внезапно на моё плечо опустилась чья-то тяжёлая рука. Я вздрогнула и остановилась, испуганно обернувшись: за спиной стояла девушка и улыбалась. Присмотревшись, я узнала в ней Лину.
– Как ты меня напугала! – я недовольно вытащила один наушник. Мы давно не виделись с подругой, даже неприлично давно, но радоваться мне мешал меланхоличный осенний настрой.
– Привет, Гата! – она бросилась ко мне и с чувством обняла. Моё детское имя прозвучало так странно среди тёмной безлюдной улицы, я уже и забыла, когда меня кто-то так называл. – Вот это встреча!
– Ага, – протянула я. – Как ты здесь оказалась? И даже не предупредила!
Я хорошо помнила, как Лина с Вовой после свадьбы уехали отдыхать в Амстердам, да так и остались там на долгие десять лет. За это время мы виделись от силы раза три, хотя раньше были не разлей вода. Лина говорила, что они собираются вернуться на какое-то время, помочь родителям, но я не думала, что это случится так скоро.
– Ну, я же писала тебе, что мы приедем. Вот и… – подруга тянула меня за руку к подъезду старого обшарпанного дома, где стоял довольно высокий мужчина. Вовка. – А тут, ты же знаешь, мои родители живут. Вернее жили, они сейчас на дачу перебрались, а мы с Вовкой остановились в их квартире. Всё лучше, чем тратить деньги на гостиницу.
Лина тараторила без умолку, и я уже пожалела, что пошла этой дорогой. Видеть друзей в целом приятно, но не сегодня. Я слишком устала, голодна, и просто хотела побыть в тишине.
– Привет, подруга! – Вовка приобнял меня и с улыбкой вгляделся в лицо. – А ты совсем не стареешь, – хохотнул он.
– С чего бы мне стареть? – отшутилась я.
– Действительно, Вов, Гата живёт для себя. Какие у неё заботы, кроме работы. Ты же знаешь, – без задней мысли выдала Лина, сама простота. Я вздохнула. Она попала в самую точку. Я живу для себя, но забот при этом у меня хоть отбавляй.
– Ладно, думаю, в такую погоду болтать о жизни на улице совсем не хорошо, – Вова накинул капюшон и хотел что-то сказать, даже открыл рот, но я его перебила:
– А вы надолго к нам?
– Не-а, на пару недель. Не больше, – махнула копной кудрявых чёрных волос Лина. – Надо кое-что сделать… Тебе-то мы можем сказать по секрету.
Я удивленно вскинула бровь, чувствуя, как она поднималась высоко на лоб и мне ужасно захотелось схватить её рукой.
– Мы решили обвенчаться.
– Да вы что?! – у меня аж дыхание перехватило от таких новостей. – Лететь через всю Европу только чтобы обвенчаться? Ребята, вы в себе?
– Абсолютно, – рассмеялась Лина. – Наши семьи наконец-то пришли к консенсусу. Церемония будет католическая, мои теперь не против. Единственное условие – чтобы все родные присутствовали. Поэтому мы тут.
– Ничего себе… – я всё ещё не могла прийти в себя. Оказывается, у моих друзей в жизни столько всего серьезного происходило, а я и не в курсе.
– Могла бы и поздравить, – снова засмеялся Вовка, сколько его помнила, он всегда так смеялся: громко, заливисто, баритоном.
– Поздравляю! – постаралась изобразить радость я. – Но как твои родители, Лин, согласились?
– О! Это всё благодаря нашему другу! – она вцепилась в руку мужа и заглянула в его лицо.
– Да… – протянул Вовка.
И только сейчас я заметила, что чуть в стороне, на газоне, прислонившись к дереву, в самой тени стоял человек в чёрном. Он отстранился, словно сгусток темноты, от ствола, и вышел под свет фонаря. Это мужчина – высокий, худощавый. Я испуганно отшатнулась, невольно опуская глаза.
– Наш Ник, – пробормотала Лина. – Он священник. Вел долгие беседы с моими родителями. Если бы не он…
– Если бы не я, то кто-нибудь другой помог бы вам, – кажется, этот Ник улыбнулся. Мне толком не было видно его лица из-за надвинутого капюшона.
– Нет-нет! Я не хочу, чтобы кто-то другой был втянут в наши семейные разборки, – жарко возразила Лина.
– Слушайте, ребята, я весь продрог, – взмолился Вовка, – давайте уже пойдем по домам? Гата, был рад увидеть тебя вот так, совершенно случайно. Напиши, как у тебя будет выходной, сходим куда-нибудь по старой памяти, поболтаем. Надоело вести переписку, живое общение круче!
– Да-да! Обязательно встретимся, – Лина снова обняла меня и расцеловала, совсем как её бабушка. В детстве мне ужасно это не нравилось, вот и сейчас я испытала схожие чувства и, с плохо скрываемой радостью, махнув всем на прощание, развернулась в сторону дороги.
– Бывайте! Рада, что всё у вас хорошо, – я уже полезла в сумку за вторым наушником, как услышала за спиной голос Ника.
– Я провожу, не стоит девушке одной ходить в столь позднее время. Мне всё равно по пути.
Мы распрощались с Линой и Вовкой. С горечью я спрятала наушники. Придется разговаривать с этим странным священником. Он достал из кармана куртки пачку сигарет и, слегка повернувшись ко мне, спросил:
