Если бы пару недель назад кто-то сказал мне, что психическим расстройствам подверженны все люди на свете, я бы, скорее всего, громко рассмеялся, и не по той причине, будто моё высокомерие отличает меня от всех остальных. Если углубляться в особенности моего воспитания, и места, в которых я рос как человек и личность, отношение к вещам, связанным с чем-то абстрактным, вызывали улыбку на моем лице. Учитывая обстоятельства, я всё еще с полной уверенностью не могу заявить об отсутствии интереса к психическому здоровью и к чему-то необъяснимому.
Моя семья никогда не выделялась среди остальных, поэтому сложно назвать её необычной. Отец, работающий на производстве с самого утра до позднего вечера, считавший честный и упорный труд основополагающим ядром состоявшегося человека, который, помимо всего прочего, должен быть благодарен небесам за предоставленную возможность реализоваться. По мнению человека, который всю оставшуюся жизнь будет являться для меня примером, смыслом мужского естества была работа, с помощью которой, благодаря трудолюбию и высшим силам, ты имел возможность обеспечить хорошее будущее своей семье. По этой причине, было некогда волноваться о чем-то, кроме дела, которым предназначено заниматься, и родных, за которых берешь ответственность. Депрессия, страх и другие недуги жизни, по его мнению, являлись признаками тунеядства и душевной слабости. Поэтому устав моей жизни сложился через призму детских воспоминаний, ведь отец никогда не был замечен за той самой слабостью, даже когда работал сверхурочно. Беря много смен подряд, падая замертво от усталости в кровать, он всегда создавал образ человека, для которого любое испытание было лишь маленькой неглубокой речкой.
Доброта, в его понимании, была фундаментом для хорошего человека в обществе. Возможно, именно такое отношение его и погубило. В тот вечер наша семья не ожидала подобного исхода событий. Мама, как обычно, готовила ужин, ожидая отца после работы, а мы с братом лежали в кровати, пытаясь не уснуть, чтобы хоть на секунду услышать его голос. Но чуда в тот вечер не случилось, и отец не появился на пороге. Как узналось после, человек, искренне веривший в доброту и честность покинул этот мир, когда решил помочь невменяемому гражданину, который превратил его голову в овсяную кашу из-за сломленного состояния, вызванного наркотическими веществами. Мы были раздробленны на мелкие осколки, которые невозможно было собрать воедино, а мать, всю жизнь будучи домохозяйкой, осталась одна с двумя детьми. По моему мнению, по этой причине мне пришлось рано повзрослеть. А чувство справедливости воспылало во мне больше, чем когда либо, ведь убийцу моего отца так и не нашли.
Поступив в полицейскую академию, я точно знал, чем хочу заниматься и каким человеком должен быть: защищать народ, свою семью от людей, которые готовы за гроши убить другого. Спустя годы, результат моей работы радовал не только руководство, но и меня. Быстрый рост по карьерной лестнице мотивировал и дальше бороться за справедливость. Каждую секунду своей жизни твердил сам себе слова, услышанные от своего отца: работа, труд, доброта, отзывчивость, смелость – все это стало смыслом мое жизни.
Шло время, месяцы сменялись годами, о моих успехах говорили не только в городе, но и за его пределами. Награды за отличное несение службы всё больше доказывали, что выбранный мною путь является правильным. Но, несмотря на столь упорный труд, мне было далеко до человека, который был примером для меня. Как бы ни было сильно желание, сила духа, как бы я ни воспитывал в себе такие качества, как смелость и доброта, они далеки от идеала, сложившегося в моей голове. Дни шли своим чередом, пока однажды вся моя жизнь не потеряла смысл, пока всё, во что я верил, не рухнуло у меня на глазах. И в данное мгновение, сидя на диване, держа пистолет у своей головы, меня мучала всего пара вопросов «Доживу ли я до утра?» и «Насколько всё происходящее вокруг реально». Я – Майк Харт и это Моя история безумия.
После серии удачно раскрытых мною дел, а также умением расположить к себе людей, меня отправили в один из маленьких и самых старых городков, находящийся, можно сказать, на отшибе страны, возле возвышающихся могучих гор и не менее величественных лесов, чтобы оказать помощь с расследованием загадочных исчезновений из-за недостатка штатных сотрудников в той местности.
Прибыв в место полное истории, складывалось ощущение, глядя на старые здания, полные архитектурной ценности, что спокойнее места, чем это, где жизнь текла медленно, а у людей всегда была улыбка на лице, ничего не может происходить. Мечтая с детства побывать в старом городке, затерянном среди лесов и гор, мне всё-таки удалось, хоть и не по своему желанию, очутиться в таком месте. Вот он, передо мной, как будто вышел из страниц забытых книг XIIX века. Его улочки, вымощенные камнем, извиваются между построенными из красного кирпича домами с резными балконами и высокими чердаками. Солнце, пробиваясь сквозь густые кроны деревьев, играет на стенах, создавая таинственные тени. Это место завораживает, но в то же время, в нем есть и какая-то печаль. Как будто сам воздух наполнен историями, которые шепчут старые стены. Кажется, что город когда-то был центром жизни, а теперь тихо доживает свои дни. Прогуливаясь по старинным улочкам, было ощущение холода в сердце. Когда-то здесь кипела жизнь: ярмарки, праздники и какие-то важные события. А теперь лишь ветер гонит опавшие листья по пустынным тротуарам, напоминая о том, что времена меняются. Несмотря на такое первое впечатление, город хранил в себе мрачные истории, в которых ни раз проливалась кровь ни в чем невинных людей. Тёмные уголки дворов вызывают любопытство, а старинные здания хранят в себе много тайн. Кажется, что местные жители знают множество историй, но охотно делятся лишь теми, что можно выставить напоказ. Пожалуй, первое, что приходит в голову при виде такого пейзажа, тесно связанного с историей – это Салем. Вдохнув воздуха, чистого от выхлопных газов заводов и машин, я направился к шерифу, которому должен был оказать помощь в расследовании.
Полицейский участок в этом старом городке действительно выглядит так, будто его перенесли прямо из Дикого Запада. Узкие деревянные перила обрамляют вход, а сама постройка, выполненная из грубого дерева, с покосившейся крышей и большими окнами, наполняет атмосферу старины и таинственности. Кажется, что время здесь остановилось, и в любой момент из дверей появится ковбой в широкополой шляпе, готовый к очередной стычке с неприятностями. Когда я подхожу ближе, на меня смотрят узоры, как бы выдолбленные в древесине, на стенах висят старые вывески с именами местных шерифов и их шевронов, по-обычному лоснящихся под светом солнечных лучей. На этом фоне раздаются звуки, которые, кажется, слышны только в этом уголке, – скрип старых половиц и шум старинных механизмов, как будто само здание живет своей особенной жизнью, сохраняя множество тайн за толстыми стенами. Внутри участок более чем прост: бюро, покрытое пылью, и, кажется, будто здесь никто не работал очень давно, старинные карты города, безмолвно взирающие на меня со стены, напоминают о том, как жизнь когда-то бурлила на этих улицах, а на столе лежат черно-белые фотографии городских жителей в старинных нарядах, словно из мира далеких воспоминаний. Свет в помещении тусклый, и хотя тут не хватает современного оборудования, есть в этом месте определённая харизма. Это не просто полицейский участок, это часть истории, часть того, что формировало этот город. Уголок, где праздновали свои победы и переживали поражения, где собирали улики и разгадывали загадки. И, несмотря на грустные нотки времени, участок продолжает оставаться символом порядка и защиты, пусть даже в таком необычном и очаровательном исполнении. Есть что-то романтичное в том, как это место сохранило свои корни, продолжая служить тихим напоминанием о том, как важно беречь истину, даже если она укрыта в слоях пыли и заплутала среди теней. В этом странном месте, полном загадок, я не могу отделаться от ощущения, что когда-то здесь действительно происходило что-то важное и величественное. Пройдя чуть вглубь помещения, на меня уставились всего пять человек, а если быть точным, то это были почти все сотрудники правоохранительных органов. Я поздоровался, представился и объяснил с какой целью случился мой визит и только слова о шерифе оказались на моих губах, как вдруг в конце здания резко открылась дверь. Оттуда вышла женщина, с презрением смотревшая на меня, выглядевшая сурово, но достаточно очаровательно. Она была среднего роста, на вид, спортивного телосложения, с ярко выраженными чертами лица, возраста 35—40 лет. По ее настрою было очевидно предположить, что видеть меня явно не были рады, а по диалогу, который начался после этого, данная теория лишь подтвердилась.
