Дария Беляева - Терра

Терра
Название: Терра
Автор:
Жанры: Киберпанк | Социальная фантастика | Young adult
Серия: Красные тетради
ISBN: Нет данных
Год: 2024
О чем книга "Терра"

Роман – обладатель Гран-при литературной национальной премии «Рукопись года».

Боря Шустов – не вполне человек.

С детства он знает, что ему предстоит болеть, терпеть и умереть ради того, чтобы мир стал чуточку лучше. Знает, что он и ему подобные нужны для того, чтобы предотвращать беды на планете – и цена этой способности слишком велика.

Борина мама рано умерла – но осталась и в нем, и в его папе. В прямом смысле тоже.

Борин папа честно старается исполнять свой долг, но он тоже не вполне человек, и долг его несколько выходит за рамки человеческого.

Боря думает, что у него есть выбор. Думает, что он может жить отдельно, а мир отдельно.

Это история о чудовищах. О семье, какой бы она ни была, и о жизни, какой бы она ни была.

Бесплатно читать онлайн Терра


© Дария Беляева, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Часть I. Был маленьким

Глава 1. Зубки да косточки

А когда мамка умерла, мы с отцом ее и съели, чтобы навсегда нашей была. Я когда маленький был и дядя Коля вот умер, головой, в общем, ударился, напившись водки, – папашка с мамкой его тоже ели, а передо мной положили здоровенный кусок торта «Прага», но запах абрикосового джема и шоколада ничего не отбил.

И вот папашка говорил такое:

– Мы делаем это, чтобы они никогда не покинули нас.

Когда дядя Коля кончился, мне, значит, было четыре года. Папашка посадил меня на колени, закурил и стал рассказывать про атомы, про то, что они с мамкой чего-то там будут состоять из дяди Коли вроде, он их никогда не покинет.

Я рассматривал красные сосуды у папы в белках и думал, что у него с дядей Колей были одинаковые светлые глаза. А у меня – черные, как у мамки. Я сидел у него на коленях неподвижно, смотрел на него и вдыхал запах сырого подпорченного мяса, все еще доносившийся у него изо рта.

– А почему у Лиды бабка умерла? Вот у ней бабка умерла, и ее на кладбище зарыли.

Папашка хрипло рассмеялся.

– Кого, Лиду?

– Нет, бабку ее.

Говорить я научился рано и ладно, это всем взрослым нравилось. Даже отцу. Он смотрел на меня своими светлыми глазами, зрачки его были как дыры в мироздании, такие зрачки, узкие-тонкие, а белки – розоватые не то от заката, не то от крупных сосудов. У папы был неподвижный, остекленевший взгляд, он пару дней пил водку, начал еще до того, как дядя Коля умер, вместе с дядей Колей еще.

– Люди так не могут. Простые люди, обычные.

Это те, у которых Матеньки нет. Я уже понимал разницу-то. Они не знают крысиного языка и непрочные, не видят, как пульсирует темнота, а запахов для них в мире совсем уж мало.

– И они, – задумчиво сказал папашка, – не знают, что под землей. Поэтому и пихают туда трупы. Я б не стал.

Тут он столкнул меня с колен, встал, пошатываясь подошел к окну. Я больно ушибся, но уже знал, что папашка разозлится, если я заплачу.

А потом я увидел (в отражении увидел), что отец сам плачет. Да, плакал папашка. Вот и все, что я об этом дне точно запомнил.

А про дядю Колю только то, что глаза у него были такие же, как у отца, только не злые, а печальные. Он был, это я понял спустя много лет, рассматривая фотографии, такой себе сантехник из порно, из эротики даже. Сказочно красивый, светловолосый, светлоглазый, и лицо у него было светлое-светлое, такое, должно быть, у повзрослевших ангелов встречается. Он никогда начисто не брился, но все равно была в нем какая-то юношеская нежность, ничем не изымаемая.

Так вот, башку он себе проломил, ну да, основание черепа, и у него под глазами остались такие почти черные синяки – это кровь прилила.

Он был хорошим. Ну, мне говорили.

Да и ладно, в общем отец плакал, а я хотел куда-нибудь исчезнуть, оказаться далеко-далеко, чтобы случайно не показать: я знаю, вижу, запоминаю, какой ты слабый.

Вечером, когда меня укладывали в кровать (а она была не так далеко от обеденного стола, на котором разделали, а потом съели дядю Колю), мамка сказала:

– Боречка, ты не бойся, он тебя и мертвый будет любить.

А я и не знал, любил ли он меня живым, так что не боялся. Мамка была совсем пьяная, взгляд у нее был, как у стеклянной игрушки, смешной и жутковатый. На языке она говорила на родном, как с ней часто бывало, когда она совсем упьется, и я тоже легко на него переходил.

– А завтра вы тоже его будете есть? – спросил я.

– Будем, пока весь не съестся. Останутся одни зубки да косточки.

Она гладила меня по голове, пальцы ее были холодными, словно тело ее уже знало, что тоже умрет. Ну и глупость на самом-то деле, а то мы все не знаем, что ли?

И вот, и вот, ну да, она смотрела мне прямо в глаза, было темновато, зрачков ее в черноте радужки я почти не видел.

– Матенька сказала, что мы не должны оставлять наших мертвых. Она дала нам такие желудки, чтобы их принять. Это такая любовь, Боречка. Вечная любовь. Это чтобы вечно любить.

Ну я так и понял – Матенька хотела, чтобы мы любили вечно.

– Ты послушай, – сказала мамка, перехватив меня за подбородок, чтобы привлечь мое внимание. – Они навсегда остаются с нами, никуда не исчезают. Уходят в кровь твою и в душу.

– А там застревают?

Мамка ничего не ответила, у нее глаза закрывались.

– Мам! – сказал я, ущипнув ее запястье. – Я хочу знать!

– Что хочешь знать, Боречка?

– Это значит, что люди не умирают?

– Некоторые могут жить несколько поколений после своей смерти. Если ты очень кого-то любил, он в тебе так глубоко, что когда и тебя съедят, твой мертвый перейдет вместе с тобой. Я о таком слышала.

От отца, сидевшего на кухне, ни звука не доносилось. Может, и он там себе голову разбил, подумал я, уже чуточку засыпая. У них же одинаковые с дядей Колей глаза, так что мог тоже голову разбить.

А мамка гладила меня по голове, у нее были неверные движения, один раз она прошлась мне прям по глазу. Ты была б поосторожнее, мамуль, да потрезвее, если б знала, сколько нам осталось.

– Спи, Боречка, да не думай об этом. У Матеньки Крысы своя правда. Надо жить, надо жить.

Но сама-то она своему совету не последовала и умерла через два года, пьяная, в Усть-Хантайском водохранилище. Под лед, значит, провалилась.

Об этом я помнил уже многое, я бы даже меньше хотел, но все хорошо уложилось. Это не была смерть со вкусом торта «Прага» (редкость в продмаге Снежногорска, просто сокровище). Ее выловили быстро, так что в гробу она казалась только чуточку припухшей, как с перепоя или от простуды. Вполне можно было думать, что она живая, по крайней мере пока отец искал тесак для мяса.

А гроб у нее был красивый-красивый, блестящий, и бархат внутри был как полость рта. Я только потом в одной книжке прочитал, что саркофаг переводится с греческого как пожиратель плоти. А тогда я уже об этом догадался.

Я целовал ее холодные щеки, и меня колотило от осознания, что это уже не она. Потом колотило от осознания, что это, в каком-то смысле, все еще она. Короче говоря, противоречивые чувства, все дела. Я, значит, смотрел на нее и не верил Матеньке, ненавидел Матеньку за то, что у меня больше нет мамы.

Вот у нее такой гроб красивый, папка на вертолете пригнал, самый дорогой, самый лучший (как все дорогое и лучшее, пришел – с неба), а какая ей с этого радость? И так мне хотелось заплакать, а я не мог, такие глаза были сухие, такой я весь был сухой, аж горло драло. Я подергал ее за рукав.

– Мама! Мамочка!

Потом на украинском ее позвал, как она любила. Папашка забрал ее из самого Ивано-Франковска, а уж ее собственную маму забрал из-под Могилева мой украинский дед. История моей семьи, она и про любовь, и про путешествия.


С этой книгой читают
Арлен Жданов живет на закрытой планете Аврора, а у него в голове живет червь. Если Арлен будет учиться хорошо, червь изменит его и позволит ему стать настоящим героем и космическим солдатом. Тогда Арлен отправится в Космос и найдет своего папу.Космофэнтези без космоса, киберпанк, который мы не заслужили, история о взрослении детей и история о взрослении их инопланетных мозговых паразитов – дарвиновская «бесконечность прекрасных форм» и ретро-диск
Серия из восьми рассказов, «Безумие». Название говорит само за себя – здесь есть все: психоделика, мистика, фантастика… Любителям ужасов и психоделики серия рассказов «Безумие» придется по душе.Книга противопоказана людям: с сердечной недостаточностью; со слабой психикой; беременным женщинам; а также лицам, не достигшим 18-летнего возраста.
Фантастический рассказ-зарисовка о запрете на любовь и проявлении чувств в будущем обществе несвободы.
Сборник рассказов по миру настольной игры в стиле киберпанк «Гидрофилия», созданной Алексеем Козловым. Источником для вдохновения послужили фильмы о виртуальной реальности 80-х и начала 90-х годов XX века.
Книга состоит из двадцати двух рассказов различных жанров, среди которых каждый читатель найдёт для себя что-нибудь интересное.Фантастические истории окунут вас в выдуманные миры, юмористические насмешат, мистические напугают, а драматические оставят приятное послевкусие.Необычные сюжеты и нестандартные финалы захватят ваше внимание с первых описанных приключений.
Что такое любовь на расстоянии тритона? Ответ в книге: новеллы, вошедшие в неё, выросли из всемирно известного бунинского цикла «Тёмные аллеи». Души, скрывающиеся под женскими, мужскими и надгендерными масками, – суть одно, и всё же каждый человек по-своему играет те или иные роли. Как не переиграть? Как отличить обыкновенное чудо от суррогата – и наоборот? Персонажи Натальи Рубановой, переселяющиеся из текста в текст, ставят на себе чрезвычайно
Эта книга – начало истории сотрудничества Анастасии Миллер и Алексея Лаврентьева. Настя – патологоанатом, который работает вместе с сотрудником ФСБ Алексеем над сложными делами, связанными с убийствами. Здесь им предстоит расследовать странные убийства, за которыми стоит тайное общество «Новый Крест». У жертв кровь быстро сворачивалась под воздействием высокой концентрации адреналина, поэтому они погибали. Расследование привело Анастасию и Алексе
Предложив Александру Дольскому Путешествие в далёкое прошлое, где будет раскрыта его истинная судьба, Незнакомец наделяет его несколькими Дарами, одним из которых оказалась подаренная ранее ему умершим пациентом книга. Незнакомец демонстрирует Дольскому её возможности, чтобы сделать на своём Пути первый шаг.Теперь книга будет всегда с Дольским рядом и пройдёт свои превращения, помогая герою с ответами, чтобы в конце Пути обернуться его книгой Жиз
Получив два первых Дара, включая книгу-перевёртыш, Дольский и Незнакомец оказываются в Чёрном лесу Франконии, где Дольскому нужно понять, куда он попал и настроиться на испытания и перемены. И здесь он получит ещё два Дара, без которых у него не пробудится Сила и он не сможет вернуться домой.Текст предваряет картина автора.