– Проснись, боец!
Чарли открыл сонные глаза. Перед ним сквозь пелену дрёмы проявился образ мастер-сержанта Леджера.
– Сэр…
– Я приказал проснуться, солдат!!! – воскликнул он, – или тебе особое приглашение нужно, урод?!
– Сэр, нет, сэр! Готов к бою! – громко отвечал Чарли, вставая на ноги. Команды сержанта мигом отогнали сон. Он выпрямился и встал по стойке смирно.
– Чуточку не понял, солдат! У тебя со слухом проблемы?! Или приснилось, как мамочка делает тебе домашнюю кашку на завтрак?!
– Сэр, нет, сэр!
– А почему тогда ты не встал по команде «подъём» вместе со всеми?!
– Сэр, я виноват, сэр!
– Ты чертовски виноват, солдат. Отдуваться будешь по полной программе. На боевом выходе будешь первым. Не заметишь противника – убью. Не заметишь мину – убью. Прослушаешь приказ или заснёшь на посту – убью. Я доходчиво выразился?!
– Сэр, да, сэр!
Леджер обратился ко всем бойцам во взводе.
– Сосунки, готовимся к выходу! На подготовку пятнадцать минут.И не забудьте перед высадкой надеть памперсы, малышки. Планета XM-249 – местечко не для слабаков! И пусть там каждый из вас покажет, на что способен!
Чарли тут же принялся спешно проверять оружие и снаряжение, попутно пытаясь понять, как так действительно вышло, что он не слышал команды? Пока перебирал вещи, был сосредоточен только на этом. Но как только приготовился, сразу принялся вспоминать, какой же сон ему приснился.
Во время межперелётного анабиоза, как правило, сон под снотворными слишком крепкий, чтобы снилось хоть что-то. И уж лучше так, нежели осознавать, что преодолеешь десятки световых лет за сотни лет земных в космическом пространстве, надеясь только на надёжность сборки, а также роботов и автоматику на борту. Побочный эффект после пробуждения – сильная сонливость.
А как только оказался около нужной планеты и провёл сутки на ногах при подготовке к сложной высадке, проваливаешься в дрёму как убитый. И там уже во сне с огромной радостью смотришь на любую из галлюцинаций, которую мозг воспроизводит при поступлении достаточного количества необходимых для этого химических веществ.
И ведь сержант Леджер как будто знал! Чарли действительно снилась мать. Её образ во сне возник неожиданно. Но почему именно в это момент? Почему не раньше, не позже? Так то сын уже давно не вспоминал про неё, отчасти даже забыл, как она выглядела, что неудивительно, учитывая, что покинула она этот мир уже более пятисот лет назад. Но во сне он снова её увидел так, как будто вот она сейчас стоит перед ним наяву.
Мама его была женщиной строгой. Чаще больше тихой, конечно, но особенно Чарли воспроизводил в голове именно то, что запомнил особенно сильно – её строгость вследствие желания чрезмерно опекать единственное дитя, подаренное бесплодной согласно мнению врачей женщине, считай, чудом. Потому в памяти всплывал удар ремнём по лицу за опоздание домой после прогулки с друзьями, ругань и упрёки за нежелание слушаться, подчиняться. И вся остальная её совсем неженская жёсткость, лишь бы уберечь его от перманентной угрозы.
В отличие от матери отец был настроен к сыну более наплевательски, чем старше Чарли становился – тем сильнее ему было всё равно. Если она не отпускала гулять, он наперекор ей позволит. Если не даёт денег на вредную еду или алкоголь, тот добавит даже больше, чем было нужно. И вроде бы показатель безразличия при сохранении права выбора, как жить. Но в момент, когда сыну грозила опасность, отец был готов защищать своё чадо любыми средствами и методами. Так однажды зимой после снегопада юный Чарли шёл по обочине дороги, по которой проезжали машины, водители которых грешили постоянно лишать пешеходов пешеходных дорожек, прижимая тех к сугробам. Снега в один момент навалило столько, что ногу нельзя было поставить, не поскользнувшись, не потеряв равновесие. Собственно, так и вышло – Чарли повело. И как назло, в сторону проезжавшей мимо машины, из-за чего юноша задел стекло бокового вида. Водитель вышел из салона и начал в очень грубой форме требовать у парня деньги за якобы испорченное имущество, иначе сломает ему нос, наплевав на то, что прижал пацана в пешеходной зоне. Чарли позвонил отцу и объяснил ситуацию. Узнав, что незнакомый мужик прессует его сына, отец тут же приехал, выскочил из машины и надавал дорожному хаму по морде. А потом на суде по компенсации вреда здоровью пострадавшему заявил, что ни капли не стыдится своего поступка, ибо защищал родного сына, пусть даже бы это стоило ему жизни. То есть делал то, что на его месте сделал бы каждый папа. При этом поразило Чарли, как рьяно тогда его отец избивал того ублюдка, совершенно не переживая, что может сесть из-за этого в тюрьму.
И вот сначала воспоминания о матери, потом отец… Но почему именно сейчас перед выполнением задания?
Мысли его прервал громкий голос мастер-сержанта Леджера:
– Внимание, дамочки! Высадка на ХМ-249 произойдёт через тридцать секунд. Время на припудрить носик закончилось. Кто не успел приготовиться – тот подохнет. Я предупреждал. Остальным удачи. Увидимся уже на поверхности. Переходим в режим радиомолчания. Точка высадки «Браво» указана в вашем КПК, так что не вздумайте потеряться и ныть мне в эфире, что потерялись. Как поняли?
– Сэр, есть, сэр! – хором отвечали бойцы.
– Тогда всем удачи, и да поможет нам удача!
Сразу после этих слов Чарли услышал в своём наушнике характерный белый шум. Тут же открылись задние створки челнока, кабину залил яркий солнечный свет, потом платформа разгрузки медленно опустилась вниз. Сразу же после зажглась зелёная лампочка, знаменующая собой добро на высадку. Сию же минуту все пятьдесят бойцов ринулись вниз к поверхности планеты.
Атмосфера на ХМ-249 немного плотнее земной, поэтому командование ограничилось для оснастки бойцов костюмами системы «флайн сквиарл» и реактивными ранцами, что позволило им совершить в целом мягкую посадку.
Только вот точности высадки остаётся только позавидовать. Где-то а атмосфере неподалёку от половины расстояния до поверхности задул сильный ветер, попросту размотавший всю группу. Такие на этой планете дули часто. Изредка даже небольшие шаттлы при высадке сносило мимо координат. Чего уж там говорить про обычных людей.
Чарли отдалился на шесть миль от указанной точки, куда теперь предстояло добраться на своих двоих. И как назло ему не повезло приземлиться в лесной роще прямо среди зарослей довольно высоких и размашистых деревьев. В отличие от земных сородичей их ветви были мягкими и упругими, но при этом прочными, будто плотная резина. Из-за этого падать на них было не больно, так как они выступали амортизатором, а вот ухватиться за эти ветви никак не удавалось: пружинили так, что удержаться просто не получалось. Так Чарли и свалился на землю: благо ничего не сломал, но падать было довольно страшно.
