Владимир Кузнецов - Триптих первый: Война

Триптих первый: Война
Название: Триптих первый: Война
Автор:
Жанры: Книги о приключениях | Боевая фантастика | Ужасы | Мистика
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Триптих первый: Война"

Убийство человека человеком – тяжкое преступление. И превысить его тяжесть может лишь война – когда убийства множатся, а убийцы в мрачном остервенении теряют всякую цель, сколь бы благородной она не казалась вначале. Родина, вера, идеалы – все может померкнуть, раствориться в кровавой темноте. Три рассказа, повествующие о войнах разного времени, предлагают вам окунуться в ужас и безумие, ими сотворенные.

Бесплатно читать онлайн Триптих первый: Война


Черная кровь

Был год одна тысяча шестьсот двадцать пятый, день святой Агаты, февраля месяца третий.

Что может быть хуже для честного испанца, чем фламандская зима, с ее бесконечными дождями, низким, свинцовым небом и солнцем, которое не светит даже, а так, бледным, размытым кругляшом когда-никогда проступает сквозь угрюмо-серую пелену облаков? Видит Бог, и в летние дни край этот разоренный восьмьюдесятью годами войны, не вызывал чувств иных кроме отвращения и озлобленности. А уж в дни зимние, когда с неба без всякого передыха могло лить неделями напролет, иберийцам, людям привычным к знойным лучам и высушенным каменистым почвам, делалось совсем уж невыносимо. К извечному голоду и другим привычным тяготам солдатской жизни прибавлялись собачий холод и неизбывная сырость, от которых начинали гнить сначала одежда и ременная сбруя, а после – и плоть человеческая.

В тот февральский вечер, когда ранние сумерки уже упали на изрытую каналами землю, вопреки своему обыкновению дождь не усилился, но превратился в снег, мокрый и липкий. Не прошло и часа, как мороз сковал водянистую почву коркой белесого льда. Небольшой отряд сгорбленных, закутанных в смоленые плащи фигур брел по дороге, и чавканье жидкой глины от их шагов смешивалось с громким хрустом. Широкие поля шляп обвисли от влаги и налипшего снега, вороты плащей были подняты, так что лиц идущих было не разглядеть – только длинные, с горбинкой, носы и неухоженные черные усы торчали наружу, да поднимался облачками белесый пар. Впрочем, лица двоих, идущих в центре отряда были более открыты, да и одежда явно была подобрана не по погоде. А прежде того всякий отметил бы, что эти двое не были испанцами. Один был высокий, с бледной кожей и похожими на пучок соломы усами, под носом потемневшими от крови. Шляпа его съехала набок, но поправить ее белобрысый возможности не имел – руки у него были связаны за спиной. Второй ростом был пониже, рыжий, как глиняный кирпич, с лицом, рябым от веснушек, короткими усиками и острой бородкой. Этот выглядел еще бледнее своего товарища – причиной тому была кое-как перевязанная рана на правом плече. По всему выходило, что белобрысый был голландцем, а рыжий – англичанином.

Испанцы, конвоирующие двух пленных (не было никакого сомнения, что вышеозначенная пара таковыми является), впрочем, выглядели немногим лучше. Уже возвращаясь, отряд наскочил на голландский разъезд и, хоть и одержал в краткой и жестокой стычке верх, сам не обошелся без ран и потерь. Отправив на суд апостола Петра больше десятка еретиков, квадрадо[1] потерял троих убитыми, а одного – кастильца Мигеля Паласиаса – двое товарищей тащили подмышки. В схватке он уложил двоих, но сам был ранен – дважды в грудь, и один раз – в левую руку. Ему повезло – к концу боя он еще держался на ногах. Трое его товарищей валялись на земле, и нельзя было сказать точно, умерли они от полученных ран или захлебнулись глинистой жиже, которая чуть не по икры заполняла в том месте дорогу.

– А чтоб ей провалиться! – в сердцах прошипел Керро Лопе, и нельзя было сказать, говорит он о грязи, о зиме, о Фландрии, о миссии, возложенной на квадрадо капитаном или обо всем этом сразу. Ему кирасирский палаш рассек ухо, которое кое-как удалось перевязать обрывком фламандской сорочки. – И кто сказал, что в такой дождь еретики носа не покажут из-под крыш?

– Лучше благодари Пречистую Деву и Святую Агату за этот ливень, – ответил ему Лино де Манайя, чью голову так же украшала повязка (удар клинка снял с него кусок скальпа). – Голландцы заметили нас раньше, чем мы их. Будь у них аркебузы и сухой порох – кто знает, сколько бы достойных сынов Испании осталось в той низине?

Эстевен Кортинья негромко хмыкнул в усы. Этого незначительного действия было достаточно, чтобы разговор прекратился. Аркебузиры беспрекословно подчинялись своему саргенте[2], хотя каждый из них был опытным ветераном, не раз нюхнувшим пороху и по крови считавшим себя ровней хоть капитану, хоть коронелю[3]. Залогом дисциплины в квадрадо была незапятнанная репутация Кортиньи, служившего еще под началом эрцгерцога Альбрехта в сражении у Нивпорта и нынешнего капитан-генерала Амброзио Спинолы в осаде Остенде.

Снегопад усилился. Ночная темнота почти скрылась за белесой пеленой наискось падающих хлопьев, и те, кто шел позади, едва могли разглядеть спины тех, кто брел на два шага впереди. Кортинья собрал пальцами скопившийся на усах снег и с прищуром огляделся по сторонам. Если он не сбился впотьмах с дороги, где-то неподалеку должна была стоять одинокая мельница, милостью Божьей или сатанинским наущением еще не разрушенная и не разграбленная. Разместилась она, можно сказать, на ничейной земле – до испанских позиций от нее топать было мили две, но и до голландских – не меньше трех. Останавливаться там было решением не самым разумным, можно даже сказать – опасным. Но искать дороги в ночную метель было опасно не менее.

Словно гигант из бессмертного романа Сервантеса раскинувшая широкие крылья, мельница проступила из темноты неожиданно, точно из-под земли выросла. Саргенте остановился, рукой указав на нее. Без лишних слов отряд свернул с дороги и, хлюпая снежной кашей, двинулся по узкой тропке.

Хозяина полуночные гости не обрадовали. Увидев на пороге рослых, хмурых чужеземцев, он побледнел и затрясся, едва не выронив огарок свечи в оловянном подсвечнике. Эстевен Кортинья отодвинул толстяка и, заведя левую руку за спину, где прятался верный толедский кинжал, вошел в затхлую темноту мельницы. Привидением глядела на него из угла хозяйка в белой ночной сорочке, худая и высокая, как жердь.

– Wie is in het huis?[4] – спросил у нее саргенте, болезненно морщась. За два десятка лет во Фландрии, кое-как научился он изъясняться на местном наречии, хоть и не любил прибегать к нему.

– Niemand![5] – испуганно затрясла головой женщина. Солдаты тем временем уже ввалились внутрь, испытывая, впрочем, некоторую неуверенность. Указом короля и капитан-генерала строжайше запрещалось мародерствовать и подвергать насилию местное население, а наказанием за нарушение служил даже не честный расстрел, а самая что ни на есть подлая виселица. Только дон Модесто де Мадарьяга прохаживался важный, что твой гусь. На то у него, само собой, имелись основания.

– Размещайтесь, синьоры, – сказал саргенте. Говорить ему было больно: палаш фламандца рассек шею. Ударь он на дюйм правее, и командир плавал бы сейчас в кровавой грязи рядом с тремя своими солдатами.

– Мартин, позаботьтесь о ранах Паласиоса. Де Манайя, Лопе – вы обустройте пленных. Я осмотрю мельницу. Дон Мадарьяга, если пожелает, может присоединиться ко мне.


С этой книгой читают
Вторая часть «Триптиха» Владимира Кузнецова носит название «Любовь». Но очень ошибутся те, кто будет искать здесь каких-то рафинированных утончённых чувств напоказ. Таких, каких стало так много в наши дни. Здесь любят искреннее, но безумнее. Может быть, поэтому здесь не найдётся ни грамма фальши, ни капли пустопорожних слёз. Здесь любят до смерти. Как в прямом, так и в переносном смысле. Так что просто тихо погрустить у вас не получится, дорогой
Приключения в Малом КуКошкино продолжаются.В сказочном лесу появляются эльфы, а затем загадочный Хобо Лун…Привычная жизнь героев меняется самым непредсказуемым образом.
Ночное приключение пяти юных друзей, которые во время летнего похода в лагере, решили ночью наведаться на кладбище неподалеку от их лагеря.
По сюжету девушке с Зеленой планеты Земля предстоит узнать, чем рыцари отличаются от хулиганов, кто такие люди-объедки и что сильнее гнева.
Мышонок обнаруживает загрязнение леса и создает группу в соцсетях для его очистки. Благодаря его стараниям и помощи людей, лес становится зеленым и свежим. Рассказ показывает, что даже маленький вклад в защиту природы может иметь большое значение.
«Трианон» – вторая книга серии «Зерцалия». Главной героине Катерине и ее друзьям снова пришлось столкнуться с выходцами из зазеркального мира. Теперь доппельгангерам нужна она сама, вернее, ее кровь, чтобы в любое время проходить сквозь зеркала. В свою очередь, члены Клуба Калиостро тоже ищут возможность перехода в Зерцалию: они пытаются восстановить Трианон, магический артефакт, известный еще со времен Калиостро, а также воссоздать зеркальную ма
Красавица-киноактриса Анна жила весело и беззаботно. Светские вечеринки, громкие премьеры, шампанское, цветы, восторженные толпы поклонниц давно надоели ей и принимались как должное. Но неожиданно случилось страшное – Анну похитили, затолкали в машину и привезли в неизвестный дом. Страшный урод-извращенец стал угрожать ее жизни. Анна решилась на побег…Ранее книга издавалась под названием «Охота на мужа-2, или Осторожно: разочарованная женщина»
Лондон, 1898 год. Египтолог получает письмо от вдовы лорда Дерби. Она зовет героя в гости и просит оценить коллекцию древностей покойного супруга, собранных им в недавней экспедиции.Это простенькая текстовая игра, которую я набросал в качестве примера к конкурсу настольных игр. По форме игра максимально приближена к литературному произведению, от игрока требуется только читать и выбирать направление расследования. Инструкция прилагается.–-upd 21.
История о превратностях судьбы милого медвежонка по имени Мишатка, о его многочисленных приключениях и, конечно же, о его замечательных друзьях. Книга является первой из серии "Медведь Ворчун, гимназистка и их верные друзья".