Владимир Хрулёв - Туритопсис нутрикула. Медуза

Туритопсис нутрикула. Медуза
Название: Туритопсис нутрикула. Медуза
Автор:
Жанры: Русское фэнтези | Современная русская литература | Историческая фантастика
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Туритопсис нутрикула. Медуза"

Жизнь в России кроме всего прочего требует памфлета. Извините меня, читатель, что мой недостаточно остр – ведь я не профессионал, патриот ли – не знаю, но я, как и Президент, люблю свою Россию. Это критика необходима как свежий воздух, как стакан воды. Читайте.

Бесплатно читать онлайн Туритопсис нутрикула. Медуза


© Владимир Николаевич Хрулёв, 2016


ISBN 978-5-4483-4392-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Уж как мы ль, друзья, люди русские!

Весь субботний день в банях паримся,

Всякий божий день жирны щи едим,

Жирны щи едим, гречиевку лопаем,

«Путинку» кваском родным запиваючи,

Мать святую Русь поминаючи,

Да любовью к ней похваляючись,

Да всё русскими называючись.

И как нас то все бранят попусту,

Что ничего то мы и не делаем,

Только свет коптим, прохлаждаемся,

Только пьём – едим, похмеляемся.

Ах, и вам ли, люди добрые, Нас корить – бранить, стыдно б, совестно:

Мы б работали, да хотенья нет;

Дело плёвое, да труда бежим!

Мы труда бежим, на печи лежим,

Ходим в мурмолках, да про Русь кричим,

Всё про Русь кричим – вишь до охрипу. Так ещё ль, друзья, мы не русские?!

(пьяная народная песня)


Чудище это – обло, огромно, озорно, стозевно и лайя.

(А. Радищев)

Если вы войдёте в любую псарню, хоть в приют для бездомных собак в городе Москве, то услышите не только радостное повизгивание, но и в большей части просто лай, и далеко недружелюбное рычание, и жалобный и в противоположной же степени угрожающий собачий вой. Да, мы услышим много угрожающих собачьих звуков, если прислушаемся к московским звукам из какого бы источника они не исходили, хоть от беззвучной тающей медузы с бесцветными глазами на морском пляже под жарким солнцем Бочарова Ручья. Прислушайтесь.

(Это всё в мыслях автора)

Человек с древних времен мечтал о бессмертии.

Но! Казалось бы, вечная жизнь на планете невозможна, поскольку процесс старения живых организмов необратим. Но в XIX веке зоолог Фернандо Боэро обнаружил нечто, что впоследствии перевернуло с ног на голову все представления об эволюции.

Некоторое время ученый проводил обычные опыты над морскими животными в аквариуме. В нем также были небольшие, ничем не привлекавшие к себе внимание медузы Turritopsis nutricula (нутрикула). Их размеры не превышают 5 мм. И учёный установил, что Туритопсис нутрикула бессмертна. То есть она живёт сколько угодно долго! Вот это да! – ужаснётесь вы этой новости. – Значит… А то и значит…

1

«Наш народ, как дети, которые за азбуку не примутся, пока приневолены не будут, которым сперва досадно кажется, а как выучатся, то благодарят, – что ясно из всех нынешних дел: не всё ли невольно сделано? и уже благодарение слышится за многое, от чего и плод произошёл. Не приняв горького, не видать и сладкого…».

Дмитрий Сергеевич Мережковский такие слова произнёс устами Петра со страниц своего романа «Пётр и Алексей». Ясно, что правильные слова, не возразишь. И возражать не найти причин и оснований. Только: не мои слова, я ими начал свой роман, заимствовав у Дмитрия Сергеевича и они заплутались в 489 страницах – не найти. Зато у меня на первой странице – я их просто сохранил и окрылил памятью. Да ещё нашлось и пофилософствовать малость.

Довольно понятно излагались предшественники далеко ушедшей от нас власти, не так ли?

А если будучи не приневолены к «азбуке», «нашему народу, как детям» предложат какой нибудь «правовой нигилизм» в праве, а то и вовсе «аморальный интернационал» в политике. Думайте и восхищайтесь над предложенным и не говорите, что власть не умна. И найдутся не вскорости, а тут же и в миг, кто возьмётся объяснять, что такое «аморальный интернационал», или «аморальный консерватизм», а про «правовой нигилизм» и не упомнят сами, забыли, что был такой у наших властительных прохиндеев, наших лицемеров и фарисеев, которых не сосчитать. Например, где он, а многие точно забыли и не только не припомнят, но и не признаются в этом «правовом нигилизме» – нет, с этим их никто не знакомил. И мы сделаем вид, что поверили – не было такого, что бы эту бестолковую мысль нам кто то вколачивал осторожно в головы или втирали через доверчивые уши. Но уже забыли этот позор. Да и было ли это позорно? Нисколько! То же произойдёт и с «аморальным интернационалом». Все вместе и забудем.


Аркадий Вадимович Дворковец любил гулять по ночному городу. В эту пору город не отпускал от себя тепло и оно пахло узнаваемо в прохладной ночи. Весна прошла с холодными ночами, а к середине лета всё превратилось в пекло и ночь не давала отдохновения. И эта ночь была прохладная и светлая своим небом – она так начиналась. Но уже к полуночи появились низкие грозовые облака и застлали собой быстро всё небо и ночь превратилась в сплошной сумрак с мёртвой тишиной. Со всех сторон подкрались грозовые облака, быстрые, но безмолвные – словно солдаты в окопной грязи бросились в последний бой в отчаянии, без ожесточённого крика, смиренно идя на смерть. Но вдруг стал различим далёкий ворчливый гром, словно звук пролетевшего самолёта высоко в небе из воюющего Донбасса и далеко в стороне. Неожиданно стали вспыхивать ярким светом молнии, словно в ночной город вошёл ужас войны или становления земли и вот —вот воздух будет напитан серой и порохом. И при каждой вспышке молнии высвечивалась площадь, брусчатка, красная кирпичная стена, грани Мавзолея, ёлки, своими вершинками напоминающие маленькие крестики. Не успел свет молнии сомкнуться в темноту, как новая молния высветила ширь реки и по обе её стороны две набережные – Софийская и Кремлёвская и обе безлюдны в ночи под тяжестью двух мостов – Москворецкого и Большого Каменного.

«Это не значит, что став его верным другом однажды, он остался им навсегда». – фраза эта, где то услышанная недавно, постоянно вертелась в голове, наверное, потому, что Аркадий Вадимович сейчас осознавал измену, которая постигла его в мыслях.

И он пошёл по скользкой брусчатке по пустынной площади. Кругом никого. Ни друзей, ни врагов. Ни друзей …. Кем бы можно дорожить и за кого можно бы поболеть в беде и быть обеспокоенным его судьбой. Нет человека, как Жванецкий имеет Романа Карцева, который может запросто спросить его: как твоё здоровье? Как поживаешь? Или как твои дела? А получив ответ ободрить давнего товарища: Смотри, держись, не сдавайся напастям. Я люблю тебя, мой друг, обнимаю и целую и помню о тебе всегда. А если попросит помощи, то не откажет.

Нет у Аркадия Вадимовича таких людей. Среди партийцев? – какие они друзья, если едут на инаугурацию по пустой Москве и ни одного человека их не приветствуют и они никого не приветствуют – людей просто нет, их не хотят видеть «высокопоставленные», а сами то они обрыдли, кажется, всему белому свету и в Большом Кремлёвском Дворце инаугурируют, как онанируют, в окружении развращённой властью публики. Но и они по отношению друг к другу не могут сердечно и заинтересованно поинтересоваться: Как живёшь? Как здоровье? Как жена? Как дети? Словно не русские.

Не могут! У них семейный развод какой то не человеческий, не по-русски – жена не публичная. Не по-русски! Не по-христиански! Потому что жена не публичная. Жена всегда должна быть публичной, какая бы не была – эту традицию последних времён властитель проигнорировал. А было в чём дело? Жена Людмила больше не соблазняла в постели, а вот эта, молодая и чемпионка, раздвигала ноги соблазнительно и соприкасалась нижней частью тела до его напрягших чресел до невыносимой боли – и не стерпел, развёлся, глупо улыбаясь, как улыбаются люди, уличённые в срамном грехе.


С этой книгой читают
Со смертью Сталина наступила эпоха развенчания культа личности Вождя Никитой Хрущевым, в которой сам развенчатель не кажется героем времени, тогда как он единственный, но всё ещё трепещущий перед его именем. Вождь оставил след у всех в сердце и душе.
Власть и властные люди интересуют меня больше всего в этой книге. Я хотел бы избежать этого фантазийного знакомства, но как это возможно – не знаю. Пусть попробует читатель описать нашу власть, срисовав её с условного Иванова, Путина или Медведева. Поэтому аннотация такая – никакая. Но заявляю, я лоялен по отношению к власти, но замечаю, что смутное время, начавшееся по моим понятиям в середине 16 века, инициатором которого стал Иван Грозный, про
В книге и это так: не понять, кто кого боится и кто кого любит. Такого не понять простому человеку, охмурённому прохиндеями. Атмосфера в обществе наполняется сгустками ядовитых или взрывоопасных паров. Нужен ветер, чтобы развеять эти сгустки ненависти. Но это уже подспудно. Читайте, пожалуйста, с добрым сердцем.
В истории разве не так – когда диктатура чуть ли не тиранство, а диктатор в роли Гладиатора готов к защите лжи, коррупции, беззакония на арене цирка под рукоплескания неразборчивого плебса. И ему нравится эта роль Гладиатора, убийцы, готового убивать и быть всегда в спокойствии. Читайте и поймите меня.
Есть ли жизнь после смерти? Способна ли душа, ставшая бессмертной, чувствовать любовь и ненависть, мстить или прощать? Герой странного рассказа, преданный своей невестой и зверски убитый бывшим другом, оказался на перепутье…«Впрочем, смерть оказалась отнюдь не такой, …как ее описывает Раймонд Моуди со слов людей… после клинической смерти… Но клиническая смерть – это и не смерть вовсе, а лишь предсмертное состояние, подступ к ней. Что они могут зн
Какова связь между «красным маем», трагедией на подлодке «Курск» и числом тринадцать?Шестилетняя Света теряет отца. Она, как и все, считает его погибшим, но проходит несколько лет и об Александре никто не помнит. Вот только Света не верит никому.Осень 2006. Благодаря письму от подруги Света понимает – отец жив. Девочка пытается найти отца, но всё не так просто. Ниточка интуиции, воспоминаний и подозрений выводит её на тайную организацию, имеющую
Тех, кому понравились и полюбились герои первой книги Татьяны Лаврентьевой «Ведьмина игра» и всех любителей фэнтези, ждет продолжение истории и новая встреча с доброй чародейкой Таей, злой колдуньей Мардраной, князем Ольвигом и многими другими самыми разными необычными персонажами, среди которых будут обитатели других планет, ученые, воины, рептилоиды, бродячие артисты и даже король Авдар 4-й. Никого не оставят равнодушными захватывающие повороты
Однажды принц Георг увидел во сне прекрасную принцессу Глорию с далекой и загадочной планеты Нибиру. Пленившись красотой незнакомки, он решил во что бы то ни стало отыскать ее. С этого момента начинается чудесная история любви принца и принцессы. История, полная приключений, удивительных межгалактических путешествий и волшебства. Эта книга адресована детям, большим и маленьким, а также всем мечтателям, не теряющим веру в сказку и с восхищением вг
В своей новой книге А. Корзунова рассказывает об удивительных лечебных свойствах хвои. Еще с давних времен ее использовали для исцеления от многих недугов: артритов, артрозов, кожных заболеваниях и т. д. Кроме того вы узнаете, как применять хвою в косметологии, для того, чтобы ваша кожа стала здоровой и красивой.
Индийский лук – комнатное растение, знакомое многим. Сок этого растения широко используется в нетрадиционной медицине для лечения различных заболеваний. В новой книги известнейшей целительницы представлена подробнейшая информация о данном растении, рассказывается о его полезных свойствах, химическом составе, а также о способах выращивания. Но самое главное автор предлагает способы лечения этим растением таких серьезных заболеваний, как болезни оп
Вниманию читателей предлагается четвертый сборник стихотворений, посвященных очень известной личности, о которой, правда, почти ничего толком неизвестно, кроме того, что он, видимо, стоял у истоков европейской культуры, науки, религии и… коммунистических убеждений… Приятного чтения!
Молодой клерк Боджинг, как и многие другие, был вынужден выйти на работу в выходной день. Вчерашняя вечеринка и последовавший недосып вынудили его вместо обеда остаться на месте и вздремнуть. Когда парень проснулся, он не поверил собственным глазам, люди вокруг кричали, извивались, бились головой о стены и пол. Казалось, что все одновременно сошли с ума. Происходящее выглядело слишком ужасным, чтобы оказаться правдой, но это было реально, так же