1. Глава 1
У него светло-карие глаза. А в них — золотистые точки. Словно звёзды стынут в янтаре. Рыжие волосы, россыпь веснушек, длинные ресницы на тон темнее волос, аккуратная бородка. Для кого-то он просто симпатичный, для меня — самый красивый на земле.
А ещё у него есть шаловливая татуировка.
С неё-то всё и началось.
…В наш с Дариной салон они в тот день заваливаются всем «зверинцем»: Волкодав, Медведь, Гепард и Лис. У Волкодава есть Дарина, у Медведя и Гепарда свои пассии, а вот Лис, Илья Лисовский, мой. Вот уже две недели, как мой…
Это случилось внезапно. Мы просто соприкоснулись взглядами и…вспыхнули. Оба. Стояли друг напротив друга и глаз не могли отвести. Он первым протянул руку:
— Илья.
— Гульназ, — ответила я, вложив свои пальцы в его ладонь.
Он не пожал мне руку, нет. Наклонился и поцеловал.
И мир шатнулся и уплыл куда-то в сторону — никогда прежде мужчина не обращался со мной так, будто я была хрустальной принцессой.
— Кажется, — проговорил он, кутая меня в бархат своего голоса, — твоё имя связано с цветами.
Я покраснела ещё сильнее, хотя сильнее, казалось, некуда.
— В дословном переводе — «нежный цветок», — проговорила тихо, потому что крайняя степень смущения мешала произносить слова внятно.
— Тебе очень идёт, — отозвался он.
Вскинула глаза, хотя воспитание требовало, чтобы я не смела смотреть на постороннего мужчину, и залипла в его взгляде. Как мушка — в тёмном янтаре. Пропала. Потерялась.
Разом забыла, что где-то у меня есть жених — жестокое беспощадное чудовище. Что старший брат сейчас за решёткой, в том числе и по вине этого рыжего. Чему учили в школе и наставляли в клане.
Предала сразу всех. Перечеркнула одним взмахом ресниц.
И хотя притяжение было колоссальным, высвободила руку и произнесла гордо:
— Только я вовсе не нежный цветок. Сорняк придорожный. Чертополох.
Именно так меня зовет Мириам — глава клана Алиевых. Внебрачная дочь её грозного мужа, прижитая от глупой служанки. Принятая в клан из милости.
А рыжий лишь хитро улыбнулся и вновь нежно взял мою руку:
— А мне нравится чертополох. Очень красивое растение.
И мой мир схлопнулся, сжался до одной точки, в которой чуть насмешливо поблёскивали карие глаза.
И я поняла, что буду предавать дальше.
И предавала.
И когда ощутила на своих губах его поцелуй. И когда ответила на него, и вчера, когда повелась на банальную провокацию…
— Гуля, а ты знаешь, где у Лиса татуировка? — басит Медведь, в миру — Станислав Мишутин. Гепард, Тимур Северин, лишь ехидно улыбается и смотрит на меня с лёгкой издёвкой.
Я сейчас, наверное, краснее помидора.
— На правом предплечье, — говорю я, пытаясь соскочить с этой темы. И вообще у меня сложный заказ — композиция с кактусами и суккулентами. Как говорит Дарина — твои любимые колючки. Сама она предпочитает работать с более нежными цветами. Я волнуюсь, колю палец, ойкаю…
Лис тут же оказывается рядом — берёт меня за руку, слизывает капелю крови.
— Глупый, — корю я, — а если бы ядовитое.
— Значит, умерли бы вместе. Разве это не счастье?
Мотаю головой: нет, милый, счастье жить. Счастье тонуть в твоём взгляде. И мне кажется, Илья меня слышит, потому что в его глазах я явно читаю: «А мне — в твоём»
— Лис, — вклинивает в наш зрительный разговор Медведь, — ты почему своей девушке татушку не показываешь?
Илья не выпускает моей руки, смотрит с вызовом и говорит, будто друзьям, а на самом деле — только мне:
— А она не просит.
Фыркаю и высвобождаю руку:
— Как я могу просить о том, о наличие чего даже не догадываюсь.
— А хочешь узнать? — он наклоняется и щекочет мой затылок горячим дыханьем. Почти целует в шею. По телу пробегает сладкая дрожь.
И тут же перед глазами встаёт перекошенная злобой физиономия Аскера, моего жениха. Мне даже руку хочется вскинуть к щеке — так явственно ощущаю его пощёчину. И страх, леденящий страх. Хочется кинуться прочь, спрятаться в объятиях моего рыжего солнца, согреться.
Голос Аскера звучит в ушах, заставляет дрожать: «Пробуй мне только, тварь, не целкой оказаться. Пожалеешь, что родилась. Убью»
Пока Вазир был на свободе, он хоть как-то защищал меня от посягательств Аскера, оттягивал нашу свадьбу, даже выучиться мне позволил… А теперь? Мириам не станет меня прикрывать. Даже если я сделаю то, зачем оказалась здесь. Аскер убьёт меня в любом случае, как убил моих мать и тётю. Одна была невинна, другая — нет. Для него нет разницы. Это животное получает удовольствие, видя мучения других.
А так я умру, хотя бы познав ласки мужчины, которому нравлюсь.
Поэтому вскидываю голову, ловлю его взгляд и говорю:
— Хочу.
— Тогда поехали, — он протягивает мне руку.
Я качаю головой:
— Не сейчас. Нужно доделать заказ.
Лис терпеливо ждёт. Я заканчиваю, отправляю заказ на доставку, подхватываю сумочку и заглядываю к Дарине в кабинет — сообщить, что уйду пораньше.
Она сидит на коленях у Кирилла, и жадно целует своего Волкодава. Я ойкаю, поспешно закрываю дверь, через минуту из-за двери высовывается растрёпанная голова Дарины.
— Ну чего? — недовольно бросает она.
— Я пойду… Меня Лис на свиданье позвал…
— Оу! — тянет Дарина. — Беги, конечно. Только с тебя потом грязные подробности.
Фыркаю: мол, не дождешься. И ухожу.
В машине, сидя рядом с Ильёй, и глядя на его руки, сжимающие руль, я ещё раз взвешиваю своё решение: сейчас я, возможно, подписываю приговор не только себе, но и Лису. Аскер не простит, что кто-то первым снял пробу с лакомства, которое тот готовил для себя.
Меня потряхивает, я комкаю сумочку, прячу глаза.
Ну же, не трусь, ты должна сказать. Помнишь, как учили в школе? Всегда говори правду, какой бы болезненной она не была.
— Илья… я…
Его руки плотнее сжимаются на баранке, даже костяшки белеют.
— Всё хорошо, Гуля. Не бойся. Мы просто посидим рядом, посмотрим кино… Ты же не против?
И вдруг я понимаю, что он тоже волнуется. Пожалуй, не меньше моего. Он ведь слишком правильный, порядочный. Мне нельзя с ним. Мой мир тьма, печаль и страдания. Его — свет, веселье и наслаждение. Мне так нравится смотреть, как в его глазах пляшут смешинки.
Если мне суждено умереть, не познав его ласк, что ж — это лучше. Нечестно вовлекать его в это.
«Гульназ, забыла зачем ты здесь?» — ехидно интересуется альтер-эго голосом Мириам. Перед глазами встаёт её полное неприятное злое лицо. «Пора платить за благодеяния, сделанные тебе, Чертополох. Истреби всё их шакалье племя…»
Не могу. Не хочу. Только не Лиса.
Когда мы поднимаемся в лифте, Илья старается держаться от меня подальше, насколько позволяет узкое пространство кабинки. Я комкаю сумочку и смотрю вниз.
Я хочу быть с ним. Очень хочу.
Но… имею ли я право?
Чувствую себя демоницей, что утаскивает в Ад чистую душу.
Я не достойна его.
