В самом сердце Рима, под глубоким лазурным небом, собралась толпа. Воздух был полон предвкушения, когда они ожидали прибытия великого Цезаря. Улицы были усеяны солдатами, их доспехи были отполированы до сверкающего блеска, отражая золотые лучи солнца. Группа маленьких детей, одетых в тоги, подбрасывала лепестки роз в воздух, создавая ароматный и красочный ливень. Посреди этого зрелища стояла старая, слепая прорицательница, ее волосы были белыми, как снега в Альпах, а лицо было покрыто мудростью веков.
Когда шаги солдат эхом разнеслись по улицам, ропот толпы перерос в оглушительный рев. Наконец процессия прибыла, и Цезарь вышел из своей колесницы, блистательный в своем пурпурном одеянии и золотом лавровом венке. Люди приветствовали его, выкрикивая его имя с горячим обожанием, их крики разносились по всему городу.
Старая прорицательница, почувствовав присутствие Цезаря, окликнула его, ее голос был чистым и сильным, несмотря на ее возраст. «Цезарь! Я несу пророчество для вас, видение вашего будущего. Внимайте моим словам, ибо они определят ход вашей жизни и судьбу самого Рима».
Цезарь, заинтригованный смелостью женщины, жестом пригласил ее подойти. Она приблизилась, ее незрячие глаза смотрели ему в лицо, как будто она могла заглянуть в самую его душу. – Говори, прорицатель, – приказал Цезарь властным голосом. «Какое видение у тебя есть для меня?»
Старуха подняла руки к небу, ее голос приобрел потусторонний оттенок. «Цезарь, взойдет твоя звезда, сияющая ярче солнца. Вы будете завоевывать земли и людей, став величайшим правителем, которого когда-либо знал Рим. Но будьте осторожны! Ибо в твоем триумфе заключается твое падение. Наступят мартовские иды, а вместе с ними и твоя судьба».
Толпа, восхищенная вниманием, замолчала, слушая слова прорицателя. Выражение лица Цезаря оставалось непостижимым, не выдавая ни страха, ни неверия. Он посмотрел на старуху с любопытством и уважением, прежде чем снова обратиться к ней.
«Благодарю тебя за твое пророчество, мудрый. Но знайте: я хозяин своей судьбы, и я не поддаюсь влиянию суеверий. Рим поднимется вместе со мной, и вместе мы создадим новое будущее».
Когда толпа разразилась аплодисментами, Цезарь повернулся к своему советнику Луцию, который стоял рядом с ним. – Ты веришь в такие пророчества, Луций? Могут ли слова слепого прорицателя действительно предсказать судьбу такого человека, как я?
Луций с глазами, полными преданности и восхищения, ответил: «Великий Цезарь, я видел силу твоей воли и широту твоего честолюбия. Вы – сила природы, способная подчинить судьбу своим желаниям. Если кто-то и может бросить вызов богам, так это ты».
С этими словами решимость Цезаря укрепилась. Он повернулся лицом к толпе, триумфально подняв руки, и поклялся привести Рим к несравненной славе. Когда радостные возгласы его народа эхом разнеслись по городу, он знал, что держит судьбу Рима в своих руках, и он не остановится ни перед чем, чтобы сохранить свое наследие.
Так начинается рассказ о Цезаре, история амбиций, предательства и власти судьбы. Путешествуя по семидесяти пяти главам его жизни, мы станем свидетелями его восхождения к величию и его окончательного падения. По пути мы встретим множество незабываемых
персонажей, чьи жизни переплетаются с жизнью Цезаря как ожидаемыми, так и неожиданными способами.
Глава 1: Завоевание Галлии
Цезарь стоял на холме с видом на обширные равнины Галлии, устремив взгляд на горизонт. Ветер трепал его волосы, унося с собой запах надвигающейся бури. Он чувствовал электричество в воздухе, напряжение, которое предшествует великой битве. Когда он стоял там, его мысли обратились к прошлому и событиям, которые привели его к этому моменту.
Прошло три года с тех пор, как он перешел Рубикон, бросив вызов сенату и ввергнув Рим в гражданскую войну. Конечно, он вышел победителем, его враги разлетелись перед ним, как листья на ветру. Но цена его триумфа была высока, и друзья, которых он потерял, тяжело давили на его сердце.
Среди них был его самый дорогой друг, Марк Брут, который предал его в последние минуты гражданской войны. Цезарь пощадил свою жизнь, не в силах заставить себя убить человека, которого он когда-то любил как брата. Вместо этого он изгнал Брута в самые отдаленные уголки империи, где он теперь томился, сломленный и забытый человек.
Цезарь вздохнул, и на него обрушилась тяжесть воспоминаний. Он обратился к своему верному советнику Луцию, который сопровождал его на вершину холма. – Ты когда-нибудь задумывался, Люциус, что могло бы быть? Если бы я не перешел Рубикон, если бы я не стремился к власти превыше всего, были бы рядом со мной те, кого я любил?»
Луций помедлил, потом ответил со спокойной убежденностью. «Великий Цезарь, ты человек судьбы, и твой путь был проложен задолго до того, как ты перешел Рубикон. Вы привели Рим к новым высотам могущества и процветания и достигли невозможного. Но цена величия часто плачет в печали, и даже сами боги не могут избежать своей участи».
Цезарь кивнул, его мысли обратились к пророчеству слепого прорицателя. – Возможно, ты прав, Люциус. Возможно, ход моей жизни был написан звездами, и я всего лишь пешка в руках судьбы».
Когда солнце опустилось за горизонт, окрашивая небо в оттенки багрового и золотого, армия Цезаря двинулась по равнине, их знамена развевались на ветру. Легионы, казалось бы, бесконечное море из бронзы и железа, двигались как единое целое, их дисциплина и единство свидетельствовали о мастерстве Цезаря в военном искусстве. Во главе их, верхом на своем могучем коне, стоял сам Цезарь, глаза которого горели огнем честолюбия.
Когда они приблизились к вражескому лагерю, прибыл гонец, запыхавшийся и покрытый пылью. Он вез с собой послание от Верцингеторикса, вождя галлов. Цезарь прочитал послание, нахмурив брови, обдумывая его содержание.
– Верцингеторикс предлагает перемирие, – сказал Цезарь с оттенком удивления. «Он предлагает сложить оружие и подчиниться римскому правлению, если только мы пощадим его народ и его земли».
Люциус нахмурился, его инстинкты предупреждали его об опасности, которая таилась в предложении. «Милорд, я бы посоветовал быть осторожным. Верцингеторикс – хитрый и безжалостный противник, и за его словами может скрываться ловушка».
Цезарь обдумывал слова Луция, взвешивая риски и выгоды от предлагаемого перемирия. Наконец, он пришел к решению. – Очень хорошо, Люциус. Мы встретимся с Верцингеториксом и обсудим условия его капитуляции. Но мы не ослабим бдительности и будем готовы к любому предательству, которое он может приготовить».
На следующий день Цезарь и Верцингеторикс встретились на холме с видом на равнины, два лидера в окружении своих самых доверенных советников. Верцингеторикс, высокая и внушительная фигура с дикой гривой рыжих волос, стоял гордо и вызывающе, несмотря на ужасные обстоятельства, которые привели его за стол переговоров. Его глаза, пронзительно-голубые, встретились с глазами Цезаря, когда они обменялись официальными приветствиями.