…Когда смятение в глазах его пылало,
Ответной мукою сжимая сердце мне,
Когда как тайну тайн,
В заветнейших глубинах,
Уже хранила ты, душа моя,
Малейшие приметы черт любимых, —
Он не любил. Любила я. *1
На него я обратила внимание случайно. Заканчивалось лето, дни стояли жаркие – делать ничего не хотелось. В то утро я с подругами сидела у ворот дома. Мы раздумывали чем бы сегодня заняться. Кто-то предложил отправиться за лесными орехами, но я была уверена, что еще не время и они не поспели… Слово за слово разгорелся спор. И тут на дороге со стороны леса показался путник.
Я не поленилась встать и помахала ему рукой.
Это был Айви. Жил он неподалеку, на соседней улице. Мы были из разных компаний и играли порознь. Но в этот раз он подошел к нам и поздоровался:
– Привет!
А затем протянул мне на ладони зрелый орех с двумя ядрышками в одной скорлупе… Откуда он мог знать о чем мы спорили?
С того дня я стала присматриваться к нему и обнаружила, что Айви частенько навещает развалины сторожевой башни у старых крепостных ворот. «Подходящее место для свиданий, – подумалось мне. – Интересно, с кем он там встречается?»
Захотелось во что бы то ни стало узнать правду.
И узнала. И поняла, что бы мальчишки ни делали, смысл их поступков – тайна за семью печатями и в первую очередь для них самих. …Ну не совсем так.
А все-таки представьте, каково мне было, когда однажды я решилась и оставаясь незамеченной проводила его до входа в башню и, шагнув следом в глубину проема, услышала как он спускается по ступеням ведущим вниз, во мрак подземелья?!
Я прижалась к стене и боялась шелохнуться…
Как вдруг из-под земли донеслись звуки флейты?! Это была незабываемая, нежная хоть и приглушенная непроницаемостью тьмы мелодия любви рожденная из прекрасного сонета.
Как жизни вечной удостоен тот,
Кто удостоен вечно видеть Бога,
Так вижу вас – и предо мной дорога.
Где мой приют, и счастье, и оплот.
Да, вы прекрасны – зренье мне не лжет, —
И Красота, взыскующая строго,
Живет во мне, как вечная тревога,
Зовет мой дух в возвышенный полет.
Но вы ушли – всегда вам недосужно.
Будь вы со мной, мне большего не нужно, —
Есть существа, живущие водой,
Или огнем, иль запахом растенья,
А я бы жил восторгом лицезренья,
Питаясь только вашей красотой.*2
Конечно, та песня как и стихи посвящались не мне. Но тогда я не думала об этом, я стояла, закрыв глаза – мое сердце замерло от переизбытка чувств…
Не помню как долго это длилось. У выхода Айви увидел меня – скрываться не имело смысла и я, собрав волю в кулак, сдержанно заметила:
– Ты не плохо играешь…
– Да, – чуть смутившись, ответил он.
Тогда я спросила, отчего он таится и не играет под открытым небом, радуясь солнцу и жизни на земле? «Или считаешь, что в этом мире никому нельзя доверить свою душу?»
Айви пристально посмотрел на меня и в его глазах можно было прочесть: «Неужели и ей, такой красивой, жить нелегко?!»
В действительности я сказала первое, что пришло на ум. И все-таки продолжила допрос:
– Ладно, пусть будет так как тебе нравиться. Но мне трудно поверить, что ты, подобно гному, жителю пещер, вовсе не боишься темноты…
Сказала и спохватилась, что если он на самом деле не обычный, как большинство мальчишек, тролль? Вы бы видели его глаза!
Впоследствии, вспоминая об этом разговоре, я укоряла себя, мол, такая умная, догадливая – а нет бы промолчать!
– Что правда, то – правда, – проговорил он, глядя под ноги, как будто признаваясь в чем-то постыдном. – Не знаю я толком ни страха, ни того кто – я…
В его словах прозвучала такая безысходная тоска, что я непроизвольно потянула его за рукав.
– Прости меня, Айви. Давай будем дружить… навсегда? В ответ он молча накрыл ладонью мою руку.
Прошли годы – в юности время течет как река Вечности. Мы были счастливы как могут быть счастливы тролли живущие настоящим. Ведь все о чем стоило бы думать в ту пору ограничено словом «сей-час». Все что в этот час может быть сделано, обязательно свершиться, а то, что будет завтра, никуда не денется: будущее само собой превращается в сегодня – просыпаешься утром и… вот оно, приложи немного усилия, протяни руку и возьми!
Да только Айви распорядился по-своему.
Однажды он по обыкновению пришел меня навестить. В тот день я чувствовала себя неважно и прилегла отдохнуть. Айви нежно поцеловал меня и собрался было присесть у изголовья, как вдруг, резко выпрямившись воскликнул:
– Невероятно! То, что сейчас происходит нами уже было пережито! Мы с тобой только поменялись местами… Да-да! Именно так было в том сне!
Надо заметить, что к сновидениям я отношусь с недоверием, мало ли что может присниться?! Но поскольку речь шла о его сне, меня заинтересовало, что же такого он мог увидеть обо мне? И я не ошиблась, это был необычный сон.
Посреди знойной пустыни, выбиваясь из последних сил, бредет путник. Дни и ночи бессчетно сменяют друг друга. Жажда высушила его тело и мозг. Он уже не думает о воде, он знает, что никогда ему не выбраться из этого ада! И только мысль – «Я должен идти!» – не дает остановиться и упасть.
С каждым шагом ноги все глубже увязают в песке. Над головой неумолимое солнце. Черный пот застилает глаза… Все! Нет больше сил – конец с-ума-шествию! Что-то заставляет его медленно обернуться…
Он видит – солнце опустилось на землю. «Значит, скоро можно будет забыться в прохладе ночи…» Он делает еще шаг… и оборачивается. Солнце и не думает прятаться за горизонт, оно стремительно приближается и – растет на глазах! Жара становиться невыносимой! «Бежать!» Однако ноги отказываются повиноваться… Руками путник пытается им помочь сделать хотя бы еще один, последний шаг! Напрасно. Огненно-черная масса, заслоняя небо за спиной, накатывается и вдавливает его в песок!
Это конец! Неотвратимое головокружительное падение…
Быть может прошла вечность? Он видит себя лежащим в забытьи. В лучах льющегося отовсюду света различаются очертания сидящей рядом незнакомки. Она – прекрасна!
Он силится открыть глаза и заговорить… Но вот ее лицо приблизилось – губы что-то произносят, и звуки сливаются в слова:
«Чем живешь ты, душа?
Кто тебя омывает ясностью чистой?
Дождь струистый.
Чем живешь ты, душа?
Кто тебя вдохновляет силой упорной?
