Снег сверкает под лучами солнца. Ослепительный,
сахарно-белый, так и хочется прикоснуться к нему языком. От одной мысли об этом
скулы начинает ломить от холода, и я поспешно пускаю бинокль. И тут же яркая
зелень бьет по глазам. Волшебство оптики: бинокль словно позволил на несколько
мгновений очутиться на увенчанной снегом вершине, которая маячила вдали. Но иллюзия
закончена, я снова здесь, у подножья. Изнываю от безумной жары и тяжести
здоровенного рюкзака.
- Дашка, ты скоро?
Машу рукой своему мужу. Он с моей подругой успел уйти
вперед, и мне тоже лучше поторопиться. Скоро начнет темнеть, а мы так и не
нашли места для лагеря. И, наверное, в основном из-за меня. Не привыкла я к
такому: таскаться по дикой местности с тяжеленным рюкзаком, спать в палатке, на
тоненькой подстилке, чувствуя, как в тело впиваются ветки и какие-то узловатые
корни, а от земли поднимается сырость…
Ирка с Антоном, наоборот, чувствовали себя прекрасно. Бежали
каждый день вперед, словно налегке, а я плелась сзади… Приходила к месту
остановки последней, как результат – отдыхала меньше других. Ну, и при
следующем переходе, конечно, уставала раньше всех. Заколдованный круг какой-то…
- Дашка, мы уже на месте, подтягивайся!
- Хорошо, Ирочка! Сейчас приду!
Вот же зараза… Прибежала налегке только для того, чтобы
сказать, что нашла стоянку. И нет бы забрать у меня рюкзак, или хоть часть
груза – ускакала обратно… И, думаете, они будут обустраивать лагерь, пока я
иду? Нет… Дождутся меня. «Мы команда, мы должны все делать вместе. Делить
работу честно на всех». Такие дела… Как я вообще на эту авантюру согласилась?
А ведь сначала все казалось такой заманчивой идеей… Мы же
действительно одна команда. Небольшое, но уже довольно успешное рекламное
агентство. Точней, его руководящий состав. Я – директор и творческий
руководитель. На мне процесс изготовления статей и роликов, все наши дизайнеры,
копирайтеры и прочие творцы. Мой муж Антон занимается работой с клиентами.
Ирочка, новичок в нашей команде – бухгалтерией.
Поездку предложил Антон, еще в прошлом месяце. Нашлось сразу
три повода: три года со дня нашей свадьбы, пять – с основания агентства. И год
как к нему присоединилась Ира, ставшая не только бухгалтером, но и другом нашей
семьи. Они-то с Антоном сразу загорелись и принялись расписывать мне все
прелести такого отдыха:
- Даша, ну это же просто круто! Представь: природа, горы,
чистый воздух… И никаких заказчиков, не дающих расслабиться ни днем, ни ночью.
Это стало решающим аргументом. Я действительно устала. Пусть
большую часть клиентов вел Антон, некоторые по старой привычке предпочитали обращаться
ко мне. Это те люди, что были с нами с самого основания, когда я даже не была
знакома со своим нынешним мужем. Поэтому я шла им навстречу и занималась их
проектами лично. Хоть муж и предлагал мне уже не раз передать всех клиентов ему
и сменить номер телефона.
После того, как Ира уговорила меня, они с Антоном быстро
взялись за дело и организовали все буквально за несколько дней. Мы передали
дела заместителям, собрали вещи, и… И уже третий день ползем куда-то по бездорожью.
Не спорю, вначале было действительно круто. Свежий воздух,
птички… Виды такие, что я вытаскивала телефон каждые пять минут. Но через пару
часов рюкзак налился тяжестью, ноги начали гудеть от непривычной нагрузки, а
неугомонная парочка – мой муж и моя подруга – исчезла где-то за поворотом
тропинки. Я так и не увидела их больше до самой стоянки.
- Любимая, ну где ты там? Мы уже голодные, но не хотим без
тебя начинать…
- Иду, милый, иду…
И этот туда же. Помаячил у поворота – и исчез… Но, слава
богу, я уже слышу их голоса. Значит, стоянка близко. И действительно, стоит мне
повернуть за густые кусты – я вижу небольшую поляну. Справа – круг из
закопченных камней. Слева, на ровном чистом пятачке, сброшены рюкзаки Антона и
Иры. Сами они сидят рядом с костровищем, на толстом бревне. Слишком близко друг
к другу, так, что мне даже кажется, что голова нашего бухгалтера только что покоилась
на плече моего мужа. Да и лица у обоих испуганные…
Отметаю эту мысль. Дохожу до кучи вещей и со стоном
сбрасываю свой рюкзак. С наслаждением сажусь и вытягиваю ноги. Пару минут позволяю себе
просто поблаженствовать с закрытыми глазами… Но удовольствие быстро прерывает
голос мужа:
- Подъем-подъем, тихоня! Вечереет, а лагерь не разбит, дрова
не собраны…
Господи, как же я его ненавижу в этот момент! Но послушно
встаю: палатки сами не поставятся, и ужин сам себя не приготовит.
За работой эти двое продолжают перешучиваться, я же просто
молчу. Слишком вымоталась. До такой степени, что с трудом вообще могу понять, о
чем они говорят. Ставлю палатки и разбираю вещи, пока они колдуют у костра:
одна готовит ужин, второй таскает дрова. Среди вещей нахожу свой купальник и
хмыкаю: я еще надеялась, что на отдыхе буду загорать и купаться! Да после
такого отпуска мне еще восстанавливаться месяц придется… Заканчиваю и просто
падаю на спальник, успев буркнуть:
- Разбудите, как все приготовите…
Сон накрывает тяжелой черной плитой. Кажется, что буквально
на пару секунд но, когда Антон трясет меня за плечо, уже темно. На поляне ярко
горит костер. Ирина раскладывает что-то по тарелкам. Господи, как же хочется
плюнуть на все и закрыть глаза! Но я не поддаюсь слабости. Знаю, что завтра
буду просто без сил, если не поем сейчас.
Плетусь к огню, принимаю из ее рук миску и сажусь на бревно.
Делаю глоток из переданной Антоном кружки. Напиток приятно обжигает горло:
похоже, муж добавил в чай изрядную дозу коньяка. Благодарно улыбаюсь ему:
- Спасибо, милый…
Алкоголь придает сил и пробуждает аппетит. Банальные
макароны с тушенкой начинают казаться просто райской едой. Я даже прошу добавки
– правда, уже над второй порцией начинаю клевать носом. Но все-таки
расправляюсь и с ней, и с еще одной кружкой чая с коньяком.
- Иди спи, Даша. Мы сами тут все уберем.
Благодарно киваю Ирине, с трудом доползаю до палатки и
проваливаюсь в глубокий сон. Просыпаюсь через несколько часов от того, что
мучительно хочу в туалет. Еще несколько минут пытаюсь сопротивляться этому
зову, но терпеть больше нет сил… Все тело болит, и мне с трудом удается
заставить себя подняться на ноги и выползти из палатки. Попутно замечаю, что
мужа рядом нет, но не придаю этому значения. Осознание приходит уже на обратном
пути, когда я слышу сладкие стоны, доносящиеся из палатки Ирины.
