Огромный красный диск только вставал из-за высоких, покрытых белыми шубами гор, когда гномик Унвейт Л'Алсорен вышел на поверхность и огляделся.
Долина была вся в розовеющем в лучах восходящего солнца снегу, и Унвейт потёр рукой замёрзший нос.
– У, как холодно! – пробормотал он и, заметив в нескольких метрах от него зайчонка, помахал рукой. – Привет, Дин!
– Привет! – тот подбежал. – Твой папа уже закончил новый меч?
Унвейт отрицательно покачал головой, присел на камень и стал что-то чертить пальцем на снегу. Ему очень хотелось увидеть этот клинок, тёмные ножны коего обвивали дубовые листья из золота и исписаны древними гномьими рунами.
Но Лариандис Л'Алсорен, отец Унвейта, не разрешал своему маленькому сыну и близко подходить к кузнице.
– Нет, Дин, – ответил, наконец, гномик. – Однако скоро он завершил свою работу, и тогда я смогу полюбоваться на меч. Уверен, то будет самое лучшее творение папы…
– …ибо лишь один раз можно создать шедевр, что больше никогда не повторится? – Дин чуть улыбнулся. – Ведь эти слова часто говорит ваш мудрец Уалирос.
– Да, – Унвейт встал и потянулся.
Из темноты пещеры донёсся голос Лариандиса:
– Унвейт! Где ты?
– Я здесь, папа, – отозвался малыш и глянул на Дина. – Давай встретимся сегодня после обеда возле Кряжистого Дуба?
– Хорошо, – зайчонок повёл ушами и заскакал прочь.
А Унвейт вошёл в пещеру.
Там было темно, тем не менее гномик увидел своего отца, ведь все подземные жители видели во тьме просто замечательно.
Лариандис поманил сына к себе, и тот, приблизившись, увидел в руках кузнеца большой, хорошо огранёный адамант.
– Какой красивый! – восхитился он.
– Бриллиант, – улыбнулся Лариандис. – Я решил сделать его главным украшением моего нового творения и рад, что он тебе нравится.
Он довольно погладил бородку. И ему пришёлся по душе адамант, ибо тот был самым красивым драгоценным камнем, что когда-либо попадал в руки гномов Ахтхока.
Адаманту было уже почти семь веков.
Предание гласило, некогда им владел величайший в мире маг Рондиалли, назвавший его Мустиларгом, Бриллиантом Удачи.
Маг передал камню часть своей силы, и теперь адамант был волшебным.
Лариандис надеялся, Мустиларг принесёт ему счастье.
Они с Унвейтом зашагали по озарённому двумя факелами коридору.
Откуда-то из недр гор доносились гулкие удары кирок – там работали гномы, ища новые драгоценности.
– Он волшебной и называется Мустиларг, – сказал Лариандис. – Его дал мне Уалирос. Значит, и меч мой тоже станет магическим.
– Правда? – тёмные глаза Унвейта заблестели. – Здорово, папа! И я…
– Лариандис, Лариандис! – позади раздались быстро приближающиеся шаги. Л'Алсорены обернулись и увидели спешившего к ним молодого полного гнома. – Прошу, подожди немного!
– Что случилось, Клиндирс? – Лариандис остановился.
Тот выглядел очень встревоженным и пытался отдышаться после быстрой ходьбы.
Кузнец нахмурился:
– Клиндирс?..
– Я только что вернулся из долины Винтайла, – заговорил, наконец, тот. – И небо стало совсем чёрным от птиц… Галки, воробьи, сойки! Они летят с Запада!
Лариандис задумчиво гладил бородку, опустив глаза.
Унвейт переводил взгляд с отца на сородича.
– Странно всё это, – сказал Лариандис. – Вообще-то сейчас январь, и до прилёта птиц ещё далеко. Но, может быть, что-то случилось там, на Западе, раз сойки и воробьи направляются сюда… Клиндирс, беги к Уалиросу и доложи обо всём! А я найду Нистофура.
– Хорошо! – гном кивнул.
Он и кузнец побежали в разные стороны.
Унвейт остался один и решил сам глянуть на покидающих свои гнёзда стаи. Гномик выбежал из пещер и, высоко подняв голову, устремил взор на зимнее небо.
Холодный северный ветер взъерошил курчавые волосы и бросил в лицо горсть колючего снега.
– Эй, птицы! – что было сил закричал Унвейт. – Куда вы летите?
От стаи отделилась точка и направилась к гномику.
То была вожак стаи, голубая сойка. Сделав несколько кругов над Унвейтом, эта красивая и шумная птичка воскликнула:
– Подальше от нашего леса и горы Денус-Холд! Теперь мы не можем там жить! Никто не может!
– Но почему? – удивился Унвейт.
– Туда пришёл дракон Глиарикон! – защебетала сойка. – Он убивает живущий поблизости людей и животных, испепеляет всё вокруг огнём, ворует монеты и украшения. Глиарикон завладел хранящимися в Денус-Холде сокровищами. Но ему мало…
– Он похитил золото гномов? – ужаснулся Унвейт.
Сойка стала подниматься выше, но ещё не улетала:
– Да, маленький потомок Властителей Недр Земли! И Глиарикона нужно победить, иначе все клады, злато, которое только есть в мире, будет принадлежать ему!
– Как же справиться с ним? – спросил Унвейт.
Сойка уже возвращалась к стае.
Услышав вопрос, птица обернулась:
– Если хочешь знать, спроси об этом вашего мудреца!
Стая полетела дальше и вскоре скрылась за высокими снежными горами.
А Унвейт продолжал стоять возле входа в пещеру.
– «Спроси об этом вашего мудреца…» – задумчиво повторил он и вдруг встрепенулся. – Точно! Нужно так и сделать!
Он помчался по каменным переходам к Круглому Залу, где обычно проходили заседания гномов и встречи с представителями дружелюбных народов.
Унвейт толкнул дубовые двустворчатые, украшенные искусной резьбой двери и быстро вошёл.
Собравшиеся, почти все из коих были стариками, обернулись.
Гномик слегка растерялся.
Мудрец Уалирос встал со стула и приблизился к Унвейту:
– Не бойся ничего. Расскажи, что узнал. Ведь тебе что-то известно?
– Да, – недоумённо подтвердил Унвейт. – А как вы догадались?
– Хе-хе, малыш! – Уалирос засмеялся. – Это видно по твоему лицу. Знание страшной действительности читается в твоих глазках. И тебе стоит всё поведать нам.
Унвейт со вздохом забрался на стул.
Более двадцати пар глаз уставились на него, однако гномик переборол волнение и пересказал слова сойки.
Уалирос и остальные выслушали его молча и крайне внимательно, а когда он закончил, стали обсуждать.
Унвейт переводил взгляд с одного сородича на другого:
– Что мы теперь будем делать?
– Конечно, бороться с этим драконом, – ответил король Подгорного царства Ариалин, толстый гном с чёрными глазами и маленькой, заплетённой в косичку бородой. – Я не позволю ему разорить наши земли.
Они говорили ещё долго.
Но, наконец, все покинули Круглый Зал.
Унвейт шагал по коридору рядом с отцом и Уалиросом.
Мудрец нагнулся к спутнику и прошептал:
– Лариандис, теперь надежда лишь на тебя, ибо твой меч волшебный. С его помощью мы справимся с Глиариконом.
Пусть это было сказано тихо, Унвейт услышал.
«Волшебный клинок! – размышлял он. – Чудесно! И я… я смогу помочь папе и остальным! – Гномик лучезарно улыбнулся, только в следующее мгновение стал серьёзным. – Но нет. Папа ни за что не разрешит…»
