Михаил замешкался перед дверью, вздыхая и переминаясь с ноги на ногу. Как сказать Маше, что завтра он не поедет на море.
Маша сидела молча и только хлопала глазами. Она часто моргала, чтобы вдруг не заплакать.
– Маш, ты не расстраивайся! Я задержусь всего на пару дней. Сам я не могу отменить эту встречу, она важна для нашей фирмы. Никто не знал, что она будет назначена на дату нашей поездки на море.
– Миша, почему именно ты? Ведь ты заранее написал заявление на отпуск, все было одобрено, мы заранее все забронировали…
– Милая, потому что я участвовал в переговорах. Именно я представляю нашу фирму перед клиентом. Именно я так долго подогревал его для этой сделки, и теперь я не могу просто взять и отказаться от всего.
– А как же твой билет? Он пропадет…
– Маша, если сделка состоится, я получу очень хорошую премию, я смогу купить сотню новых билетов! А когда я к тебе присоединюсь, мы продлим бронь в гостинице. И мы наверстаем упущенное время, обещаю.
Слезы исчезли из глаз Маши, но между бровями все еще сидела маленькая хмурая складочка. «Может, и вправду всё бросить и поехать с ней, – подумал Миша, – в конце концов, это же наш медовый месяц».
– Миш, а давай я тоже не поеду? Подожду, пока ты уладишь свои дела, а?
Михаил отрицательно покачал головой и слегка поджал губы:
– Маша, тебе надо ехать, а то бронь в отеле сгорит. Помнишь, как долго мы ждали свободных мест именно в этом отеле, чтобы быть поближе к морю? Сейчас высокий туристический сезон, такой шанс может больше не представиться. Ты согласна?
Он выдержал небольшую паузу и продолжил:
– Мария, ты должна провести разведку, пока меня не будет. Найди лучший пляж, лучший ресторан и кратчайшие пути к ним, хорошо?
Маша перестала хмуриться, улыбнулась и кивнула:
– Миша, я узнаю. Но у меня на душе неспокойно: вдруг опять что-то пойдет не так?
– Маша, послушай меня, доверься мне, езжай и всё будет хорошо. Это твое персональное маленькое приключение. Наслаждайся этим моментом!
– Но я хочу разделить с тобой это приключение! Это наше приключение!
– Да, всё так, но ты начнешь его первой. Маша, мне сейчас нужна твоя поддержка, мне хочется, чтобы ты ехала без всяких тревог, чтобы я тоже не переживал, и закончил все дела легко и гладко.
– Прости, ты конечно прав! Я поеду. И буду ждать, когда ты разберешься здесь и присоединишься ко мне.
– Спасибо, милая! Я знал, что ты меня поймешь. А теперь нам лучше лечь спать, нам обоим рано вставать..
Михаил подошел к Маше, сжал ладонями ее плечи, притянул к себе и обнял. Затем он ушел в спальню.
Маша еще какое-то время сидела одна в гостиной, прислушивалась к своим ощущениям. Нет, тревога не ушла, иррациональный страх перед поездкой остался где-то в солнечном сплетении, ее мучило дурное предчувствие.
Маша смотрела в окно на провожающих: автобус должен был отправиться через десять минут. Она сама настояла на том, чтобы Миша не провожал ее, не хотела лишних прощаний. Он не настаивал, ему нужно было подготовиться к встрече. Они договорились, что Маша будет писать смс, оповещая мужа о продвижении по маршруту.
Автобус отъехал, и Маша набрала сообщение на смартфоне:
«Мы отправляемся, все хорошо, мне удобно, я теперь могу спать на двух сиденьях;) Целую».
Сообщение было доставлено. Маша еще некоторое время смотрела на экран телефона, ответа не было, и она убрала мобильный в рюкзак. Начала осматриваться.
Место Михаила рядом с ней пустовало. Справа от нее через проход сидела женщина с ребенком. Мальчику было около 8—10 лет, он выпрашивал у мамы телефон. Женщина сначала сделала вид, что ничего не слышит, а потом довольно громко и резко сказала ему «НЕТ». Мальчишка обиделся и отвернулся к окну.
Сразу за женщиной с мальчиком сидела пожилая пара, держась за руки и улыбаясь друг другу. В соседнем ряду по диагонали перед Машей сидел парень, место рядом с ним тоже пустовало. Прямо на шапку он нахлобучил огромные наушники, и потряхивал головой в такт музыке.
Сидения перед Машей занимал только один человек. Она видела его густую шевелюру – копну рыжих волос, закрученных в крупные кольца. Мужчина долго пыхтел и сопел, устраиваясь поудобнее на своем месте. Ему понадобилось 1,5 места, чтобы сидеть с комфортом. Возможно, именно поэтому он купил для себя сразу два места.
Судя по голосам, за ней сидели две пожилые женщины. Болтать без остановки они начали еще до отправления автобуса. Сначала это раздражало Машу, но потом она привыкла к непрерывному гулу их голосов.
Маша смотрела в окно, за которым плыли улицы и дома. Они казались другими из окна автобуса, нежели с угла зрения пешехода. Она рассматривала их фасады и крыши какими-то новыми глазами, хотя видела эти дома уже много раз. Она рассматривала окна, скрывающие тайны и секретики человеческих жизней. И она не заметила, как ее укачало, а картинки за окном превратились в сон.
Маша открыла глаза и машинально посмотрела на часы. Она потянулась, слегка разминая ноги. Из задней части автобуса доносился детский голос. Маша повернула голову вправо, мальчишка сидел с телефоном, а его мама спала. Пожилая пара тоже спала, мирно посапывая и укрывшись одним пледом. Парень с наушниками тоже дремал чуть свесив голову на бок. Голоса старушек за ее спиной были не слышны, видимо, они тоже уснули.
Рыжеволосый мужчина только что вернулся из туалета на свои сидения. Усаживаясь на свое место, он снова тяжело отдувался и при этом негромко бормотал: «Что за черт!? Что за черт!?».
Маша достала из рюкзака книгу, устроилась поудобнее и только открыла первую страницу, как раздался детский голос. Ребенок побежал по проходу между сиденьями, за ним быстрым шагом шел мужчина. Белокурая девочка 3—4 лет с двумя хвостиками и огромными кругляшками карих глаз как раз добежала до Маши, когда ее поймал отец. Мужчина поднял дочь на руки, но она продолжала сопротивляться: «Я не буду есть! Не буду!»
Маша снова посмотрела на часы, оказалось, что с момента отправления автобуса прошло четыре с половиной часа. Девушка очень удивилась этому. Она никогда не засыпала в автобусе надолго. Максимум, что ей удавалось, это поспать полчаса, но никак не четыре! Удивило ее и то, что она не чувствовала голода, хотя сегодня не завтракала.
