Сегодня был ужасный день. Все плохое, что могло случиться, казалось, произошло. Все началось с того, что утром почему-то не сработал будильник. И с этого момента началась череда событий, одно за другим, как бесконечная черная полоса.
Я проспала. Но я решила рискнуть и попыталась добраться до работы вовремя на автобусе. Хотя сейчас кажется очевидным, что надо было брать такси.
Автобус тоже опоздал и был настолько переполнен, что я едва смогла втиснуться в него. Выходя из автобуса, я зацепилась сумкой за что-то, сильно дернула ее, и ручка сумки оторвалась. Всё, что было в сумке, от резкого рывка полетело прямо на ступеньки автобуса. Стоявшие рядом со мной люди помогли мне быстро сложить содержимое обратно, но кошелька на работе я не обнаружила. А в нём лежали банковские карты, проездной билет, наличные деньги, важные визитки, и самое главное – мой личный документ. Иногда я задумывалась о том, что хранить все, например в бумажнике, не очень разумно. А вдруг его украдут? Но мне всегда было проще положить всё в кошелек и не забыть его дома, чем рассовывать все важные карточки по карманам, рискуя оставить что-то важное дома. И сейчас, когда я потеряла бумажник со всем его содержимым, я утешала себя тем, что хотя бы телефон у меня был во внутреннем кармане сумки, и я его не потеряла.
Когда я шла с остановки к своему офису, проезжавшая мимо машина окатила меня грязной водой из лужи. Мой белый жакет покрылся грязными пятнами, а я надела его впервые. Новенький модный жакет. Хорошо, что юбка у меня была черная, так что хотя бы о ней можно было не беспокоиться.
Из-за моего опоздания я не попала на важную презентацию. Начальство, конечно, рассмотрело мой проект, но поскольку он не принимал участия в презентации, его не выбрали. А ведь я убила целый месяц на его проработку, и была очень довольна результатом.
В итоге по этим причинам я не получила свою ежемесячную премию. Кроме того, я была оштрафована за нецензурную брань в адрес охранника, который отказывался впускать меня в здание. Он написал на меня заявление, хотя знал, что мой электронный пропуск пропал вместе с бумажником.
Поскольку мне больше не нужно было заниматься проектом, на меня навалилась куча мелкой и нудной работы. Очень скоро у меня от этого начала болеть голова. Голова болела еще и потому, что нужно было восстановить все важные карты, на что уйдет много времени и сил.
В общем, настроение в конце рабочего дня было очень мрачным. Я вышла из автобуса намного раньше своей остановки, чтобы пройтись. Не хотелось возвращаться домой в таком настроении, да и мужу настроение портить не хотелось.
Улица была тускло освещена, людей почти не было. То, что нужно! Воздух был прохладный, я надела жакет, уже не заботясь о грязных, засохших пятнах. Я шла медленно, держа свою сумку за уцелевшую ручку, вторая беспомощно болталась, как оторванная рука; я надеялась, что смогу починить ее дома.
Я шла уже минут пятнадцать, когда почувствовала, что за мной кто-то идет. Я замедлила шаг и прислушалась. Легкий шорох за спиной заставил меня обернуться. Никого не было, но кто-то осторожно потянул меня за сумку. Я дернула рукой, и тень метнулась в сторону. Я не успела разглядеть, кто это был.
– Кто здесь?
Сердце заколотилось, и я достала из кармана телефон, собираясь позвонить. Но тут на свет вышла черная собака и внимательно посмотрела мне в глаза. Она была абсолютно черной, и из этой черноты светились добрые желтые глаза. Я выдохнула с облегчением.
– Ты голодная?
Я стала рыться в сумке, вспомнив, что у меня остался один бутерброд с обеда. Найдя его, я протянул его собаке. Она обнюхала хлеб, ветчину и сыр по отдельности. Но брать отказалась. Я подумала, что, возможно, она не доверяет есть из моей руки, и положила бутерброд на землю. Она снова понюхала и отошла.
– Ты что, вегетарианка?
Она подбежала ко мне и радостно завиляла хвостом, я стала гладить ее по голове и заметила, что между бровями у нее приклеен маленький розовый стразик.
– Так ты еще и восточная женщина?
Она еще радостнее начала виться вокруг меня. Ее собачья мордочка была такой доброй, что мне даже показалось, что она улыбается. Я снова погладила ее и потрепала за ушами.
– Мне пора, собака-улыбака!
Я направилась домой, и она пошла со мной. Собака бежала впереди, как бы ведя меня за собой, изредка оглядываясь на меня. Её тело было поджарым, почти худым, но не тощим. Маленькая голова с огромными желтыми глазами и висячими гладкими ушами. Шерсть была короткой и гладкой. Чувствовалось, что задние лапы у нее непропорционально длинные, выглядело так, что зад находится выше уровня головы. Из-за этого казалось, что она не бежит, а подпрыгивает.
Мы проходили мимо частных домой, и моя спутница откровенно дразнила всех собак, которые находились за заборами и калитками этих домой. Она подбегала, радостно лаяла, а потом убегала. Я и не заметила, как мое настроение улучшилось. Мне понравилась её игра.
Мы подошли к очередному перекрестку, и тут она остановилась и села. Дождалась, пока я дойду до неё. Я еще раз погладила ее и поняла, что дальше она не пойдет.
– Спасибо тебе, восточная красавица! Кто же тебе страз приклеил? Ошейника у тебя нет, но выглядишь ты очень ухоженной.
Она внимательно посмотрела на меня, словно прислушиваясь. Потом поднялась, радостно повиляла хвостом, и побежала легкой рысцой прочь от меня. А я продолжила свой путь, дом был уже рядом. Мне показалось странным, что я никогда раньше не встречала эту собаку, хотя много раз ходила этой дорогой.
