***
В тюремном коридоре горел тусклый свет. Здесь неуютно – это, наверное, самое первое пришедшее на ум слово, которым можно охарактеризовать атмосферу зоны. Особенно, если войти сюда с улицы, где косыми струями льет холодный дождь.
На экскурсии меня сопровождал молчаливый конвоир. В порядке исключения мне разрешили взглянуть на камеру моего подзащитного и убедиться в том, что он содержится в приличных условиях.
Начальник колонии пошел мне навстречу только потому, что у арестанта диагностировано несколько серьёзных хронических заболеваний, и он не хотел нажить себе проблем, если тот внезапно умрет.
Навстречу мне вели заключенного. Меня поразило то, с каким достоинством он шел по коридору. Словно он… хозяин тюрьмы. Или по меньшей мере, замначальника.
Несмотря на то, что он шел, согнувшись в три погибели и держа руки за спиной, как и положено передвигаться по зоне, заключенный держался с превосходством короля.
– Лицом к стене. Руки за голову, – лениво бросил ему конвойный.
Арестант выполнил приказ. Он стоял у стены и нагло пялился… на меня. Его черный колючий, как проволока, взгляд прожигал насквозь. Его энергетика действовала удушающе. Несмотря на то, что мне было холодно, моя спина покрылась липким потом. Какого черта? Кто-нибудь сделайте ему замечание!
– Пошел, – скомандовал ему конвоир, как только мы разошлись в узком сером пространстве.
Не выдержав, я обернулась и несколько секунд понаблюдала, как его уводят. Сама не понимаю, почему меня так впечатлила эта встреча. Обычный зэк, каких тут тысячи. Ну, пялился, это понятно – давно женщину не видел. Но что-то в нем было такого… цепляющего, завораживающего.
Тряхнув волосами, я остановилась, потому что мой провожатый принялся отпирать камеру. Мы прибыли на место.
Конвоир вошел первым, чтобы убедиться в безопасности. Один арестант, согласно здешним правилам, стоял у стены, к нам спиной и молча ждал распоряжений. Второй – мой подзащитный лежал на нарах и стонал от боли.
Камера была «экономической», то есть в ней содержались заключенные, которые получили срок за ненасильственные преступления.
Мой подзащитный Олег Фальцев был бухгалтером на фирме и, как я считаю, попал сюда по ошибке. Его обвинили в мошенничестве и хищении средств, но он ничего такого не совершал. Отдувается за хозяина, который сбежал заграницу.
– Фальцев, вставай. Здесь твой адвокат Виктория Сергеева.
– Здравствуйте, Олег Владимирович. Можно задать вам несколько вопросов?
Подзащитный, который с трудом принял сидячее положение, ни на что не жаловался и разговор вышел довольно смазанным. Толком ничего не удалось от него добиться. Было видно, что он смирился со своей участью, хотя я собиралась подавать апелляцию. Видимо его просто-напросто запугали.
Все гораздо хуже, чем я думала. А ведь Фальцев не посторонний мне человек, и я должна придумать, как его отсюда вытащить.
Конвоир запер камеру, и мы отправились в обратный путь. Каково же было мое изумление, когда в тесном коридоре мы снова встретили того самого зэка…
Глядя на меня из-под длинных ресниц, он дерзко усмехался. Так как мы шли лицом к лицу, то он имел возможность рассмотреть мои ноги и фигуру. Юбка на мне вполне приличная, до колена, я ведь знала, куда шла. Мужская колония строгого режима с клетками, полными зверей, которых нельзя провоцировать.
На голове у меня строгий пучок, на лице минимум макияжа, а на ногах белые полуботинки на каблучке – от хорошей обуви я не откажусь никогда. Это моя страсть.
– Заключенный Тигренко, встать лицом к стене, – до того, как мы поравнялись, велел ему конвойный.
Приказ был отдан для того, чтобы исключить нападение на меня. Начальник колонии был назначен на должность недавно и строго следил за безопасным передвижением заключённых.
Значит, он Тигренко, какая интересная фамилия. Может, покопать, за что сидит?
Вика, зачем тебе это? Уходи отсюда скорее и забудь о посещении колонии, как о страшном сне. Правда мой поезд отправлялся только завтра утром, придется еще какое-то время побыть в этом городишке.
Спиной я чувствовала, что черноволосый зэк смотрит на меня. Пожирает глазами, раздевает и… жестко трахает…
Бог мой! Никогда не испытывала ничего подобного. Чувствовать себя изнасилованной только из-за взгляда – ну, какой бред! У меня явно разыгралось воображение. Я в мужской колонии впервые. Только женскую посещала дважды, вот и кажется невесть что.
Начальник тюрьмы ждал меня в своем просторном кабинете. Здесь было тепло, так как во всю мощь работал обогреватель. Мы поговорили, и он предложил мне выпить чаю. Почему-то я согласилась, не видя причин для отказа. Выходить под дождь, когда я только-только согрелась сочла издевательством над собой.
– Виктория, один из заключенных требует адвоката. Ему нужно помочь составить жалобу.
– Вы помогаете арестантом строчить жалобы? – не верю собственным ушам.
– Не препятствую, скажем так. Он вам заплатит. Согласны помочь человеку?
– Могу я узнать, за что он отбывает срок?
– Основная статья двести десять. Лидер преступного сообщества. И еще парочка в довесок.
– Оох…
С этими лидерами ничего хорошего не жди. Казалось бы, все преступные короли сгинули в 90-х, но на самом деле, они никуда не делись. А взяли и легализовались в бизнесменов. Сняли кожаные куртки и малиновые пиджаки и надели дорогущие костюмы от Хуго Босс.
– Он вам очень хорошо заплатит, – дожимает меня усатый полковник. –Дел всего на полчаса.
– Ладно, я согласна.
Согласившись помочь незнакомому зэку, я даже не догадывалась, что меня бросят в камеру Тигренко, как живой корм…
***
В помещении пахло свежим чуть горьковатым парфюмом, мясными деликатесами и коньяком.
У маленького окошка стоял огромный мужчина в синей робе с черной короткой стрижкой. Когда я его узнала, то отступать было поздно – дверь с лязгом захлопнулась за моей спиной, отрезая путь к отступлению.
Мужчина повернулся ко мне лицом и изобразил подобие улыбки:
– Привет, красавица.
Вышел жуткий оскал, напугавший меня до чертиков. Я прижилась к холодной стене и пролепетала:
– Вы… вы?
– Присаживайся, Вика, – приглашает за стол, заставленный всякими яствами.
Заключенный сидел в камере один, и у него был даже маленький телевизор. Ничего подобного в других «хатах» не было.
– Мы разве переходили на ты? – пытаюсь храбриться, хотя получается так себе.
Я смертельно напугана встречей тет-а-тет в тесной клетке, которая произошла не по правилам. Есть специальные места для беседы с адвокатом, и камера таким местом не являлась. Значит, этот зэк находится у начальства на особом положении, и кто знает, какие у него полномочия.
– Называй меня Таир. Или Тигр, – добавляет с усмешкой, – как тебе больше нравится.
