Девочка выскочила из кафе, как ошпаренная. Прижав к себе тощий рюкзачок, нервно завертела головой, но, решившись, побежала к остановке. Изношенные балетки застучали по раскаленному асфальту и его нервам.
Зверь так и взвыл. Взвился на дыбы, требуя рвать когти следом, но Варг только пальцы на руле стиснул. Он умел ждать. Затягивать ошейник на зверином «я» до ломки и кровавого хрипа. Только так тварь внутри него могла быть послушной. И сейчас подчинилась тоже.
Варг проводил глазами изящную девичью фигурку. Светло-пшеничные волосы сияли в лучах полуденного солнца и казались особенно светлыми. Такие густые, мягкие волны, в которые хочется запустить пальцы и сжать до легкой боли. Заставить запрокинуть голову, открывая трогательно-беззащитное горло. Он бы мог укусить прямо в кафе, а потом выгнать всех к чертовой матери и разложить сладкую добычу на ближайшем столике. Брать до полного изнеможения и во всех позах. Выпить девчонку досуха, а после этого перекинуть на плечо и утащить в логово, чтобы там продолжить марафон.
Зверь одобрительно ворчал. Чудовищу плевать, согласилась бы омега или нет. А вот ему – Варгу – нравился чистый запах желания. И он знал, как его добиться.
Малышка тем временем заскочила в автобус.
Варг хмыкнул. Думает следы запутать? Осторожная маленькая крошка… Беги, прячься. Но страшный черный волк уже все знает. Вплоть до цвета трусов, который носит ее блядующая соседка и мать-одиночка по совместительству.
Мотор тихонько заурчал, и авто двинулось в противоположную от автобуса сторону.
Пусть мышка еще немного побегает. Глоток свободы перед вечной клеткой – он такой сладкий. Варг знал.
***
Кажется, она колесила по городу несколько часов. Меняла автобусы, маршрутки и даже такси. Называла адрес наугад, заходила в торговые центры, и выбиралась оттуда в толпе, стараясь выглядеть незаметно. А по пятам зубастой собачонкой бежала паника. Прихватывала неожиданно, заставляя то спотыкаться на ровном месте, то беспокойно оглядываться по сторонам. Мерещилось, что оборотень повсюду! Смотрит на нее сквозь тонированные стекла авто, поджидает за ближайшим углом, стоит прямо за спиной, и стоит ей обернуться…
- Девушка, вы выходите или нет?
Сварливый мужской голос выдернул из когтистых лап паранойи.
- Да-да, - пробормотала, придвигаясь ближе к дверям. – Спасибо.
Кажется, мужчина назвал ее ненормальной. И был прав!
Альфа просто зашел выпить кофе. Наверняка девчонки к нему наперегонки побежали предлагать чай и доступ к комиссарскому телу. Пусть так, давно пора оттуда уходить.
Двери маршрутки распахнулись, и Алена выскочила в объятья июльской жары. Но не успела двух шагов к дому сделать – в кармане мобильник завибрировал.
Тимоха!
Руки тряслись, пока доставала, а на экран глянула – и чуть не выронила. Ромка звонит! Кассир с работы. То есть бывшей работы.
- Да, - прошептала в трубку.
- Аленка, это правда, что ли? Сука тебя уволила? – прорычал парень. – Она давно замахивалась, вот блядь старая…
Что? И Ромка уже знает? Хотя да, она же не меньше часа по городу плутала.
- Уволила, - вздохнула тихонько. – Ладно, найду еще что…
Ромка выругался.
- У меня знакомый есть, точку шаурмячную держит. Недавно работников искал. Пойдет тебе?
Алена даже растерялась. Какое неожиданное участие! Нет, она, конечно, не дура – Рома ей знаки внимания оказывал, но отношения для омег – табу. Стоит провести с мужчиной ночь, и действие препарата начнет ухудшаться. Месяц-два - и никакая доза не поможет скрыть запах. Так что Алена сразу дала понять: они друзья, и точка.
Парень истолковал молчание по-своему.
- А хочешь, вместе к главному пойдем? Крыса эта тебя ни за что уволила. Прикинь, альфа к заказу не притронулся, а на чай столько оставил - Вика как открыла меню, чуть по стенке не сползла..
И Алена чуть не сползла, когда Ромка сумму назвал. Земля под ногами резко ушла вверх – пришлось за стену хвататься.
- Сколько?
- Мы сами не поверили. Но деньги настоящие. Со всех сторон осмотрели. Так что давай, завтра возвращайся. Главный с утра всегда на месте. Я еще ребят с кухни подтяну, Вика девчонок организовывает. Не бросим.
Расплакаться бы от счастья и такой поддержки, а в глазах сушь бескрайняя. Только под сердцем печет, жжется поганое предчувствие. Заказ не тронул, а на чай оставил. Зачем? И вообще – что в их кафе окраинном делает? Не бедный ведь. Одна пуговица от костюма дороже ее ширпотреба из секонда.
- Спаси-бо, - облизнула пересохшие в раз губы. – Я… я перезвоню…
И, не дожидаясь ответа, на сброс ткнула. Но сил отлепиться от стены не сразу нашла.
Бежать надо! На чем угодно поклясться могла – время паковать чемоданы и лететь на другой конец Галактики. Но дома препарат. В тайничке под подоконником драгоценные две ампулы, которые скроют ее запах от чуткого обоняния оборотней.
Только Тимоху дождаться надо! В особом обговоренном заранее месте, главное – метку оставить. Взять с трельяжа маленькую куколку, сшитую из лоскутков шелка, и оставить ее на столе.
Дел на пять минут.
Намотав нервы на кулак и собрав крупицы храбрости, Алена побежала к утопавшему в тени деревьев бараку.
А в крутом киселе страха проклюнулась нотки жалости. Как теперь баба Люда без помощи, хоть и маленькой? Кто Дашеньку накормит или пустит переночевать, пока ее мамаша с хахалем очередным кувыркается? И платья куклам больше некому будет шить … Но остаться Алена тоже не могла.
Разрытая вдоль и поперек песочница во дворе оказалась пустая – тем лучше. Алена быстренько проскочила двор и забежала в подъезд. Ждала и боялась окрика бабы Люды, но в коридоре висела неестественная тишина. И даже вечно пьяных Анатолия и Василисы не слышно… Алена тяжело сглотнула. Глупости! Мало ли куда люди разойтись могли? А она напридумывала. Только холодно вдруг стало. И колотун такой напал – еле ключ в замок вставила.
Ничего, это все нервы. Дверь закрыта, в комнате пусто… Алена доковыляла до кресла и рухнула как подкошенная. Сейчас посидит немного, в себя придет и…
- Привет, малышка, - хмыкнули за спиной, а у нее внутри все так и оборвалось.
Звон колец шторки померещился грохотом снежной лавины. Ниша-кладовка между шкафом и трельяжем. О, господи!
Алена не вскрикнула - просто не могла. И шею заклинило намертво. А через мгновенье из-за плеча бесшумно вынырнул альфа.
Сердце колотилось как сумасшедшее. Пересчитывало ребра с такой силой, что еще немного – и кости хрустнут, а унять никак.
Оборотень! Оборотень! Оборотень! - отстукивал в ушах ток крови.
Комната перед глазами плыла и закручивалась водоворотом вокруг одной единственной фигуры.
Большой... Слишком высокий и широкоплечий для скромной хрущевки. Ему тесно среди покосившейся мебели и побитых жизнью книжных секций. Дверца одной из них противно скрипнула, когда альфа открыл путь к нехитрому богатству.
