1. Глава 1
Он подходил все ближе, и с каждым его шагом мне казалось, что воздух становится холоднее. Когда мужчина поровнялся со мной, я затаила дыхание.
От его ледяного проницательного взгляда меня вдруг бросило в жар.
— Продается? — спросил он у Грига с интересом.
Тот засуетился и, подобострастно кланяясь покупателю, подскочил ко мне.
— Это высочайшего класса рабыня, повелитель, — начал он, сдергивая с меня капюшон, — Можно употребить для любых целей. Рабство подтверждено. Цена весьма приемлемая.
— Для любых целей говоришь?
— Да, она обучена читать и писать, она может быть служанкой, может греть вам постель. При этих словах оставшиеся зеваки захихикали.
Я не поняла, почему они смеются, и торговец, тоже, похоже, ничего не поняв, улыбнулся на всякий случай.
Услышав смех мальчишек, повелитель строго глянул на них. При этом взгляде они сразу же умолкли и поторопились убраться подальше.
— Греть постель мне не нужно, спасибо, — сказал он мягко.
Повелитель Крастен взял меня за подбородок и заставил посмотреть вверх, ему в глаза. Ну и леденющая у него рука.
Я могла поклясться, что ощутила, как мой подбородок покрывается инеем от этого прикосновения. В его глубоких голубых глазах искрилась веселая снисходительная насмешка.
На улице стоял трескучий мороз, у людей и собак изо ртов шел пар. Но вот изо рта Крастена пар не шел, как будто он вовсе не дышал.
Как странно.
— Холодно тебе, девочка? — спросил он не откуская руки.
— А вам? — простодушно спросила я, — на таком морозе без шапки и простудиться недолго.
Он приблизился к моему уху, его ледяное дыхание обжигало кожу.
— Ты смешная, пожалуй возьму тебя, — прошептал повелитель с улыбкой в голосе и отстранился.
Его слова одновременно взволновали и напугали меня.
— Лучше и придумать нельзя, повелитель. Посмотрите, какие у нее белые волосы, посмотрите на эти глаза. А фигура! — восклицал Григ, — это тело, вы такого не найдете! Лучший товар, который когда либо удавалось привезти в эти земли, я вам клянусь.
При этих словах, он силой сдернул с меня теплую соболиную шубу.
Мое обнаженное тело обожгло чудовищным холодом, дыхание перехватило и от страха и обиды из глаз сами собой начали литься слезы, которые почти сразу замерзали на щеках.
За что он так со мной?
Я вспомнила слова матушки про огонек, и зажмурившись, призвала его всеми силами своей души, которые только могла найти внутри.
И в это мгновение, к своему изумлению я впервые по-настоящму его почувствовала. Только на одну маленькую секунду, как будто маленькое солнце вспыхнуло у меня в груди.
от удивления я открыла глаза.
— Вы только взгляните на эту грудь, посмотрите на эти бедра и ноги. Это чистый идеал, — нахваливал меня Григ. А я ошеломленно смотрела на него.
— Одень ее, чертов идиот, она продрогнет до смерти, — разозленно бросил Крастен, — сколько ты хочешь?
— Да, повелитель, — засуетился Григ, торопясь накинуть на меня шубу, в которую я сразу же закуталась с головой, — для вас, я бы отдал ее даром, поскольку наслышан о вашем…
— Сколько денег? — перебил повелитель, слова его звучали твердо и нетерпеливо.
На лице торговца эмоции с бешеной скоростью сменяли одна другую. Он начал судорожно что-то считать в уме, закатывая глаза и загибая пальцы.
— 30 золотых монет, — наконец выпалил Григ, полувопросительным тоном, и протянул руку , как нищий на паперти, — две лошади пришлось зарезать, пока мы совершали переход в вашу отдаленную местность.
— Заплатите за девочку, сколько он хочет, и за шубу, — отдал распоряжения повелитель своим суровым спутникам.
Он отвернулся и пошел прочь, как будто брезгуя оставаться здесь дольше, чем необходимо. Продрогшими руками я вытерла слезы и посмотрела ему вслед.
Я могла поклясться на чем угодно, я зажгла огонек, это мне не показалось, он был настоящий, и он согрел меня.
Меня охватил такой восторг от моего открытия, что я даже забыла где нахожусь.
— Что ты стоишь, дура, — вернул меня на землю Григ, — иди за ним, теперь он твой хозяин. И благодари бога, что я встретился тебе на пути. Теперь ты будешь принадлежать значительному человеку, даже более значительному, чем я.
— До свидания, — сказала я, но Григ уже отвернулся, пересчитывая деньги полученные от мужика в медвежьей шубе.
Я нерешительно двинулась следом за Крастеном, неловко ступая по хрустящему белому снегу, и мысленно погрузилась в воспоминания о сегодняшнем утре.
Оно, как нарочно, выдалось особенно холодным.
Совсем недавно я стояла на деревянной площадке, продуваемой всеми ветрами, и ежилась от холода, хоть на мне и была надета теплая казенная шуба.
Мимо помоста, на котором мне велели стоять, проходили люди, поедая меня жадными взглядами.
Некоторые из них останавливались и принимались так и эдак обсуждать мои достоинства.
Я порадовалась за них, в базарный день могут позволить себе не работать, а развлекаться болтовней.
— Расходитесь, дурачье, это вам не представление, — покрикивал на них мой надсмотрщик, низенький мужичок с сбольными черными зубами по имени Григ, — этот товар не для таких бедняков, как вы, это для богатых господ, ясно вам?
— Да какие такие господа? — засмеялся ему в лицо наглый прыщавый подросток лет пятнадцати с пушком над верхней губой, — у нас тут, кроме повелителя Крастена и нет никого. А его собственную персону уж давно не видать. Да оно и к лучшему, я так считаю.
В толпе утвердительно загомонили, кто-то даже хлопнул парня по плечу, в поддержку его слов.
— А кто это такой? — заинтересовавшись, спросил мой надсмотрщик.
— А ты не знаешь? Торговать приехал, а не знаешь кто тут главные люди? — хохотнул подросток, — тебе стоило прежде разузнать,в чьи земли отправляешься. Как бы ни пришлось тебе ехать обратно с голым задом, раз ты такой дурак.
— Учить меня не надо, — обиделся надсмотрщик и сплюнул в снег, — ученый я, коли сказать нечего, вали подобру, поздорову, а то спущу на тебя собак, и дружков своих забирай.
Я знала, что у Грига сильно болят зубы, и молилась,чтобы мальчишки не слишком действовали ему на нервы.
Тройка злобно рычащих псов, как будто услышав угрозу хозяина, принялась натягивать цепи, яростно рыча на мальчишек.
— Тише, тише, собачки, не сердитесь, мальчишкам просто нечем заняться, — прошептала я обращаясь к псам.
Но собаки, конечно, меня не слышали. И мне стало страшно, когда столб, в который было вбито кольцо, удерживающее цепи, опасно заскрипел, если собаки высвободятся, мальчишкам не поздоровится.
— А девка-то хороша! — воскликнул еще один парень, смотри сочная какая. А ну-ка, приоткрой шубку, покажи, чего там у тебя!
Я ожидала, что будет нечто подобное, когда меня выставят на продажу, но в действительности, быть товаром выставленным на всеобщее обозрение, оказалось куда неприятнее.
