Последний Закат пал десятилетие назад. В ту ночь все жители города встали на службу новому порядку, каждый в своем обличии и соразмерно положению в обществе. Блуждающее Пламя выжгло из столицы жизнь, оставив клеймо проклятия на сувенирных лавках и обсерваториях, отметило черной дланью стены больниц и погреба складов, просочилось в колбы ученых и спряталось среди дорогих переплетов библиотек.
Люди постепенно отвоевывают город назад, но процесс этот займет не одно поколение. С некоторыми задачами искатель наживы и приключений может справиться лучше, чем бронированные големы штурмовых отрядов и многочисленные группы специалистов зачистки. Конечно, неопытные одиночки в стенах города сгодятся только как источник плоти для его обитателей. Но за некоторые артефакты, порожденные тьмой, богатые люди готовы платить целые состояния. Одному из охотников предложили добыть ценную вещицу, энергии которой хватит для работы целого цеха на долгие века…
Легкое волнение от самого важного в его жизни заказа оставило Ротеля, как только он покинул безопасную сторожку и вошел в город. Теперь его чувства и мысли были подчиненны холодному рассудку. Охотник помахал на прощание дозорным, и юркнул в расщелину между старыми домами. Одному ему известный лаз за брешью в каменной кладке тысячелетнего квартала. Так будет быстрее.
Коллеги знали, что Ротель сорвал куш. Если вылазка будет удачной, ему больше не придется подвергать свою жизнь опасности. Если нет… Что ж, этот заказ в любом случае станет последним в его карьере.
***
Скрип старой половицы на втором этаже должен вторить разговорам сожженных зданий Последнего Заката. Через дыру в стене Ротель оказался в светлой галерее. Слишком большие окна. Слишком много ненужных глаз снаружи.
Охотник прислонился к выжженной балке и заглянул в узкую щель. По площади гулял ветер, и полуразрушенные дома завывали, принимая его в свои покои через прохудившиеся крыши. Вывеска с указателем качнулась, отозвавшись продолжительным лязганьем металлического вензеля, украшенного ржавой фигуркой вирма, и Ротель смог переступить с ноги на ногу, подбирая более удобное положение. Разбитая мостовая обнажала подвалы и погреба соседнего здания. Вот куда ему точно не следовало соваться.
На другой стороне плаца уже можно было разглядеть заветный купол. Обрывки флагов стучали полотнищами о поросший плесенью мрамор. Подхваченная порывами ветра ткань растворялась в тени колоннады. Ротель стал подсчитывать, сколько времени у него займет путь туда. Скоро солнце начнет уставать, и ему понадобиться ночлег. Мысль эта вызывала у охотника острую неприязнь. Его взгляд скользил по заброшенным мансардам в поисках короткого и максимально безопасного маршрута, но в беспросветной мгле внутренних помещений нельзя было ничего разглядеть, как бы сильно Ротель не подкручивал свой монокль.
Шнуровка ботинок покрылась едва различимой ледяной пленкой. Охотник направил на потрескавшуюся штукатурку арбалет и поднял к губам миниатюрную флейту. Из стены медленно проявился силуэт рыдальщицы и поплыл навстречу искателю артефактов. Как только она более-менее материализовалась, Ротель спустил надежно смазанный ворванью курок, пригвоздив ее голову к стене. Тихий и нежный свист инструмента скрыл звук натянутых пружин, мягкий гул тетивы и раздавленного черепа. Интересно, как давно она преследовала его? Он не слышал холодной поступи, когда поднимался на верхние этажи в лавке антиквара. Если она заметила его у сторожевой башни, своим поведением она могла привлечь внимание и других проклятых. Раскрытый от ужаса рот все еще был запечатан. Рыдальщица не могла издать крика, пока гость сам не обратится к ней.
Ротель снова уставился в щель, из которой тянуло сквозняком, просчитывая возможные риски. Даже если он успеет пересечь площадь за несколько часов, ему придется встретить ночь в театре, а это было бы куда хуже, чем провести в полном опасностей городе два светлых дня. Он осторожно опустился на пол и на всякий случай оставил пепельную ловушку у входа, если какой-нибудь ловчий набредет на его след. Охотник дождался новых звуков, которыми оказались пронзительные крики стервятников, и бесшумно заскользил по полу к следующей комнате.
За темной занавеской, отделявшей помещение прислуги от гостиной, ему открылось дорогое убранство съемных апартаментов верхних этажей. Интерьер этот был законсервирован пламенем и оказался совершенно нетронутым. Огонь вычистил и преобразил все живое, но совершенно не коснулся роскошной мебели. И такое спокойствие редко не таило в себе угроз. Ротель внимательно осматривал комнату. Он сразу подметил шахту кухонного лифта, в которую придется нырнуть, если скверна захлопнет перед ним другие двери. Первой ловушкой оказалась музыкальная шкатулка на камине. Аристократы Последнего Заката любили хранить в таких обрывки воспоминаний и непозволенных публичным этикетом эмоций, а также осколки душ предков, чтобы те могли общаться с ними с помощью мелодий. Конечно, сейчас никому бы и в голову не пришло открыть такую, но когда город только пал, многие мародеры отдали свои жизни Блуждающему Пламени из-за своей наивности и алчности. Теперь они сами скитаются по этим улицам в поисках неосторожных посетителей. Ротель споткнулся мыслью о порог собственного сознания. А не будет ли его собственная погоня за артефактами проявлением жадности? Голодные демоны чувствуют такие побуждения с другого конца города и стекаются на запах неумеренных желаний…
Он прошел через комнату, стараясь не поднимать глаза на картины. Неизвестно, куда подевались обитатели этих покоев. Блуждающее Пламя до сих пор гуляет пожарами по Последнему Закату. И его нужно кормить. Не смотреть на произведения искусства – это он хорошо уяснил. Когда масло на холсте начнет таять, ты еще не обречен. Даже если глаза замурованных в картинах персонажей будут следить за тобой, у тебя все еще есть шанс покинуть дом без последствий. Но когда проклятые обитатели своих изысканных портретов поймут, что ты заметил их нашептывания, краски потекут значительно быстрее. У заточенных внутри позолоченных рам, бывших когда-то обитателями здешних апартаментов, есть лишь одна надежда не исчезнуть из этого мира окончательно – успеть призвать демонов, сообщив им твое местонахождение. Если последние останутся сытыми, они восстановят картину-шпиона в качестве благодарности.
Следующий коридор был почти нетронут пламенем. Золотые подставки еще хранили аромат свечей, и здесь не пахло отчаяньем и обреченностью. Из угловой комнаты Ротель пробрался на чердак, желая перейти на другую сторону улицы, прицепившись к монорельсу ветки воздушного трамвая над городом. В эту минуту он будет совсем беззащитен. Но спуститься, чтобы пройти по мостовой, было бы непозволительной роскошью. Внизу прошмыгнула тень падальщика. Они давно заполонили улицы Последнего Заката. Пламя застало их за любимым делом – они ковырялись в помойках, сортируя мусор, оставленный жителями нижних уровней этого города. Такие редко забредают в центр и совсем не опасны по одиночке. Они проведут тебя через канализацию за какую-нибудь безделушку, но если коллега по цеху заметит вашу сделку, он попросит комиссию за молчание. На блеск медных блях и замочков для почтовых контейнеров может сбежаться целая стая попрошаек. И удовлетворить всех окажется непосильной задачей.
