Данил Яловой - Вдохните жизни. Людям о людях

Вдохните жизни. Людям о людях
Название: Вдохните жизни. Людям о людях
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серия: 1000 добрых страниц
ISBN: Нет данных
Год: 2022
Другие книги серии "1000 добрых страниц"
О чем книга "Вдохните жизни. Людям о людях"

Превалирующая тема собранных здесь рассказов – отношения в семье с особым акцентом на внимание к старшему поколению.

Побочные темы – традиционные ценности, динамика жизненных ориентиров ро- и прародителей, фокус забот человека на склоне лет и – тем актуальнее, чем наглее угроза институту брака, детерминированная современными условиями жизни; город и его люди.

Примочками к отдельным рассказам – узкие сведения из профессиональной (технические дисциплины) и социальной (юг) сред; в центре некоторых рассмотрены вопросы религии.

Много буколики.

Содержит нецензурную брань.

Бесплатно читать онлайн Вдохните жизни. Людям о людях


Оформление: Климова Наталья Николаевна www.tdetctva.ru ©

* * *

От автора

Когда я понял, что ничего не умею, то стал писать книги и называть себя писателем. Жена потворствовала мне в этом. Есть в таком признании самому себе невидимая другим точка. В ожиданиях. В целях. А вернее всего оно соответствует савану, в который я завернул свои амбиции.

Теперь они разлагаются.

Слишком примитивно когда-то всё начиналось – время учиться. Для своих детей. Для людей вообще. Для тех, кто не умеет оставаться равнодушным к происходящему. И здесь не столько страха перед перспективой исчезнуть из памяти, сколько искреннего порыва донести всё, что трогало и цепляло при жизни.

Раскрыться самому.

На читателя не рассчитывал, и это предисловие пишу много спустя, – теперь, когда понимаю, что книга зажила своей жизнью, как бы пошло это не звучало. Реже – безграмотно, чаще – жёстко, местами – грязно и пафосно, не без бахвальства, она разговаривает со мной. Слишком заглавной вышла буква «Я» и в прозе, и в личной жизни. Время спускаться до прописных.

Придерживался коротких форм, потакая современной тенденции социальных сетей и бешеного ритма жизни. Страшно осознавать, что времени на что-то серьёзное – его просто нет.

И, кажется, уже не будет.


Август, 2021. Москва

Меджуль

Георг Давидович умер на Страстной неделе, в ночь на пятницу. И когда б то случилось в иное время года, не писал бы о нём. А так я углядел в этом случае особый смысл, хотя и показался он мне глупостью и далёким предрассудком.

К тому времени у меня накопились о старике некоторые огрызки интервью и с десяток пометок, сделанных немного после и основанных на личных впечатлениях. Да так само собой вышло: вспомню детальку – доложу. По крохам и сложилось это короткое повествование. Из маячков в памяти, урывками: приёмный покой, финики в коробке и дежурная сестра; широкая улыбка старика.

Улыбался он часто. Точнее, всегда. Ответить, спросить, или сказать чего – непременно начинал с улыбки. Запомнился день похорон: золотом по черну: «Любимому дедушке», «Дорогому другу»; на кресте стамеской: «Георг Давидович Чараев» и ниже: «15.04.1921-17.04.2020». Так и вышло, что из своего у старика только имя да эти несколько цифр глухой резьбой по дереву. Тут же, на кладбище, устроили поминки. Они тоже запомнились: выпили по чарочке за упокой души старого осетина, закусили кто-чем и разошлись. По иным могилам сновали бабы, катали крашеные яйца; радостно голосили дети.

С тучного неба срывался дождь…

В начале года какой-то детский журнал проводил в среде старшего поколения опрос, в рамках которого, промеж остальных, задавал респондентам и такой: «Как вы состарились?». «Жил-жил и состарился» – это было самым расхожим ответом. Из необычных тогда запомнились слова глубокого старика. Он сказал: «Я искал». Журналист спросил встречно: «И что?». Старик ответил: «И состарился». Корреспондент тогда или не захотел, или не понял – отработал по шаблону и оставил его в покое. В конторе, вероятно, наспех состряпали колонку в еженедельник и подписали в печать.


Я увидел журнал в киоске у продуктового магазина, прошелся взглядом по наивному заголовку на первой полосе: «Как дедушка состарился» и задержался на нём. Недолго думая, купил с расчётом почитать что-нибудь младшенькой перед сном и вспомнил о нём только вечером.

Среди россыпи всего обо всём был и тот репортаж. Ответ Георга Давидовича меня зацепил, и я стал искать встречи с ним: на следующий же день, помню, связался с редактором журнала и через десять колен человеческого непонимания, равнодушия и банальной бюрократии мне удалось выяснить, кто в тот день брал у пожилых интервью. Г.Д. Чараева нашёл в хирургическом отделении районной больницы и был удивлён чистоте его сознания на исходе века.

Не сразу я ему объяснил зачем искал: расспрашивал о здоровье, объяснял необходимость и только в конце рассказал о себе – кто таков и с чем пришёл. Оказалось, что старик знаком с Яловыми. Улучшив момент, я спросил: «Георг Давидович, как вы так состарились?».

И он ответил.

Есть какое-то волшебство в людях старшего поколения: что-то непостигаемое, и это что-то очень притягивает. Я чувствовал это, но ухватить не мог. Чтобы не оказаться торговцем, приготовленный для старика гостинец я оставил на посту, уходя. Попросил дежурную сестру передать коробок б. Чараеву из девятой палаты. Виделись мы с ним и после: я наведывался в больницу ещё дважды и всякий раз немного смущался тому, что придётся объяснить свой подарок.

Но он не спрашивал.

В третий раз меня не пустили, потому что Георг Давидович умер. По какой-то причине сестра забыла о моей просьбе и вспомнила о финиках только сейчас, когда её дежурство вновь совпало с моим визитом. Она зачем-то упорно старалась вернуть мне коробок, будто это могло извинить её перед покойником.

Я взял финики, конечно, и, не решаясь выйти из вестибюля, так и остался стоять у дверей. Будто всё неправда. Будто если я сейчас развернусь и уйду, то оно вдруг станет правдой, утвердится и никогда не изменится впредь.

И я стоял, пока в моей голове укладывалось сообщение о смерти: разглядывал сухофрукты сквозь окошко в картонной коробке и представлял далёкую пустыню, которая их взрастила.

Врач потом пояснил, уже после похорон, что у старика отнимались ноги и его готовили к шунтированию; интересовался, кем прихожусь покойному и всё удивлялся, узнав, что – никем. Мне нечего было ему ответить.

Да и не хотелось.

В нашу последнюю встречу Георг Давидович обронил, кстати, что никогда не ел фиников, а я было подумал, что он таким образом благодарит меня за гостинец. Желая стушевать свою неловкость, я сказал тогда, что это был Меджуль. «… самые сладкие из всех, что есть. Мой дедушка их очень любил», – уточнил я в надежде, что они ему понравились.

– Ну, здравствуй, мой дорогой. Спаси Христос, – перекрестился Георг Давидович, – рано прибрал Господь к рукам. Знал я и Николая Даниловича, и бабушку твою знаю, и уважаю глубоко. С хозяйкой моей она одного года и места рождения. Да первая, как детей схоронили, умом тронулась, заболела чахоткой и – туда же.

Я обошёл тяжёлую тему и снова спросил, как он так состарился. «Я искал», – так же, как и в первую встречу, ответил Георг Давидович сквозь широкую улыбку, но на этот раз мы развернули беседу вглубь и вширь, охотно скоротав время до самого полдника. Потом, в коридорах загремели тележки, запахло кипячёным молоком, вошла дежурная сестра и попросила посетителей на выход.

Его фланелевая рубашка в клетку, скатанная с боков, с оторванной у ворота пуговицей, запах прожитой жизни – всё это тоже осталось в памяти. Смуглая кожа южанина; будто положенная тушью штриховка морщин на лице и взгляд всегда сквозь – особенность, наложенная долгими годами труда (с малых лет и до самой болезни старик ходил в чабанах).


С этой книгой читают
В книге собраны стихи для детей, в том числе для детей младшего возраста: о детях и их родственниках, об их общении и отношениях с окружающим миром. Книга дополнена цветными иллюстрациями.
В сборник вошли стихотворения разных лет, в которых автор дает философское осмысление мира и человека, любви, дружбы, времени…
«Теперь у меня есть папа. Вчера мама привела его с улицы. Мы играли войну. Я сидел в танке и стрелял в него. И он умер. Я выиграл и он упал. А потом я сказал что это понарошку и чтобы он не умирал и он за это дал мне конфеты. Мама смеялась и плакала. Я спросил мама почему ты плачешь а она сказала ничего ничего сыночек это пройдёт. Мне стало грустно. И я тоже заплакал. Больше не буду никого убивать чтобы мама не плакала». На тридцатом году Данил в
Небольшой рассказ о небольшом человеке, живущем в небольшом городке, с небольшими запросами. Это история о простой женщине, каких в нашей стране много, и это типичная история, каких в нашей стране много. Такая аннотация и должна быть у этого рассказа. Если вы хотите прочувствовать всю суть существования в вышеописанных условиях, то вам понравится данный рассказ. Книга содержит нецензурную брань.
Есть вещи, которые помнятся всю жизнь, есть люди, которые проходят через нашу жизнь красной нитью. Есть события, воспоминания о которых согревают нас и мотивируют жить дальше. Это пространство – это Незабудье…
Данная книга является информационно-литературным произведением об истории возникновения и успеха легендарного музыкального проекта «А. НЕМЕЦЪ», и предназначена для широкого круга читателей, а также для отечественных и зарубежных подвижников и специалистов, осуществляющих исследовательскую деятельность в сфере неформальной культуры, массовой социологии и практической мистики. Книга состоит из двух томов (17 книг), публикуемых в серии «Всемирная Би
Диа Айрос, автор колонки «Сплетни» в местной газетенке, клейменый Сплетником. Салермо – маленький городок, но большинство жителей этого городка встрепенулись, узнав, что пропал дневник главного интригана, который хранил все тайны. А сам Диа найден мертвым. На его похороны пришли только его подруги, которые не могли поверить в версию о самоубийстве и начали собственное расследование, окунувшись в тайны и ложь маленького городка и его жителей. Книг
Развивая материал 1-й Тетради, автор устанавливает особое значение Циркум-Уральского региона в антропо- и этногенезе Северной Евразии, ряд особенностей развития которого предвосхитил европейский и восточно-азиатский материал. Само положение Урала, не охваченного в большей части Скандинаво-Таймырскими ледниками, превращало его в Ноев ковчег населения и народов Северной Евразии, с которого они сходили на Русскую/Европейскую и Сибирскую/Азиатскую ра
Москва. Футбольный матч. Гол. В разъярившемся сердце одного из игроков рождается Демон. Неопытный дух отправляется в Петербург, чтобы найти человека, которому нужна его помощь. Вдохновлять на написание романа кажется простой задачей, но писатель болен, а дух-вдохновитель – смертен. Смогут ли автор и Демон дописать книгу и найти в ней спасительную нить, соединяющую выдумку и реальность?
Проклятие снято, и моя магия свободна. Однако появилась новая проблема: стихии выдали меня замуж, не спрашивая согласия! Теперь мои руки украшают брачные татуировки, а наши с Эйданом ауры связаны. Но я вольна сама выбирать свою судьбу! И с новоиспеченным мужем обязательно разберусь!
Заключить сделку с демоном? Ради спасения сестры я пошла на это. Но в качестве платы демон потребовал не душу, как можно было ожидать, а мое тело. Теперь я – Риниссия, кронпринцесса демонов. План на ближайшую неделю: избавиться от нового жениха, не заиметь новых, не поддаться действию афородизиака, не соблазнить первого встречного. Забегая вперед, скажу, что план с треском провалился. И что мне теперь делать с двумя эльфами, каждый из которых утв