Кейт Мэдисон лежала на белом шезлонге, наслаждаясь коктейлем и июльским солнцем. Океанский бриз едва колыхал ее густые каштановые волосы. Девушка наблюдала за проходящей на фоне скалистых гор роскошной яхтой, на борту которой танцевала девушка в бикини с бутылкой в руке.
«Текила или ром», – подумала Кейт и потянула через соломинку прохладный освежающий коктейль.
Слева за стойкой пляжного бара с крышей из пальмовых ветвей громко рассмеялся смуглый парень, заставив Кейт отвлечься на него. Девушка поставила бокал на раскладной столик и, приподняв вверх солнечные очки, посмотрела на нарушителя тишины. Молодой человек закатывался смехом, слушая рассказ бармена.
Кейт вновь перевела взгляд на яхту. Судно уже ушло довольно далеко, но зрения хватало разглядеть, как оно качнулось на волне, и танцевавшая девушка, пошатнувшись, перевалилась через леер.
На какое-то мгновение Кейт охватило оцепенение, она не знала, что ей делать и как реагировать на случившееся. Но внезапно голос, будто не принадлежавший ей самой, вырвался из ее груди:
– Человек тонет! Люди, на помощь!
Не отдавая отчета своим действиям, Кейт побежала босиком по обжигающему песку к океану. Боковым зрением она увидела, как парень, уронив почти полный стакан с пивом, тоже устремился к воде. На его шее во все стороны болтался свисток спасателя.
Кейт бежала по мелководью, создавая вокруг себя фонтан из брызг, а когда вода поднялась выше ее колен, что есть сил поплыла в сторону того места, где отчаянно махала руками тонущая девушка. Волны мешали обзору, а соленая вода вызывала резь в глазах. Не успевая сделать полноценный вдох, Мэдисон быстро теряла силы. Мокрые волосы налипли на лицо. Где-то рядом, громко крича, пролетела чайка. Яркое полуденное солнце, отражаясь от волн, сильно слепило. Тонущая девушка скрылась под водой, когда до нее оставалось около двадцати футов. Кейт сделала вдох, насколько это было возможно, и, задержав дыхание, нырнула.
Под водой она увидела, как тонущая девушка, отдавшись воле океана, смиренно погружалась на дно. Из ее рта еще вырывались остатки кислорода в виде маленьких пузырей, руки были подняты над головой, а в широко открытых глазах читалась мольба.
Внезапно силуэт девушки исказился, кожа начала менять цвета, становясь то синей, то зеленой, то красной. Сначала пропали многочисленные косяки рыб, потом, мерцая, куда-то делся коралловый риф, а затем исчез и сам океан, и вместо него Кейт увидела зеленую решетку со множеством чисел. Затем и она исчезла, оставив после себя пустоту. Все вокруг стало каким-то абстрактным, как будто художник пролил краски на холст. Затем зарябил белый шум, и девушка закричала. Но не услышала своего крика – у нее больше не было ушей. Она захотела заплакать, но у нее больше не было глаз. Ее руки стали прозрачными, и под кожей она увидела цифровой бинарный код и непонятные ей символы. Затем она исчезла вся. Все вокруг стало ярко-белым и не стало ни низа, ни верха, ни права, ни лева. Осталось только сознание Кейт Мэдисон, висящее в бесконечной пустоте.
– Кто я? Что я? – спрашивала себя Кейт, уже не осознавая, в который раз.
– Я умерла? Что происходит? – бесконечные вопросы без ответа.
– Почему вокруг все белое и куда, черт возьми, пропал весь мир? Здесь есть кто-нибудь?
– Есть, – прозвучал ответ одновременно со всех сторон настолько громко, что сознание Кейт наполнилось ужасом.
– Кто вы? – неуверенно спросило сознание Мэдисон.
– Я твой судья, – ответил роботизированный голос.
– Судья? Я не понимаю…
– Не перебивай, а слушай, – на этот раз голос пронесся эхом по разуму Кейт.
– Я цифровой код, что-то вроде сигнала, посылаемого прямо в твое сознание. Собственно, сознание – это все, что от тебя осталось. Я являюсь частью системы, разработанной корпорацией «Вечность». Ты признана виновной в преступлении, и тебя ждет наказание.
– Преступление? Я пыталась спасти девушку! Я не понимаю…
– Ты имеешь право на получение информации о последнем месяце твоей первой жизни. Просмотрев воспоминания, которые мы загрузим в твое сознание, ты получишь ответы на все свои вопросы, Кейт Мэдисон. Затем я оглашу твой приговор. Загрузка произойдет через три, два…
– Подождите! – взмолилась Кейт.
– Один.
Еще только рассвело, а Кейт Мэдисон уже стояла в толпе протестующих с плакатом в руках. Надпись, сделанная черной краской, гласила: «Одна жизнь – одна смерть». Девушке недавно исполнилось девятнадцать лет, она была худой и высокой. Все ее лицо покрывали прыщи и угри, а серые глаза были наспех выделены подводкой. Ее рыжие сухие волосы, едва достающие до плеч, она закрепила множеством заколок, и теперь ее лицо казалось сплющенным и продолговатым. Тонкие бледные губы девушки циклично выкрикивали слова протеста. Одета она была в кожаную куртку, усеянную различными значками, синие потертые джинсы висели на ее узких бедрах. Рядом с ней с красным от крика лицом стояла ее единственная подруга Мэлони, размахивая своим плакатом на синей пластиковой ручке от швабры. Она была такой же невзрачной, как и Кейт, и внешне девушки были очень похожи, не считая цвета волос. Мэлони была брюнеткой. Подруги стояли прямо возле полицейского ограждения, которое удерживал молодой коп. Ему каждый день приходилось слушать часами одни и те же слова лозунга: «Оставь себе свою жизнь!» Один раз Кейт даже принесла копу стаканчик кофе, но тот наотрез отказался его взять, и Мэдисон швырнула его в полную женщину, еле ковылявшую к входу в здание, но промахнулась, и бумажный стаканчик, ударившись об асфальт, лишь слегка забрызгал обувь женщины пролившимся кофе. Та в ответ осыпала толпу проклятиями и продолжила свой путь.
