На этот раз мужчины за столом не засмеялись. Лишь заулыбались. Кое-кто уставился на подходившую юную женщину, затянутую в туманно-синее платье — со смятыми волнами драпировок на юбке, с узкой полоской синего кружева, окаймлявшей покатые плечи. Такое же кружево выглядывало из-под неровных шелковых складок, свирепым вихрем обтекавших бедра…
Веденея, идя к столу, за которым устроились Олонецкий с Сигвичем, мучительно размышляла — что им сказать? Как приблизиться к одному из них, хотя бы разговорив для начала? Потому что на балах все начинается с беседы. Так учила её матушка.
Она остановилась в паре шагов от стола, притворившись, что разглядывает фигуру под двенадцатигранником, который медленно крутился в воздухе. А через пару мгновений Олонецкий вдруг громко сказал:
— Сегодня к юным девам мне придется прорываться с боем. Нынешние вдовы так и норовят встать вокруг стеной. Загораживая от меня своим вдовьим телом красоток с сиянием…
Маги за столом начали посмеиваться. Кто-то заметил:
— К девице Карякиной ты все-таки пробился!
— Я подполз к ней ужом, — бросил Олонецкий. — Магу Зеленого Листа привычно смотреть на все снизу.
Ещё один остряк лениво поинтересовался:
— И сколько вдовьих юбок над тобой взметнулось, пока ты к ней полз, Олонецкий?
— Не считал, — буркнул волостарь. — Они все на одно лицо… верней, на одну изнанку.
Теперь засмеялись даже за соседними столами. Веденея прикрылась веером. Край его дрожал перед глазами, она с ужасом подумала — они издеваются надо мной в открытую. Да ещё злословят о какой-то Карякиной. И никто даже бровью не поведет, никто не заступится за даму. Поэтому сюда не разрешают входить девицам? Комната для игр — мужское царство, где господа обсуждают женщин…
Развернуться и уйти? Но как быть с наказом госпожи Любославы? Подобраться, забыв про стыд и прежнюю жизнь. Так же, как следующая послушница подберется к Горги, Георгию…
Сбоку вдруг подступил лакей с подносом. Предложил быстро:
— Шампанского?
Веденея рывком развернулась к нему. Схватила с подноса бокал, встретившись взглядом с лакеем. Он смотрел бесстрастно. Словно не понимал, что дает гостье время обдумать ответ…
А следом шампанское пощекотало ей нос пузырьками. И Веденея вдруг вспомнила, что с ней касание Мары-Лады, которое за все отомстит Олонецкому. Надо только быть рядом с этими двумя.
И надо, обязательно надо ответить так, как ответила бы матушка!
Веденея сделала ещё глоток. Проговорила, не решаясь снова посмотреть на магов — и вместо этого разглядывая лакея:
— Говорят, некоторые рвутся к девицам лишь потому, что вдовы могут сравнить их с мужьями. И сравнение будет не в их пользу. Вдовы даже могут дать господам пару советов...
Мысли путались, Веденея храбро допила шампанское. Завершила:
— Как вести себя в приличных домах по вечерам!
— И по ночам! — тут же весело дополнил кто-то за соседним столом. — Но неопытные девицы таких замечаний не делают, верно, Олонецкий?
Маги расхохотались. Этого Веденея вынести уже не смогла. И метнулась к выходу, оставив бокал на подносе в руках лакея.
За её спиной князь Сигвич швырнул один из своих кубиков к подножию фигуры из двух щупалец. Подбросил в воздух второй кубик, направил его силой — и тот прилип к одному из щупалец. А потом фигура рассыпалась на отдельные кубики, и двенадцатигранник втянул их в себя, спустившись пониже. Этот ход волостарь Олонецкий проиграл…
— Я не вдова, — уронил следом Сигвич. — Но тоже дал тебе разумный совет, Олонецкий. Не шевелиться.
— Она слишком откровенно на меня пялилась, — тихо сказал Олонецкий. Затем добавил: — Пожалуй, я пойду ей навстречу. И послушаю, что она мне посоветует…
Волостарь щелкнул пальцами, заставив двенадцатигранник кружиться быстрей.
— Я чувствую себя обиженным, — спокойно объявил Сигвич. — Ведь вдовушка и ко мне подходила. Правда, до советов у нас дело не дошло. Развлечемся, Олонецкий? Мы оба заглянем под вдовьи юбки. А затем послушаем, что скажет вдова. Тот, кому советов достанется больше, проиграл.
— Ставлю на Сигвича, — тут же заметил один из магов. — Он терпелив, а юные вдовы в этом иногда нуждаются. Вода даже камень точит ласково, и камню это нравится...
Другой маг подправил вращение двенадцатигранника тычком силы. Уронил:
— Принимаю. Ставлю на Олонецкого. Та история с девицей Карякиной мне запомнилась. Зеленый росток пробивает все, в силе живого всегда много страсти. Говорят, Карякина так и не вышла замуж, хотя отец нашел ей жениха. Уехала куда-то в глушь… думаю, эта вдова тоже запомнит зеленую ласку.
— Решено, — быстро заявил Олонецкий, уже поднимаясь. — Дальше играйте без меня, господа. Пойду, взгляну на девичьи макушки. И пощупаю заодно вдовью изнанку.
Сигвич, продолжая сидеть за столом, пробормотал:
— Идем ступенью, как при атаке магов-песчаников. У тебя два танца. Потом моя очередь.
Олонецкий кивнул.
***
Веденея, выскочив в бальную залу, пошла вдоль стены. Кое-кто из дам и господ, стоявших тут, поглядывал в её сторону. И Веденее казалось, что все они шепчутся о ней.
Слухи среди магов расходятся быстро, говорила её мать.
Веденея на ходу заработала веером, чтобы остудить щеки, горевшие от стыда. Подумала раздавлено, пробираясь сквозь толпу — может, именно девица Карякина, о которой упоминал один из магов, попросила отомстить Олонецкому? Где она теперь, что с ней стало?
В кельях храма Мары-Лады жили ещё двое послушниц, но ни одна не походила на дворянку. Правда, обеих Веденея видела лишь мельком. Первый день она провела в храме. Полдня готовилась к клятве, плача и вспоминая все, что натворила. Затем, принеся клятву, долго слушала наставления госпожи Любославы. А на следующий день её уже отправили в столицу. На дрожках до станции, потом по маг-рельсу до Иванграда…
Уголки губ Веденеи от воспоминаний опустились. Она заставила себя улыбнуться, опять вспомнив наставления матушки — и остановилась в углу. Посмотрела из-за плеч дам и господ на пары, кружившиеся в середине бального зала.
— Приглашаю вас на тур вальса, — как-то отрывисто сказали вдруг рядом.
Веденея, похолодев от неожиданности, обернулась. С изумлением посмотрела на Олонецкого, стоявшего теперь справа.
Волостарь тут же вскинул руку — повернув её так, чтобы она могла опереться о его запястье.
Подобраться близко, пролетело в уме у Веденеи.
И она, со щелчком закрыв веер, разжала пальцы. Столбик веера упал, качнувшись маятником на петле, обвивавшей запястье — а Веденея уже коснулась дрожащими пальцами рукава фрака, полоски манжеты и мужской ладони. Опутанной жилами, с неприятно жесткой кожей…
В следующий миг Олонецкий увлек её к танцующим. Затем ладонь его рывком выкрутилась из-под пальцев Веденеи. Волостарь ухватил её за запястье, уверенно дернул к себе, уже разворачиваясь. И придержал правой рукой за талию, не дав налететь на него.
