Вечером заканителилась и забыла позвонить Матрене, да и Маре не стала звонить, некогда болтать было. Магия магией, а обычную жизнь никто не отменял, и так дети дуются, что я их после школы не встречаю. Катюшке в новом коллективе тяжело. Славе тоже нелегко, новое место жительства, новые порядки, все не так, как было в прошлом году.
Решила следующий день посвятить дому, да и сама устала шарахаться по разным магическим делам. Однако хочешь насмешить бога, расскажи ему о своих планах. Не успела я проводить своих на работу и в школу, позвонила Матрена и вывалила мне на голову вчерашнее происшествие.
– Ты представляешь, вваливается эта женщина низкой социальной ответственности и начинает мне причесывать за то, что я силой удерживаю ее племянницу.
– А как эта тетя узнала, где находится Лиза?
– Они на ее телефон установили программу родительский контроль, пока она не в себе была, и отслеживали ее перемещения, ну и слушали, где она и с кем.
– Вот гады какие, – возмутилась я. – Ты же говорила, что у нее родственников близких нет.
– Нет, это двоюродная сестра матери активизировалась. Типа я добра для девочки хочу, надо чтобы она все выплакала, утонула в своем горе, а потом она сможет с легкостью всплыть. Ну, и начала девке мозги компостировать, про то, что она мать забыла, забыла, как та лежала на смертном одре, как болела. Такое начала вытаскивать, что мне, старухе, почти век живущей на свете, плохо стало, а Лизка в истерике зашлась.
– Надо было их сразу метлой гнать, – возмутилась я.
– Я с девкой вчера пыталась разговаривать, а она замкнулась в себе, слова не вытянешь. Сидит тупо в одну точку смотрит. Напоила ее всякими успокоительными травками, да ее бабке позвонила. Она обещалась приехать.
– Так вроде она в какой-то глуши живет. Когда она приедет?
– Не знаю, буду Лизку у себя удерживать, а то глядишь, чего сотворит с собой девка. Вот бывают такие мерзкие людишки, только свои блага интересуют. Вот только она у меня ожила, а тут эта жаба приехала на своей коробчонке со своим жабенком и всё мне испортила, – бушевала Матрена.
– Нашли на нее порчу, – сказала я.
– Твой бес уже наслал, – усмехнулась она.
– Это каким образом? – удивилась я.
– Когда ее лизнул, но это болячки в ее голове.
– Психосоматика?
– Сама ты психо как там. Это когда болезни на самом деле нет, а человек ее придумал, и она по всем симптомам вылезает. В общем, морда у нее сыпью покроется, и твой бес ей мерекаться везде будет. А так ей и надо, куре недощипанной.
– Это и есть психосоматика, – ответила я.
– Ну и шут с ней. Ты чего вчера приезжала? – спросила она.
– За мертвяками, – ответила я. – План надо делать.
– А, сейчас скину тебе кого-нибудь, погодь. Это что за фигня, ничего найти не могу, – услышала я шуршание на том конце.
В трубке затрещало, и связь прервалась. Я перезвонила, но абонент был не абонент, и незнакомая тетка металлическим голосом предлагала перезвонить позже. Значит, надо искать самой.
Ладно, всё равно планировала весь день дома провести. Однако через полчаса приехал Саша.
– Я тут в поселок собрался, где Мара живет, не хочешь к подруге своей съездить? – спросил он.
– Мы как-то не созванивались, может, ей некогда будет со мной общаться.
– А ты ей позвони.
Звякнула Маре, та сказала, что занята, но если у меня есть возможность приехать, то она будет рада меня видеть. Набрала гостинцев, и мы отправились к ней. Вернее, Саша по службе поехал, а меня к ней закинет.
Меня встретила Яночка. Она бросилась мне на шею.
– Тетя Агнета, смотри, кто у меня есть, – она показала мне пухлого неуклюжего щенка, похожего на маленького медвежонка.
– Деда сказал, что это смесь бульдога с носорогом, но я у него никакого рога не видела.
– Какой красавец!
Щенок на меня смотрел умными и серьезными глазами.
– Где взяли? – спросила я.
– Ой, деда ездил на птицефабрику, за бойлерами. Мы же курочек завели, и там, среди цыплят, вот он носился. Охранник хотел его утопить, а деда не дал, сказал, что он его сам утопит, и мы собачку забрали. Вот, и теперь он везде ходит за мной, и даже один раз меня спас. Я упала в овраг, а там яма еще была, провалилась. Он за дедом сбегал и привел его.
– Какой умный песик, – я погладила щенка, и он меня лизнул.
– У меня Катя со Славой котенка подобрали и домой принесли, теперь все вместе за ним ухаживают. А где мама? Я вот гостинца принесла, иди, разбирай, – и занесла пакеты в дом.
– Мама в мастерской. Она теперь там всё время проводит, с камнем разговаривает, – надулась Яночка.
– Пойдем, проводишь меня к ней, – попросила я.
– Мне больше нравится проводить время у деда в кузнице, там огонь, металл, а у мамы всё холодное, – продолжила она о своем.
Девочка подросла, отметила я про себя. Несмотря на возмущение, Яна проводила меня к Маре в мастерскую. Яночка чмокнула сначала мать, затем меня, сказала нам, что она к деду, и упорхнула.
Марена сидела за огромной статуей ангела. Она обрадовалась мне, предложила кофе из термоса. Налила себе и мне.
– Вот, взялась на свою голову. Днем и ночью с ней сижу, дошла до определенного места, а дальше не идет никак: то инструмент ломается, то у меня голова болеть начинает, – пожаловалась она.
– Ну и не трогай это место, – пожала я плечами.
– Заказчик вон что хотел, – она кивнула на стол, где лежал эскиз статуи в разных плоскостях.
– Красиво, – ответила я.
– И дорого, очень дорого, – покачала она головой. – На это и повелась, да и хотелось вспомнить прежнее ремесло. Мне нравилось быть скульптором, а сейчас только памятники. Мы даже ездили специально за камнем в одно интересное место. Там, кстати, раньше лагерь для политических был. Интересное место, тебе понравится, – она подмигнула.
– Слушай, а ты поводи вокруг статуи своим серпом, может и работать над ней легче станет, – предложила я.
Она внимательно на меня посмотрела. Встала, пошуршала в каком-то ящике и достала свой серп. Только поднесла его к статуе, как она засветилась каким-то странным образом, словно оплетена была каким-то тоненькими светящимися ниточками.
– Как интересно, – сказала Мара и убрала свой серп от камня.
Он вернулся в прежнее состояние. Она чуть ковырнула инструментом то место, что у нее не получалось, и металл рассыпался у нее в руках. Она в сердцах запулила обломки инструмента куда-то в угол.
– Надоело, – выпалила она.
– Серпом, говорю, поводи, – сказала я.
– А если камень рассыплется? Я где такой же кусок найду? – в сердцах спросила она.
– Так у тебя всё равно ничего не получается. Стоит около тебя, как кирпич на душе. Он же ест тебя, как вампир какой-то, – возмутилась я.
Мы с ней переглянулись: точно, камень поглощает энергию Мары. Он же там из каких-то рудников или шахт, где держали политзаключенных. Как только она протянула серп к нему, в мастерскую постучали. В помещение вошел Кощей Бессмертный. Нет, это, естественно, был не сказочный персонаж, но вид у мужчины был именно таким, как у знаменитого злодея: худой, костлявый, лысый, длинный, с желтоватой кожей. Он постарался обаятельно нам улыбнуться, от чего мороз пошел по всей тушке и пошевелил волосы у корней.
