Глава 1 Неожиданное наследство
Седовласая женщина преклонных лет тихо-мирно дремала в глубоком, мягком и жутко удобном кресле. Ее, изрезанное морщинами лицо, казалось странно умиротворенным и расслабленным. Она, забывшись глубоким сном, слегка всхрапывала, от чего очки на ее лбу, слегка подпрыгивали, норовя сорваться и свалиться на пол.
Женщина спала. За окном шел мелкий, нудный, надоедливый дождик. Такой дождик, жарким летом, не приносит прохладу, а наоборот – наполняет воздух душной, тяжелой влагой, от чего утомительная жара кажется уж и вовсе, невыносимой.
Этим летом жара наступила рано. Очень быстро сочная зелень на деревьях сменилась осенней желтизной, листья повяли и трепыхались на ветру, точно унылые тряпочки, коричневые и некрасивые.
Старые люди страдали особо сильно – давление, одышка, спазмы. Любой момент мог стать последним.
Дождь уныло тарабанил по крыше, старуха спала, свеча на столе, толстая и душистая, горела синим пламенем.
Утро еще не скоро.
Голова старухи дернулась, глаза распахнулись резко и сразу.
В глубине зрачков полыхнуло бордовым…
Где-то в высоких небесах блеснула яркая вспышка и громыхнуло, от души и очень громко.
Тонкие пальцы, обтянутые коричневой, почти что пергаментной кожей, крепко вцепились в тяжелый, старинный фолиант.
Книга раскрылась и алые зрачки впились в мелкую вязь изящных, выведенных твердой рукой, букв.
*
… Альбине спалось очень плохо в этом странном, непривычном и новом для нее, месте.
«Какой дурак, придумал рекламу «Домик в деревне»» – раздраженно размышляла девушка, яростно почесывая покусанные комарами ноги и руки – Наверняка, человек ненормальный, мазохист-извращенец… Убила бы!
Перевернувшись с правого бока на левый, Альбина вдохнула душный воздух полной грудью, лягнула ногой легкое покрывало, взятое ею с вечера, просто так, на всякий случай и зевнула – лучше не стало.
Ей, по- прежнему, что-то давило в бок, впиваясь в тело, точно та самая горошина, отделяющая настоящих принцесс от поддельных, надоедливый комар зудел где-то в районе уха, тонко и назойливо, жалил так, что казался не безобидным крылатым надоедой, а настоящим вампиром-кровососом, из окна тянуло сырым, болотистым духом, а в самой комнате – небольшой спаленке уютного флигеля, воздух висел, невыносимо душным облаком, влажным и липким.
Волосы, предмет особой гордости самой Альбины, свалялись самым бессовестным образом, превратившись из изящных локонов, еще вчера красиво уложенных и спадающих на плечи густой волной, цвета золотистой пшеницы, в неопрятную паклю, под ногтями затаилась жирная грязь, выковырять которую, не удалось даже при помощи всего маникюрного набора, благоразумно прихваченного Альбиной из дома, а тело, современной, раскованной девушки, коей, несомненно, считала себя Альбина, покраснело и распухло от некрасивых розоватых пятен, вызванных укусами мерзких насекомых.
Девушка вздохнула и уткнулась носом в экран мобильного телефона – сигнал, в этом, богом забытом уголке России, проходил почему-то плохо, слышимость хромала на оба уха, дозвониться, как, ни печально это было осознавать, ни до кого не удалось и вот, веселенькие цифры радостно проинформировали Альбину о том, что уже настало утро, вернее, самое его начало – пять часов.
Алина застонала громко и вслух, ничуть не заботясь о том, что бабушка, носящая имя учительницы из анекдотов, Марь Ивановна, проснется, потревоженная ее охами и ахами.
Бабушка… Ах, та самая бабушка!!
Все началось именно с бабушки, папиной мамы, которая, не подавая признаков жизни в течении многих лет, вдруг, круто переменив свое решение, вздумала пообщаться и, точно чувствуя за собой какую-то вину, отправила письмо невестке, с просьбой отпустить погостить единственную внучку к незнакомой старухе, аж на целых две недели.
Надо сказать, что родители Альбины развелись много лет тому назад, в то время, когда крошечная щекастая девочка с золотыми кудряшками, только собиралась начать посещать детский садик. Папуля испарился бесследно, и Альбина, если честно, не могла вспомнить даже его лица. У мамы, на память о недолгой семейной жизни, осталась пара-тройка фотографий, но, это и всё.
Мать воспитывала девочку одна.
О самой же бабушке, Марь Ивановне, проживающей, по мнению Альбины, в немыслимой глуши – Пермском крае, среди лесов, болот и озер, они с мамой, благополучно успели позабыть. Теперь пришлось вспомнить.
Сама же Маргарита Арнольдовна, модный в городе ландшафтный дизайнер, решила взять на работе тайм-аут и провести пару недель в каком-нибудь пансионате, на лоне природы, далеко от суеты большого города.
Самое обидное, что единственная дочь Маргариты Арнольдовны, Альбина, была причислена к той самой суете, разлучена с друзьями и отправлена, в какой-то Зажопинск, на растерзание незнакомой женщине, с приказом, величать Марь Ивановну «бабулей» и бурно радоваться сложившейся ситуации. К тому же, в письме, бабушка откровенно намекала на то, что сделает Альбину своей наследницей, а наследовать, опять же, по уверениям Марь Ивановны, было что.
Наследство!
Для Маргариты Арнольдовны одного этого слова оказалось вполне достаточно, чтобы, без двух недель, совершеннолетняя Альбина начала готовиться к дальнему путешествию.
Деньги много значили для энергичной Маргариты Арнольдовны, сполна вкусившей всей прелести положения матери-одиночки – отсутствие помощи со стороны второго родителя, государства, унизительной нищеты и ощущения полнейшей беспомощности.
Поэтому, женщине пришлось быстро осваивать модную профессию, пользуясь старыми связями, новыми покровителями и врожденным даром впитывать новые знания, как губка воду.
Внешностью и прочими талантами, природа женщину не обделила и поэтому, помаявшись некоторое время, Маргарита Арнольдовна, зубами выгрызла свой личный кусочек счастья и ринулась зарабатывать веселые, шуршащие бумажки, твердо вознамерившись обеспечить достойное существование и себе, и своему единственному, горячо любимому ребенку.
При таком отношении к любой возможности пополнить семейный бюджет, Альбине оставалось только смириться и радоваться тому, что на нее, неожиданно, свалилось увесистое наследство.
Альбина радоваться упорно не желала.
Перспектива провести две недели, драгоценных летних месяцев, неизвестно где, у черта на куличках, без привычного круга общения, без друзей-подруг, ночных клубов и бассейна, а, так же, без Евгения, с которым она, недавно рассталась, но, рассчитывала помириться, не вдохновила ее.
Упрямая, как все истинные Овны, она, настоящая блондинка, отправляться в ссылку, «в деревню, к бабке, в глушь, в Саратов», или, как там, у классика, отказалась наотрез, заявив матери, что забаррикадируется в собственной спальне, поставит под кровать биотуалет, начнет питаться китайской лапшой и пить воду из крана, но в деревню, к незнакомой бабке, хоть она и доводится им, ближайшей родственницей, не поедет, ни за что! Никогда! Ни за какие коврижки!!
