Раннее летнее утро, пруд, предрассветный туман стелется над водой. На небе ни облачка, ветер тихий, словно дыхание умирающего старца. Вокруг пруда уже стояли рыбаки, с завидным постоянством, азартом и надеждой закидывая удочки. Всё как всегда, рыбацкие байки, тихие шутки, пожелания «ни хвоста, ни чешуи». Все друг друга знали, все, кроме одного нового рыбачка. Ему семь лет и дедушка взял его с собой первый раз.
Худощавый мальчик в шляпе из газеты сидел с удочкой в руках и напряжённо гипнотизировал поплавок, мысленно повторяя: «Сейчас, вот сейчас, точно сейчас клюнет».
Его воображение погрузилось в водную гладь, и он представлял, как рыбы плавают, теснятся, как машины в московских пробках, или сталкивается друг с другом, как на аттракционе, и между делом выбирают наживку повкуснее. Бурную фантазию ребёнка прервал приятель дедушки Кузьмич, которого он знал сколько себя помнил. У Кузьмича было слабое зрение и ещё более слабые руки. Завязать повадок он сам не мог. Однако, когда за крючок кто-то цеплялся, он подскакивал как супергерой, в его мутных глазах загоралось пламя, его руки были крепки и надёжны, как медвежий капкан. Вот и сейчас, первый заброс и Кузьмич вытянул щуку.
– Мой любимый Черномырдин никогда не подводит, – сняв щуку с крючка и бережно отправив её в садок, Кузьмич поцеловал красный воблер с чёрной головой и закинул его вновь. Мальчик как заколдованный наблюдал за Кузьмичём, абсолютно позабыв про свою удочку, поэтому не почувствовал лёгкий удар.
– Подсекай, – услышал он голос за спиной.
Растерявшись, ребёнок резко дёрнул удочку и начал истерически крутить ручку катушки. Онемев от счастья, он видел, как его первая пойманная в жизни рыба появляется на поверхности. Она сопротивляется, но, мальчик ни за что её не упустит, он видит полосатую спину окуня и не обращает внимания на то, что затекла рука. Дедушка с улыбкой наблюдал за процессом рождения нового рыбака. Рыбаки очень похожи на свой улов. Они так же попались на крючок в своё время. Бывших рыбаков не бывает.
Эйфория от улова развеялась, когда тот же голос печально протянул:
– Окунь… дебёлый.
Мальчик обернулся и увидел невысокого мужчину с очень грустными глазами.
– Хороший ультралайт, – сказал дедушка и пожал руку мужчине.
– Хороший, пойду покидаю, – печально ответил мужчина и неуверенно покосолапил в дальний край пруда.
– Дедушка, а ты его знаешь? – спросил мальчик.
– Его все знают, это проклятый рыбак.
Глаза ребёнка расширились от удивления и ужаса одновременно.
– Дедушка, так ты же всегда говорил, что проклятий нет. Что это всё бабушкины сказушки.
– Он – исключение из правил, малыш.
– А кто его проклял? – заговорщицким тоном спросил ребёнок.
– Клёва всё равно больше не будет сегодня, раз он подошёл. Ладно, расскажу то, что слышал.
Лет тридцать назад отец взял дочку на рыбалку. Девочка была весёлая и общительная. Друзья отца её знали и обожали. Любимой рыбой у неё был сазан. Она ходила между рыбаками, приговаривая, что все сазаны её. Отец смеялся. Караси, лещи, коробки и вот наконец-то первый сазан. Его поймал папин знакомый. Однако, он не отдал рыбу ребёнку. Попытался отшутиться и отмахнулся. Девочка расстроилась, рассердилась, топнула ногой и громка сказала:
– Если не отдашь, сегодня больше никого не поймаешь.
Мужчина только посмеялся. Однако час прошёл, другой, а у него ни одной поклёвки. Появился второй сазан у лучшего друга отца и он покорно принёс дань. Девочка просияла. Это стало почти что ритуалом, мужчины шутили, смеялись, веселили ребёнка. Все сазаны, пойманные в тот день, были пафосно преподнесены девочке. Рыбак, не отдавший сазана, сидел один, ни с кем не говорил и ни к кому не подходил. Он злился. Когда он собирал снасти девочка подошла к нему, положила руку на плечо и сказала:
– Не злись, дядя Толя, улов у тебя будет, но больше трёх рыбок тебе никогда не поймать. Жадность фраера сгубила.
Мужики, услышав этот разговор, взорвались хохотом. Все ещё долго шутили, вспоминая эту рыбалку, однако у жадного рыбака три рыбёшки с ладошку, одна из которых сазан как напоминание о том дне.
Девочка выросла и вышла замуж, муж её, естественно, был рыбаком. Изредка она ходила с ним. Её муж восхитительно готовил окуня, и в списке её приоритетов окунь занимал почётное первое место. Однажды с ними на рыбалку поехал его друг. Она подошла и спокойно сказала:
– Все окуни мои.
Друг возмутился
– Не отдам. С какой это стати? Я сюда зачем приехал?
Она ничего не сказала, но у друга улова не было. Он сразу сказал, что проклят, и попросил снять проклятие. Она посмеялась, и среди пойманных рыб был один окунь. Друг не понял, что это был шанс, и не отдал окуня. На следующей рыбалке не было ничего, и ещё на одной ничего, он упорно ходил рыбачить и нет-нет ловил, но не больше трёх рыбёшек, и часто одной рыбкой из трёх был окунь. Как напоминание.
С тех пор к кому подойдёт проклятый рыбак клёва нет. Как забросит в пруд удочку, так рыба уходит на дно, гонимая первобытным ужасом за свою жизнь.
– Дедушка, а можно ему как-нибудь помочь? Может, поговорить с той тётей? – жалостливо спросил ребёнок.
– Ну, если хочешь сидеть рядом с ним без улова, пойди, поговори, – усмехнулся дедушка.
Все рыбаки смотали снасти и пошли по домам.
Напоследок мальчик оглянулся. Проклятый рыбак остался на пруду совсем один, но упорно кидал и кидал, в надежде на улов.
Ведьме Морвен нравилось летать. И она терпеть не могла летать на метле. Проблема заключалась в том, что метла являлась единственным средством передвижения по воздуху, которое было доступно ведьмам. Другие как-то приспосабливались, но у Морвен этого никак не получалось. Для начала – как на этом сидеть? Так оно впивается, так тоже, а если вот так, то получается, что ты летишь боком, и всё равно неудобно. Устроиться удобнее не позволяет конструкция метлы. А управление? Чуть не так шевельнёшься, и ты уже летишь головой в кусты. Нет, ну кому вообще в голову пришло приспособить для полётов самый неподходящий для этого предмет?
Однако летать было необходимо, вот хотя бы в город за продуктами, или на Лысую гору на шабаш. Не так уж и часто, но всё-таки. А жила Морвен, как и положено всякой приличной ведьме, в самой дикой чаще непроходимого леса. Ещё одна глупая традиция.
Первое число месяца было днём покупок. Кое-как взобравшись на метлу, Морвен отправилась в город. Полёт, который, по идее, должен был длиться минут пятнадцать, занял у неё полтора часа. Удерживая порывы проклясть всё на свете, ибо в момент полёта она была настолько эмоциональна, что проклятия получились бы неимоверно сильны, Морвен едва не десантировалась на голову маленькой девочке. Девочка ехала на велосипеде и была крайне удивлена, когда Морвен вместе с метлой грохнулась на асфальт прямо перед ней, мешая проехать.
