ГЛАВА 1. Выпрыгивая в окно, помните, где припарковали метлу!
– Ну и что вы скажете в своё оправдание, Кастильская?
Чужой голос отозвался в моей голове глухой болью. Скривилась. Шевелиться даже не пробовала: признаки энергетического истощения и так на лицо.
– Не притворяйтесь, Кастильская, я знаю, что вы уже очнулись, – настойчиво повторил мужчина.
Помолчал бы, что ли? Без него плохо. Застонала, пытаясь хотя бы открыть глаза. Мелькнул размытый бежевый потолок и старомодная люстра. Помнится, в участке была такая. Только вот голос принадлежал явно не майору Тихомирову. Что жаль, с ним бы как-нибудь договорились. Впрочем, как всегда. Я ко всем подход найду, были бы силы.
Но сил не было.
Кажется, в сотый раз за последнюю минуту пожалела, что растратила все резервы. Эх, одного кристаллика припасти не додумалась.
– Кастильская!
Собственно говоря, Кастильская – это я. Марияна Кастильская, или когда папа хотел Мари, а мама родила ему Яну. Вот и ругались родители до тех пор, пока уставшая дама в толстых советских очках взмахом шариковой ручки не нарекла меня Марияной. Так сказать, ни тому, ни другому, и, вообще, идите отсюда, у меня скоро обед. Родители поругались ещё немного, да успокоились.
– Кастильская, неужели вам настолько плохо? – голос мужчины немного смягчился. – Что же, Кастильская, вы с собой сделали?
Раздались шаги. По скрипучему полу, как и положено, чтобы обойти стол в полицейском участке. В том единственном его тайном кабинете, занимаемым маг-отделом.
Моего запястья коснулась тёплая рука. Меня осторожно погладили и коснулись лица, поднимая подбородок.
– Поделитесь, – умоляюще прохрипела. – Хоть капелечку.
Мужчина замер, но руку не одёрнул. С трудом приоткрыла один глаз и покосилась на него через приоткрытые ресницы.
– Вам не стыдно, Кастильская? – мужская бровь изогнулась в вопросе.
– Мне плохо, – выдохнула в ответ. – Очень-очень. Хоть капельку?
– Обожжётесь своей капелечкой, Кастильская, – недовольно предупредил мужчина. – У нас абсолютно разная энергия.
– Солнечный? – догадалась, ага.
– А вы лунная, Кастильская, – подтвердил он мои опасения.
– Хоть капелечку? – Нет, что мне с капельки будет? – Я умираю, – театрально так простонала.
– Кастильская-Кастильская, – вздохнул мужчина, – раньше думать надо было. – Он отпустил моё лицо, и его голос стал удаляться. – Ну и что вы скажете в своё оправдание, Кастильская? Ведь последний год от вас не было слышно, так нет же!
– А я хорошей пообещала быть, – немного уверенней пискнула. Энергия хотя и медленно, но начинала восстанавливаться. – Умирающей бабушке, да.
Мой собеседник подавился. Закашлялся бедолага так, что даже жалко стало.
– Это… это?! Это в вашем понимании хорошая?!
– Ну так это год назад было, – хмыкнула. Осторожно пошевелила пальцами, приподняла руку и потрогала лоб. Голова на месте, уже хорошо. – Срок годности истёк, адьёс амиго.
Создалось впечатление, что меня пытались убить взглядом. Наконец, открыла глаза и села. Угадала. И правда, лежала я на диване в том самом кабинете Лефортовского полицейского участка. Так называемой маг-полиции.
Только вот меня пристально разглядывал отнюдь не наш привычный добродушный участковый Потап Тихомиров. На меня смотрел кудрявый брюнет, навскидку так за тридцать, но меньше тридцати пяти. Глаз у меня намётанный. Красивый, с правильными, мужественными чертами лица. Заинтересованно наклонила голову набок, чтобы получше его рассмотреть.
Рука сама собой потянулась поправить волосы. Хотя мне оттого не холодно и нежарко. Даже представить страшно, как, должно быть, выглядела. От рождения тёмненькой была, да потом в блондинку перекрасилась. Краска тогда к экспериментам ещё не располагала, оттого и волосы стали очень сухими и ломкими. Электризовались от любой магии, а учитывая мои похождения в метель… Устроенную мною. И дождь, тоже, кстати, моих рук дело. В общем, даже не считая ужасающих кругов под глазами и зелёного от энергетического истощения лица, выглядела я на минус. Надеюсь, минус был хотя бы в пределах ста, тогда это меня не остановит.
– И что же мне с вами теперь делать? – вздохнул мужчина.
Развела руками.
– Понять и простить? Я ведь в этом году даже права на метлу не просрочила.
Ведьмаку, а другого бы участковым не назначали, да и сам признался, что солнечный, моя идея по душе не пришлась. Спустила ноги на пол, пошевелила немного ступнями. Вроде ничего так. И обворожительно улыбнулась, кошкой прошествовав к столу участкового. Уселась на стуле напротив и закинула ногу на ногу, стараясь не смотреть на грязные пятна на джинсах. Марияна, ты самая обаятельная и привлекательная, повторяла самой себе и продолжала мило улыбаться красивому мужчине.
Красивый мужчина смотрел на меня с меньшим воодушевлением. В неуютном молчании он неловко потянулся к своей фуражке, что лежала справа от него. Переложил налево.
Ха! Надеюсь, не заметил, как мои глаза хищно блеснули. Всегда подмечала, что мне нужно. Прозорливость наша с мамой семейная особенность. А кольца на пальце мужчины с погонами полковника не наблюдалось. И я самая обаятельная и привлекательная!
– А, кстати, товарищ полковник, – упёрлась ладонью в стол и привстала, немного наклоняясь вперёд, – а где предыдущий? Майор, как там его… Нет, вы не подумайте! – поспешно воскликнула. – Вы мне куда больше нравитесь!
Ведьмак наградил меня тяжёлым взглядом.
– Насколько?
– Очень-очень! – просияла и ещё больше подалась вперёд.
Свободная рука опустилась рядом с его, а пальчики скользнули к мужским.
– Кастильская.
– Да? – Невинно похлопала ресницами.
– Как будто не знаю про ваши шашни с майором Тихомировым. Бывшим майором, к вашему сведению.
Одёрнула руку и плюхнулась обратно на стул.
– Бывшим?
– Бывшим-бывшим, Кастильская. И, к вашему сведению, про ваши шашни не говорит вся Москва только потому, что у ведьм в Алтуфьево и без вас тем для сплетен хватает. А так, {вы} были бы номер один.
От такого обвинения подавилась.
– Какие шашни, полковник? К вашему сведению, – заявила, копируя его голос, – полковник… полковник… Может, всё же скажете, – снова перевесилась через стол, – как зовут такого видного мужчину, как вы?
Накопитель на моей шее качнулся и показался в глубоком В-образном вырезе блузки.
– А тридцать замятых дел? – поинтересовался красивый мужчина вместо ответа.
– Да не было ничего! – возмутилась. – И доказательств против меня тоже не было. Ничего не нашли.
– То, что ничего не нашли, ещё ничего не доказывает, – задумчиво отозвался полковник. – За тем меня к вам и сослали. Раскрываемость скоро к чертям в Ад скатится. – И уже безразлично добавил, – Полковник Иероним Троицкий.
Бюст мой не оценили. Серые глаза лишь скользнули по моему кулону-маятнику из тёмно-синего лазурита. Потом так же по перстням с рубинами и агатами, они у меня были на каждом пальце, и до малахитового браслета. Да, ведьма лунная, потомственная. А потому чрезвычайно правильная и носила только свои камни.
