1. Пролог
Одинокий кречет кружил в беспощадной синеве степного неба. Великий хан следил с вершины холма за полетом крылатого охотника. Старик пришел сюда еще засветло. Позади неподвижной фигуры на вытертой циновке замерли трое умудренных годами мужей. Все одеты по-походному, в добротные доспехи. Сходство лиц подсказывало — почтительные сыновья готовы внимать каждому слову своего повелителя. Однако отец молчал. Бесстрастное морщинистое лицо, задубевшее от ковыльных ветров и солнца, обращено к восходу, где парил кречет.
Небывалая сушь пала на степь, а следом за ней пришла и крылатая беда — саранча. Сжирая все на своем пути, она прошлась по травяному морю, оставляя после себя пустошь. Чуя невзгоды, кочевые племена пали к ногам Великого Хана, моля избавить от голодной погибели.
Степь оскудела. Кречет впустую нарезал круги над балкой, где шелестели на ветру мертвые ободранные листья — саранча не оставила после себя ничего живого… Вдруг вдали запылило, показались всадники. Но и это не тронуло ни птицу, ни старого степняка. Казалось, Великого Хана не волновало ничто земное — ни огромный лагерь, похожий на город из кибиток, навесов и походных домов у подножия холма за его спиной, ни приближающийся отряд.
Всадники подъехали к холму и спрыгнули с коней. Рослый воин с тяжелым мешком на спине торопливо взобрался по склону, рухнул перед стариком на колени и вывалил ношу на жесткую траву. Отрубленные головы рассыпались, а одна из голов покатилась вниз, и вестник прихватил ее за волосы, водрузив поверх остальных.
— Великий Хан… — прошептал всадник, ужасаясь своей неловкости, и зарылся лицом в землю.
Старик наконец опустил глаза и оглядел гостинцы. Задержал взгляд на голове, которая венчала страшную пирамиду. Бледная улыбка тронула тонкие губы старика.
— Юрай и после смерти страшится меня и хочет убежать, — негромко произнес старик, и сыновья за спиной громко расхохотались.
Черноволосый с проседью воин вышел вперед и вытолкнул носком расшитого сапога беспокойную голову из кучи других. Предсмертная гримаса исказила черты лица покойного, но и сейчас в нем без труда угадывались родственные черты всех четверых: отца и сыновей.
— Рассказывай, — приказал старик, и вестник поднял голову.
— Он увел нас, железносердный. Увел со своими ближниками нас к заходу, а кочевье тронулось, ушло к границе.
— К Арзрату? — выкрикнул один из сыновей.
— Так, великий. Но я разделил отряд. Словили всех…
— Хорошо, — слегка кивнул старик, и посланец вновь зарылся в траву.
— Значит, с байстрюйчим родом покончено… — черноволосый вновь пнул голову.
— Великий… — просипел посланец. Все взгляды обратились к нему. — Род младшей жены — он кочевал у границы… В самых захудалых землях — мы добрались и дотуда… Но они прознали о твоей воле, железносердный, и ушли.
— Куда? — вновь выкрикнул нетерпеливый.
— В Арзрат, — прошептал посланец. — Они… давно вели дела с Арной… И даже сына отправили учиться…
— Учиться? Учиться сыну степей в Империи?
— У Юрая есть еще один сын? — черноволосый выхватил саблю.
— Он удалил от себя младшую жену… Уже много лет, и мы не знали… Его зовут Юркхи, — просвистела сабля, и отсеченная голова худого вестника отлетела к привезенным трофеям. Обезглавленное тело, орошая холм кровью, покатилось со склона.
На лице старика не дрогнул ни один мускул. Он отвернулся и вновь обратил глаза к небу. Кречет вдруг прянул вниз. Из мертвой рощи, гневно стрекоча, вылетела длиннохвостая сорока. Кречет пал на нее и сбил наземь. Придавив когтистой лапой, охотник терзал добычу.
Старик улыбнулся и хлопнул в ладоши. Удачная охота небесного хищника оживила безмолвную статую. Старик легко поднялся с циновки, словно не сидел на ней, скрестив ноги, с самого рассвета.
— Пришло время старых легенд! Лакасы будут достойны славы предков! Как встарь, крылатая беда идет на Арну, а мы пойдем следом. Вся степь теперь здесь! Мы насытимся, а они ослабнут. Сорочье жадное племя падет под степным кречетом. Империя запылает под копытами наших коней!
Стоило старику вскочить, как сыновья, напротив, опустились на одно колено.
— Сын, — промолвил Великий Хан, и черноволосый, любитель отрубленных голов, поднял глаза. — Юнасай! Отсеки ненужную ветвь. Кровь лакасов — не вода. Возьми с собой юргменов, возьми тагаулов, возьми ургванов — пройди сквозь Империю — но пресеки гнилой род.
— Я найду сына Юрая и доделаю то, что не свершили мои воины, — черноволосый застыл в глубоком поклоне.
— Найди. Пройди северным Арзратом, затем вдоль Амарана. В топи не суйтесь. Твоя цель — Атриан.
Сыновья внимали словам отца.
— А мы… Мы двинемся на столицу. И пусть копыта наших коней омоет Арнское море!
2. Глава 1
Глава 1
— Им-пе-рия есть сла-вный креп-кий дом для ши-и, — настырный учитель Витл застыл за спиной, дыша в затылок. В классе хохотнули, и юный горец дернул плечом, — ши-зни…
— Шизни?! — громко переспросил Витл и обвел учеников насмешливым взглядом. Мелкие имперские недоноски тут же послушно загоготали, а здоровяк Милиар и вовсе ткнул пальцем. — Шизни?! Мне тут рассказывали небылицы о необычайно умном наследнике горского рекса, который с малолетства сам читает книги. Теперь я вижу, что это всего лишь вранье. Пустой треп! Продолжай, ученик!
— Жизни, — исправил свою ошибку красный от досады юный горец. — Жи-зни мно-гих на-ро-дов. За-кон для Империи — это … — хоть слово и показалось знакомым, но никак не хотело сдаваться. Ученик замер, шевеля губами. Поднял голову, чтобы глянуть на умницу Фиддала, но учитель тут же склонился над мальчиком и зашептал на ухо.
— Что же случилось? — палец ткнул в сложное слово. — Здесь написано меч. Меч! — гладкий ровно подстриженный ноготь подчеркнул надпись. — Тебе знакомо это слово?
Витл ухватил в пятерню затылок мальчика, чтобы прижать лицо ученика к странице. Это он зря! Наследник и так держался из последних сил. Он крутанулся на скамье, сбрасывая руку, резко пнул имперца в колено и цапнул со стола глиняную чернильницу. Треснув негодяя по макушке, горец заломил ослабевшему противнику руку и толкнул в спину.
Витл поплыл от удара и не сопротивлялся, лупая глазами. Ученики поскакали с мест и завопили во всю глотку. Распахнулась дверь, и в класс ввалились имперские стражники, дежурившие в коридоре. Однако первым подскочил здоровяк Милиар. Он подбежал сзади и взял непокорного ученика за шею в захват. Юный горец прижал подбородок к груди и только примерился половчее двинуть локтем под ребра неприятелю, как подоспели стражники и за шкирки оттащили мальчишек друг от друга словно нашкодивших щенков.
Горцу завернули руки и приподняли. В проеме дверей застыл комендант. Хак Стурр упер руки в пояс и уставился на хватающего ртом воздух учителя. Тот держался двумя руками за край столешницы и пошатывался. Затем комендант перевел взгляд на горца с заведенными за спину руками.
