Парадокс Мпембы. Есть такой эффект, и под него не подходят основные законы физики и термодинамики. Смысл его заключается в том, что горячая вода может замерзнуть быстрее, чем холодная.
Я думаю, что это очень мне подходит.
Я как та самая вода. Холодная, потом вскипевшая и мгновенно замерзшая.
Хотя, все состояния воды не меняют своей сути. Будь то лед, снег - все равно это всего лишь её производные. Они одинаковы - одни молекулы, цепочки, состав...
Но я отвлеклась и забыла представиться.
Здравствуйте, меня зовут Миия. Мне двадцать лет. Я самая обычная девушка. Мои родители уже умерли, и я сирота. А еще я не знаю, что такое лето.
Почти забытое обозначение времени года. Потому что там, где я живу, всегда одинаковая температура, влажность, нет ветра, не бывает дождя. Эти обозначения времен года скорее внешние. Если однажды нам перестанут об этом напоминать, мало кто заметит разницу.
Здесь ничего не бывает. Ни лета, ни осени, ни весны. Все смены сезонов отменены. Только один властвует и определяет нашу жизнь. Зима. Вечная зима на поверхности, из-за которой мы живем в защищенных куполах.
Никто и никогда не знал и не узнает, какая она на самом деле. Наш мир замкнут, и выйти из него наружу мы не можем. Потому что выжить на поверхности просто вне человеческих возможностей.
Я так хорошо это знаю. Холод, пронизывающий настолько, что, кажется, кровь вот-вот загустеет и остановит свой бег по сжавшимся венам. Ветер сильный настолько, что будто наждаком пытается слизать с твоих костей мягкую плоть. Сбивающий с ног, чтобы перемолоть тебя. Снег - ослепительный настолько, что больно смотреть. Жалящий, сковывающий и бесконечный. Лёд - лживо хрупкий, прозрачный, бритвенно-острый и матовый.
Я очень давно со всеми этим знакома. Хотя никогда не была снаружи. И как я могла бы туда попасть? Я же самая обычная девушка.
Тогда возникает вопрос - откуда я это знаю? Это долгая история. История моего сумасшествия.
Мне было десять лет, когда я впервые увидела это.
Я находилась в тот момент в парке со своим классом. Это было общественное занятие. Нас привели для того, чтобы работники парка рассказали нам о своей работе. Как выращиваются растения, как за ними ухаживать и тому подобное. Пока учились, нас много куда отводили, чтобы мы в будущем могли выбрать, где захотим работать, чтобы "наилучшим способом помогать своему обществу".
Такие занятия обычно растягивались надолго. Но мы всё-таки были детьми, и поиграть нам хотелось гораздо больше, чем что-то там изучать. Нас никто и не неволил. Мы знали, что потом будет тест, а как добывать необходимые знания, было уже не важно. Обед был организован в виде пикника, а после него нам предоставили свободное время. Я сидела под деревом и рисовала. Мне нравилось, что освещение здесь сделано таким образом, чтобы было похоже на солнечный свет. Лучики пронзали листву, грели подставленную ладошку так приятно. Я была ребенком и не очень думала о том, настоящий это солнечный свет или нет, просто радуясь ему.
Мои одноклассники играли в мяч или просто болтали между собой, валяясь и сидя вокруг прямо на траве. Тогда мне очень нравилось рисовать, и говорили, что у меня неплохо получается. Потом я это бросила. То, что появлялось на моих рисунках, нельзя было никому показывать.
Когда это случилось со мной в первый раз, я хорошо помню, но до сих пор не знаю, как. Просто я закрыла на мгновение глаза, моргнула. А открыла их уже совсем в другом месте.
Очень хорошо это помню. Зелёная трава, мяч катится, и мальчики наперегонки бегут за ним, шушукающиеся девочки недалеко от меня, учительница разговаривает с работником парка. А в следующий миг - серые стены, большой белый экран на стене. Сумрачное освещение, свет проникает через белые окна. Именно белые, не прозрачные. И несколько рядов одиночных парт, за которыми сидят одинаково одетые девочки. Они не двигаются, глядя на экран, положив руки по краям стола, ладонями вниз. Все причесаны на один манер, только цвет волос разный.
- Сизый медведь, - сказал голос, и я увидела на экране оскаленную пасть монстра. - Высота в холке….
В следующий миг я пришла в себя.Того, что сейчас что-то произошло со мной, никто не заметил. Но поперёк моего рисунка тянулась кривая, вдавленная полоса, оставленная карандашом, как доказательство. Я, зарисовывая дерево, карандаш так и не выпустила из пальцев.
Перилистнув торопливо на чистую страницу, я стала рисовать врезавшуюся, казалось, в сетчатку глаза картинку.
- Миия? Чем ты так увлеклась? - голос учительницы вернул меня к реальности.
Не успев среагировать, когда она взяла из моих рук альбом, я инстинктивно сжалась, почувствовала, что сейчас будет нехорошо, будто я сделала что-то плохое. И не ошиблась. Лицо учительницы изменилось, сначала на изумленное, а потом немного испуганное.
- Что это?
- Сизый медведь. Высота в холке взрослой особи от полутора метров до метр семьдесят. Вес от тысячи до тысячи двухсот килограмм. Класс хищников. Атакует ударами лапы, когтями. После старается подмять под себя и раздавить противника. Очень подвижный. При недостатке кормовой базы может впадать в спячку от нескольких дней до двух месяцев. Безопасно использование берлоги во время первой и второй фазы сна. Не рекомендуется в третьей - сон нестабилен, тяжело поддаётся корректировке, животное в состоянии повышенной агрессивности. Съедобен. Мясо высококалорийное, в дополнительной обработке не нуждается.
Выговорив это, я как будто снова переключилась. Откуда в моей голове взялись эти слова, я не знала. Учительница смотрела на меня так же, как на диковинного зверя на моём рисунке.
- Где ты это увидела?
- На экране. Я уснула.
Мне было десять лет! Я не знала, как ещё объяснить ей, что со мной произошло. Я вовсе не хотела кого-то обманывать, но описать по-другому просто не умела.
- Понятно, - она мягко мне улыбнулась и погладила по голове. - Ты слишком впечатлительная. Тебе пока ещё рано смотреть исторические программы.
Она подумала, что я смотрела одну из познавательных передач про древних животных. Тех, которые жили раньше на поверхности, до того, как люди переселились в купола. Я потом догадалась, конечно.
Не испугавшись, а просто не зная, как реагировать, я инстинктивно, как любой другой ребенок, стала отслеживать, какой реакции от меня ждут. И скорее почувствовав, что она меня неправильно поняла, но в то же время не осмеливаясь объяснить её ошибку, я промолчала. Я не умела перекладывать свои проблемы на взрослых. А точнее, слишком стеснялась для этого. Делиться с кем-то своими переживаниями я до сих пор не умею.
Через несколько дней это снова повторилось. Я была на уроке, и снова никто ничего не заметил. Мгновенный провал в совсем другую реальность. Серые стены, белые окна, другое помещение. За длинными общими столами одинаково одетые девочки ели одинаковую еду.
