[442 лик IV Эры «Благосостояния», Сезон Ветров, Айт]
«Нам с тобой суждено многое, последний войд».
«Помощь требуется только при недостатке силы».
«Я знаю, что ты хочешь узнать. Вопрос лишь в том, что ты хочешь услышать?»
– Они извратили твою память, – Оракул подходила все ближе, напарнице уже явно не нравилась своя идея, она крепче вцепилась в рукояти клинков. – Вы двое – остатки единого целого. Пока. Тебе суждено одиночество, войд. Я могу восстановить естественный ход вещей, но не могу влиять на грядущее. Все рухнет. Ты лишь отсрочишь этот процесс.
– Я не оценю твоих слов, пока не вспомню.
Черный ноготок коснулся его лба, мужчина пристально смотрел на ее перебинтованные глаза. Оракул мрачно усмехнулась:
– Я расставлю все по местам, откуда все началось. Потом ты пойдешь дальше.
– Если ты ему навредишь – я тебя прикончу, – все более холодела напарница.
– Тише, девочка. Вы оба – проводники истории. Пропустить через себя воспоминания для вас – ничто.
Вспышка. Призрачные лица перед глазами. Обрывки голосов.
[437 лик IV Эры «Благосостояния», Сезон Гроз, Вим]
На крайней улочке города горел единственный фонарь, да и тот мерцал от перебоев в энергосети, отбрасывая на окрестности жуткие тени. Голоса тихие, приглушенные завыванием ветра. Моросил дождь, стучал по стеклам, тонкие ручейки собирались в канавках вымощенной плиткой дороги, вились змейками по холодным стенам.
– Опять плату задерживают, – буркнул один из стражников, грея руки у масленой лампы. Их было двое, сидели под навесом. Район тихий, никаких преступлений, инцидентов. Излюбленное место несения ночной вахты: можно поговорить, отдохнуть, отключить свою внимательность, и даже вздремнуть по очереди, не опасаясь, что что-то произойдет в такой момент. Именно этим сейчас и занимался напарник говорящего – дремал, лежа на мешках с каким-то хламом.
– Не ной, Лим, – проворчал тот. – Комендант сейчас занят «более важными» делами. «Заботится» о наших жизнях, оплачивает очень «важные» счета. Так было в прошлую кварту, и в позапрошлую. Перебьемся недельку-другую, и всё образумится. Дай поспать, а?
– Спи, – приглушил голос Лим, разглядывая огонек внутри лампы. – А сына мне за что кормить?..
Землю встряхнуло. Как каким землетрясением, грохотнуло. Стражник встрепенулся. Город стоял у гор, но подобного никогда не случалось. Громыхнуло еще раз, будто что-то тяжелое свалилось совсем рядом. С ящика на камни упала лампа, огонек исчез. Единственным источником света теперь был мерцающий уличный фонарь.
– Эй! Зарим! Зарим, проснись! – громким шепотом позвал Лим товарища.
– Да не сплю я, – так же отозвался мужчина. – Какого черта тут творится?
– А я по чем знаю? Проверим? Может какая взрывчатка?
– Не похоже оно на взрывчатку…
В следующий момент зазвучал громкий топот, схожий с конным, но в разы мощнее, тяжелее. Да и откуда тут кони, ночью?.. А потом лица стражей побелели: мимо них пронеслось нечто. Нечто на четырех костяных конечностях, с горящими в ночи глазами, дробя лапами покрытие дороги. Один прыжок и тварь пролетела мимо их навеса, заставляя трепыхаться брезент. Два – и существо скрылось за поворотом здания.
– Т..ты тоже это видел, Лим?..
– Трубим тревогу?!
Лим рванул к гудку, но того не оказалось на месте.
– Лим! Лим! Там еще кто-то!
– Кто? Гудка нет!
– Кто-то в плаще, побежал за… этим.
***
Существо ловко скрывалось в переулках, неслось по окраине, по дуге. Ветер с дождем трепал волосы преследователя. Силуэт взбежал по ящикам и перемахнул на мокрую крышу, каблуки сапог отбивали ритм погони. Костяной часто сворачивал, по инерции бился о стены при смене улицы, явно раненный. Силуэт преследователя сжал кулак, правый рукав встрепенулся, в воздухе заплясали инородные режущие потоки. Прыжок на дорогу, перекат, выброс руки. Две голубые вспышки в ночи, стремительный поток ветра искромсал вывеску одного из магазинчиков и понесся дальше. Тварь взвыла, когда одна из ее задних лап оказалась изрезана. Она прорыла грудиной землю.